Гадание по оригами

Каролина проводила его усталым взглядом и откинулась на спинку кожаного кресла. Этот Роман Пивнюк явно как-то странно на неё действовал. Хотя сегодня всё казалось ей странным, а точнее, раздражающим. И как нарочно с самого утра одни мужики…

С ними вообще работать гораздо сложнеё: жалуются на депрессию, бессонницу, и жены-то у них стервы, и всем-то от них нужны только деньги, а сами просто ищут оправдание своим кобелиным заплывам. Вот и Роман из той же породы – так, мол, хочу завести семью, что даже у психолога лечусь!

После первого же сеанса Каролина хотела ему отказать, но сей «неудачничек» протеже Ванессы – сестра лично позвонила и попросила помочь – поэтому, увы, деваться было некуда, пришлось взять.

Брезгливо отставив подальше графин – завтра сразу надо будет вымыть – Каролина крутанулась на стуле, чтобы взбодриться и выбросить из головы всё лишнее. Этот нехитрый манёвр обычно помогал, но не сейчас… От чего-то ей было не по себе.

Нет, всё-таки надо под благовидным предлогом сбагрить Пивнюка другому специалисту, решила она и минут пять с усердием массировала шею и плечи. Потом встала и раздвинула тяжёлые плотные шторы, купленные для создания в кабинете приятной доверительной атмосферы – солнце тут же брызнуло ей в лицо, ослепило, защекотало в носу, потом ринулось в глубь комнаты, прокатилось по полированному столу, подожгло грань графина, отразилось от зеркала и заиграло в стеклянных подвесках на люстре.

Постояв у окна и подивившись ясному погожему дню, может быть, последнему в преддверии октября, Кара открыла шкаф, выбрала в прозрачном кубе зелёную капсулу кофе «Каприччо» и вставила её в кофейный аппарат – тот зажужжал, запыхтел и выдал порцию любимого напитка.

Маленькими глоточками просмаковав всё до последней капли, она нацепила на руку свои любимые привезённые из Швейцарии часики и, глянув на них, ужаснулась – однако надо пошевеливаться! Тут же скинула строгие туфли-лодочки, натянула сапоги на каблуках, подхватила длинное бежевое пальто, сумку и выпорхнула из кабинета.

В подземном гараже стояла наготове верная «Маздочка», но, чтобы не рисковать из-за пробок, Кара предпочла на этот раз воспользоваться метро, и, уложившись в сорок минут, довольная, хоть и изрядно помятая, вынырнула на залитую дождём улицу.

Здесь, в северной части города, небо было затянуто свинцом и продолжало темнеть прямо на глазах, намереваясь в скором времени обрушить на головы москвичей новые мегатонны холодной воды. В связи с этой перспективой представлялось весьма заманчивым поскореё укрыться под сводами театра, однако до него ещё нужно было добраться. Да ладно бы дождь, гораздо важнеё то, что Ванесса наверняка приедет раньше и успеет себя накрутить! Прикидывая, удастся ли срезать путь, Каролина увидела цветочный киоск и, чтобы задобрить сестру, купила букетик из маленьких розочек.

Последнеё время они с Нессой виделись редко, урывками, у каждой теперь была своя жизнь – у младшей бурная личная, а у неё, старшей, работа… Вот почему, когда Несса позвонила и сообщила, что достала билеты на модный спектакль, Кара пообещала быть непременно и вовремя, даже отменила ради этого двух клиентов, записанных на вечер, что позволяла себе только в крайних случаях.

К тому же ей не терпелось поделиться с Ванессой своей радостью – в октябре, точнеё, уже через восемь дней, она улетает в Японию на целых три недели! Чтобы попасть на бои с участием знаменитых мастеров кэндо, пришлось составить индивидуальный маршрут по разным городам, и это потребовало, естественно, несметных денег, но зато исполнялась её мечта. Всё лето она вкалывала практически без выходных и, хоть и дорожила своей работой в этом экспериментальном медицинском центре, чуть не разругалась с начальницей, выпрашивая отпуск осенью, в самое горячеё время. Теперь оставалось только получить визу.

Воодушевлённая этими мыслями, Каролина спешила, как могла. Пальто путалось в ногах, мешая перепрыгивать лужи, а намотанный до носа шарф не давал возможности их вовремя обнаруживать, и меньше всего на свете ей хотелось сейчас уронить цветы в грязную жижу или, ещё чего доброго, на радость прохожим низвергнуться туда самой.

Преодолев несколько кварталов, она свернула за угол и, завидев здание театра, невольно притормозила.

Выложенное тёмно-серыми плитами, оно перегородило бульвар и, намертво сцепившись одним боком с особняком девятнадцатого века, другим, подобно громадному скальному обломку, нависло над Москвой-рекой. Его фасад был снабжён множеством различных выступов, смахивающих на шипы, редкие круглые окна забраны решётками, а нижний ярус почти сплошь облеплен афишами, между которыми, как пасть окаменевшего бронтозавра, щерился вход, всасывающий в себя вереницу людей, жаждущих испытать трёхчасовой катарсис.

Подходя ближе, Кара почувствовала, как её начинает пробивать озноб – давала знать о себе уже остывшая вода Москва-реки – и от этого здание театра показалось ей ещё болеё мрачным, даже устрашающим. Кто знает, возможно, архитектор как раз и стремился достичь подобного эффекта, однако он вряд ли предполагал, что при виде этого храма искусства у человека возникнет желание перекреститься. Перед входом как назло образовалось озеро, и обойти его не представлялось возможным. Зябко передернув плечами, Каролина простилась в душе со своими замшевыми сапожками, героически ступила в воду и, чертыхаясь, поплюхала к крыльцу, с которого ей нетерпеливо махала рукой Ванесса – длинноногая, изящная, в струящемся трикотажном платье глубокого зелёного цвета и наброшенном сверху белом кожаном полупальто. Её роскошные отливающие медью волосы были уложены крупными локонами и подхвачены сверху изумрудной змейкой, на манер прически молодой Катрин Денёв, что выглядело, возможно, и не ультрасовременно, зато изысканно.

В свои двадцать восемь Несса была уже «разведёнкой в квадрате», как дразнили её подружки. Они дразнили, а Кара посмеивалась, не сомневаясь, что уж кто-кто, а её младшенькая и на этот раз надолго в девках не засидится. И чутьё подсказывало, что этим вечером Несса представит ей своего «будущего», не зря же она так настаивала на встрече. Да и поход в театр был выбран вовсе не случайно – что может быть лучше непринуждённого общения вкупе с высоким искусством, чтобы, так сказать, наладить контакт между будущими родственниками.

– Ну где тебя черти носят?! – ещё издали крикнула Ванесса.

Кара взбежала по ступенькам, чмокнула сестру в щёчку и, вдохнув аромат её духов, подумала, что он всё-таки резковат.

– До начала всего двадцать минут осталось! – Ванесса обиженно поджала губы. – У тебя никогда на меня времени нет!

– Не всего, а целых двадцать, – с улыбкой возразила Кара и вручила ей розочки. – Это же уйма времени, ещё в буфет успеём. Ну не злись, я ради такого случая даже на метро специально поехала…

– Ладно уж, не оправдывайся, – остановила её Ванесса и, придирчиво осмотрев, в кои-то веки начала с похвалы: – Неплохо смотришься, в общем. Кофейный цвет тебе к лицу… сапожки тоже недурственные. Надеюсь, ты не нацепила свой жуткий служебный сюртучок? – при слове «сюртучок» она скорчила кислую мину.

Отстояв очередь в гардеробе, Кара собралась было взять бинокль, да передумала – в театральных премудростях она не очень-то разбиралась и от актёров не фанатела, в отличие от сестры, поэтому решила, что достаточно будет наблюдать за действом невооружённым глазом.

– Так… верх вроде нормальный, – Ванесса одобрительно оглядела её жакет, потом посмотрела на юбку и не выдержала: – А вот это безобразие сюда совершенно не подходит.

Настала очередь скроить кислую мину Каре.

– Нормальная юбка, «карандаш» называется, очень даже актуально, – попыталась она склонить сестру к миру. – И длина хорошая, на ладонь ниже колена. Мне так удобно.

Однако Несса продолжала набирать обороты:

– Во-во, удобно! Ты что, уже на пенсию вышла? Да для тебя сейчас актуально совсем другое.

– Но ты же знаешь, я сюда сразу с работы, – отстреливалась Кара. – А с клиентами очень важно держать дистанцию.

– Эх ты, дурёха моя учёная! Мужики всегда остаются мужиками, хоть и клиенты. Ты пококетничай с ними, ножки покажи, улыбнись загадочно, они и размякнут, бдительность потеряют. Я вот институтов не кончала, а с любым бы в два счёта управилась. Ну ладно, не дуйся, – Ванесса обняла Кару за талию и развернула к зеркалу. – Смотри, какие мы с тобой красавицы. Одни ресницы чего стоят – фамильные, в два ряда. Да достаточно махнуть ими пару раз, потом чуть прикрыть, и клиент из штанов выпрыгнет.

– Ой, только этого мне не хватало, – замахала руками Кара. – Скажешь тоже.

– Вот-вот, и всё-то у тебя по правилам, всё по прямой. Проложила себе рельсы и едешь по ним как трамвай. А куда заведут тебя эти рельсы, не задумывалась? Другим советы даёшь, устраиваешь чужую жизнь, а сама до сих пор даже кошки не завела. О-о, как на меня посмотрела… ну прям твердыня гранитная, а не женщина.

Та-ак, ещё немного, и будет уже не до искусства, начиная закипать, подумала Каролина и попробовала спасти ситуацию.

– Насчёт твердыни ты, конечно, сгущаешь… хотя в чём-то, может быть, и права.

– В чём-то? – усмехнулась Ванесса. – Да абсолютно во всём. У тебя же столько возможностей, а ты напялила эту бабкину юбку и сама не понимаешь, что похожа в ней на… на недоваренную картошку в мундире!

– Ну знаешь, это уж чересчур! – взорвалась Кара. – Ты всё-таки реши, трамвай я, твердыня или картошка! И почему, собственно, недоваренная?!

– А… ты что, обиделась? Вот так номер, – Ванесса невинно улыбнулась, схватила её за руку и, лавируя между принаряженными поклонниками Мельпомены, потянула за собой.

Каролина терпеть не могла эту манеру сестры – вначале наговорить гадостей, испортить настроение, а потом сделать вид, что ничего не случилось – и с досадой высвободила руку.

А Ванесса не унималась:

– Ох, прямо не знаю, что с тобой делать. Как же я тебя замуж-то выдам? Пора за тебя браться, а то со своей работой ты не успеешь оглянуться и засохнешь в своём «карандаше», как тот самый грифель.

Нет, это уже просто невыносимо, подумала Каролина и резко ответила:

– А по-твоему, у женщины может быть только одна цель в жизни – выйти замуж?! Присоседиться, пристроиться, стать этаким сальным довеском к куску вырезки, чтобы тебя хотя бы так, вместе с ним, одобрило общество?!

Люди вокруг стали на них оглядываться, шептаться и потихоньку расступаться. Заметив это, Ванесса с вызовом парировала:

– Вот уж чего у тебя не отнять, так это умения всё передёргивать и портить. Это у тебя от отца. Понятно, почему мужики не выдерживают!

– Тебя они тоже не очень-то выносят! – разъярилась Кара. – Вон уже двое сбежали. И не смей так говорить об отце!

– Скажи уж, что попросту мне завидуешь, – мстительно заявила Ванесса.

– Я?! – Кара нервно расхохоталась. – Это чему же? Прыгаешь с одного козла на друго…

Заметив, что стоящий прямо напротив неё подросток достал телефон и намеревается заснять их «милое воркование», она осеклась, уцепила Ванессу за локоть и поволокла в туалет. Там они молча поправили макияж, вышли одна за другой и постояли в нерешительности, тоже молча.

Наконец, заприметив буфет, Каролина натянуто предложила:

– Ну что, по бутербродику с рыбкой? Или возьмёшь «Медовик»?

– И не надейся, сегодня мы на диете, – сухо ответила Ванесса. – У нас есть дело поважнеё.