В поисках солнца

– Дер! – налетела она на него радостным вихрем.

Он сперва поймал её и закружил в воздухе, смеясь, поскольку был действительно рад её видеть – да и согласитесь, это и вообще приятно, если вы возвращаетесь домой, а вас нежданно встречают столь яркой радостью! – но потом вспомнил.

Лэнь не заметила этой перемены, а вот Райтэну и Илмарту было прекрасно видно, как враз закаменела его спина, и лёгкое непринуждённое веселье перешло в скованную неловкость.

– Как здорово, что ты вернулся! – сияли глаза Лэнь.

Прокашлявшись, Дерек отметил:

– Мы вернулись, – намекая, что она могла бы поздороваться и с его спутниками.

Весело закивав, Лэнь рванула ему за спину.

– Райтэн! – дружелюбно пожала она ему руку, потом перевела взгляда на Илмарта, немного прищурилась и несколько растерянно уточнила: – Мы, кажется, знакомы?

Он был ей представлен, поскольку бывал в доме её отца, но она не очень-то хорошо запоминала всех этих бесчисленных жандармов, поэтому скорее смутно помнила, что эта рыжая борода уже бросалась ей в глаза.

– Капитан А-Ранси, – вежливо напомнил Илмарт, пытаясь совладать с эмоциями, которые опять застилали разум.

– Точно! – радостно согласилась Лэнь, хватая его за руку и пожимая. – Я помню, помню! – рассмеялась она, хотя совсем не помнила, но ей просто хотелось сделать ему приятное.

Быстро сообразивший что-то Дерек схватил Райтэна под руку и заявил:

– Слушай, прости, но нам просто срочно нужно на склады! Илмарт тебя проводит! – и утащил друга в сторону раньше, чем тот успел опомниться.

Растерянная Лэнь проводила взглядами их спины, быстро исчезнувшие в толпе. Враз поникнув, она растеряла всё сияние, с которым приветствовала всех только что.

Илмарт был дезориентирован. Ревность, боль, радость, нежность, гнев, зависть, надежда и некоторые другие эмоции накинулись на него разом, и он совершенно не знал, как с ними совладать.

Расстроенное лицо возлюбленной перебило всё остальное, и он почувствовал потребность как-то её утешить. Ужасаясь сам себе – до чего дожил, выгораживать Анодара! – он осторожно отметил:

– Два помешанных на угле маньяка. Только о том и говорили, как поскорее добраться до своего разлюбезного карьера! – впрочем, это практически было правдой, потому что Райтэн и Дерек, и впрямь, всё утро обсуждали именно уголь.

Лэнь ответила ему благодарной улыбкой и уверенно взяла его под руку таким движением, как будто это было самое естественное дело на свете.

– Ну что ж, капитан!.. – начала было говорить она, но он, неожиданно для себя, поправил:

– Илмарт. – И столь же неожиданно разоткровенничался: – Я планирую оставить службу.

– Вот как! – бровки Лэнь удивлённо поползли вверх. – Вы чем-то недовольны? – с тревогой уточнила она, подумав, что, возможно, есть какие-то проблемы, о которых её отец не знает, и о которых было бы неплохо разведать, чтобы рассказать ему.

– Нет, что вы, – степенно ответил Илмарт, направляясь к нужному выходу с площади. – Я просто понял, что это не моё.

Лэнь опустила ресницы, немного задумавшись, потом поднял на него взгляд – у него дыхание перехватило от нежности! – и спросила:

– А как вы поняли, что это не ваше?

Со всей основательностью Илмарт объяснил, чем ему не подходит это занятие.

– Ну вот, – с тоской вздохнула Лэнь. – Все как-то понимают, что их, что не их! – надувшись, она обиженно призналась: – А я совсем не знаю, как найти своё!

В голосе её звучало такое огорчение, что сердце его сжалось. К тому же, он не знал, что ей посоветовать. Отец Лэнь занимал достаточно высокую должность, чтобы ей не приходилось задумываться о средствах на жизнь, поэтому единственной логичной перспективой для девушки её положения было удачное замужество. К счастью, Илмарту хватило ума не высказывать эту мысль, потому что тяжело вздохнувшая Лэнь поделилась своим главным огорчением:

– И почему это все считают, будто женщина ни на что иное не годится, кроме как рожать детей! – и даже шмыгнула носом от обиды.

– Ну, почему же не годится, – утешительным тоном принялся делиться воспоминаниями Илмарт. – Вот в Мариане…

Это был, кажется, первый раз, когда он говорил о своей родине с удовольствием, потому что местные женщины, действительно, чем только не занимались, и Лэнь слушала его с раскрытым ртом, разрываясь между тем, кому отдать свои симпатии: матери Илмарта, которая лепила и раскрашивала глиняную посуду, его старшей сестре, которая служила лучником, младшей сестре, которая расписывала стены, или невестке, которая плотно занималась политикой.

В общем, ворот дома главы жандармерии они достигли, на взгляд Илмарта, непозволительно быстро.

– Вы вселяете в меня надежду, что и я не бестолкова! – со смехом заметила Лэнь, бодро пожимая ему руку на прощание. – Благодарю за интересную беседу! – и, ещё раз лучезарно улыбнувшись, она упорхнула в дом.

Илмарт растерянно сглотнул.

Сам с собой он ведь уже пришёл к выводу, что здесь ему ничего не светит, и теперь, получив неожиданно столько ласкового внимания со стороны объекта своих воздыханий, был растерян.

Лэнь олицетворяла для него всё то, к чему он бежал из Мариана – она была мирной, светлой, доброй девушкой, не знавшей ужасов войны, наивно верящей в хорошее в людях, не искалеченной ни душой, ни телом. Она была самим воплощением понятия «мир», и именно от того Илмарта влекло к ней с просто неудержимой силой. Даже просто глядя на неё, он забывал марианский период своей жизни, словно того и не было, и чувствовал себя частью мира – настоящего мира, где не было ни войны, ни ненависти, ни злобы.

Искушение вернуться к прежнему планы – дослужиться до майора и посвататься – стало нестерпимым.

Ковыляя до своей квартирки, он вновь и вновь перемалывал в голове свои планы. С одной стороны, хотелось остаться и добиваться Лэнь. С другой стороны, благодаря Олив у него зажглась новая мечта. Поучившись у него рукопашке, Олив отметила, что он прекрасный педагог, и мог бы давать платные уроки. Илмарт тогда отшутился – мол, кому это надо, чай, не шпаги. На шпагах-то он был не очень хорош.

Отшутиться отшутился, а мысль в голове осталась. Но вот как к этой мысли подступиться – он не знал. У него не было ни райтэновского задора, ни дерековской деловой хватки, да и стратегическое мышление не входило в число его сильных сторон. Планы на будущее он мог строить только короткие и конкретные, в стиле «дослужиться до майора и посвататься», что в применении к его новой мечте звучало как «перебраться в большой город и открыть свою школу боевого мастерства». Планам такого рода, как мы видим, не хватало конкретики.

Следующие несколько дней он так и пребывал в раздумьях, параллельно сводя свои заметки и зарисовки в одну общую карту – дело-то было уже оплачено, так что его следовало закончить.

Размышления его так и крутились пустопорожно вокруг одних и тех же аргументов, дальше которых он так и не сумел двинуться, и он ходил бы этими кругами и дальше, если бы его раздумья не прервал Дерек.

Вообще, Райтэн планировал сам заглянуть посмотреть, как и что там продвигается с их картой, но по несчастливой случайности пребывал в прескверном расположении духа – поссорился со своей брейлинской любовницей, которая почему-то показалась ему в этот раз большей дурой, чем обычно. Поэтому, пытаясь избыть раздражение в бумажной работе, проведать карту он послал Дерека.

Тот был не очень доволен таким распределением обязанностей, поскольку с момента своего возвращения был занят в основном попытками скрыться от Лэнь, и справедливо полагал, что казалось бы налаженные отношения с Илмартом, того и гляди, вернутся в прежнюю враждебную плоскость. Впрочем, встретили его вполне приветливо.

– А, Анодар! – протянул Илмарт, узнав визитёра. – Мне пара часов работы осталось. Подождёшь или зайдёшь после?

– Подожду, – дружелюбно кивнул Дерек, с любопытством оглядываясь.

Маленькая квартирка была сплошь забросана набросками и писчими принадлежностями. В дни вдохновенной работы над рисованием карт Илмарт забывал обо всём на свете, полностью погружаясь в священнодействие. Вот и сейчас, запустив Дерека и неопределённым взмахом руки обозначив, что чай можно получить у хозяйки внизу, он, выхватив из кучи хлама перо, погрузился в прорисовку очередного притока Кантаэнь – того, к слову, мимо которого они не проходили. Именно этим и был вызван мощный беспорядок вокруг: нанеся на карту всё, что успел обозначить в своих походных заметках, Илмарт с азартом принялся заполнять «белые» места, основываясь на картах и книгах, которые были у него дома. Для этой части он использовал другой цвет чернил, чтобы обозначить, что работа ведётся с чужих слов.

Полную карту Северной Анджелии ему составить не удалось, но вот окрестности Эрмиды и Сальи легли на бумагу вполне уверенно.

Некоторое время Дерек с интересом наблюдал за процессом. Заметив, что картограф отвлёкся в поисках более толстого пера, спросил, кивая вокруг:

– Я могу посмотреть?..

Илмарт рассеянно дал разрешение, извлёк нужное ему перо из-под какого-то кувшина, коим оно было придавлено к столу, и снова ушёл в рисование.

Дерек же с восторгом принялся разглядывать всевозможные карты, которые его окружали со всех сторон. Часть из них была нарисована самим Илмартом, часть куплена. Здесь было всё на свете: города и порты, моря и острова, страны и дороги, горные хребты и пещеры! Весь следующий час Дерек с наслаждением изучал контуры родной Даркии, переулки Кармидера, проливы Островного моря и многое-многое другое.