Бессмертный пони. Заметки участкового терапевта

Мама Анны через пять лет тоже онкологию поймала. Тоже сразу четвёрку. Но держалась очень долго и молодцом: боролась с нею ещё семь лет. А ушла в лучшие места уже после того, как я ушла с участка.

Вытащи меня!

Все ли вызовы на дом обоснованы?

Ха. Ха. И ещё раз: ха!

Если б вызывали только по потребности, терапевты бы так не упахивались. В самые суровые ковидные часы – даже находили бы время выпить чаю и подкрепиться.

Вызов врача на дом – увы, сервис. Участковый терапевт – обслуживающий персонал. Как курьер по доставке пиццы или продуктов из супермаркета.

На каждом участке, как в часах, есть своя кукушка, что напоминает о себе если не ежечасно, то ежедневно. Устойчивый ряд фамилий передаётся из уст в уста, от опытных терапевтов к молодым. Чтоб знали: будет вызывать, как в магазин ходить. Независимо от самочувствия. Потому, что приспичило поговорить, разогнать паническую атаку, померить давление или вовсе рецепт на клофелин отоварить…

Козееву знали все.

Некогда интеллигентная женщина болела тяжело и мучительно: неврологическое заболевание почти полностью её обездвижило. Выдавались, правда, "хорошие часы", когда она могла перемещаться в пределах комнаты. Но чаще-таки были «плохие», когда ни повернуться, ни встать, ни подвинуться, ни на ведро присесть.

Усугублялось всё тем, что Козеева была не только больной, но и одинокой. Из родни – седьмая вода на киселе, из друзей – только соседи, да и те работают. Соцработники, правда, посещали Козееву ежедневно, но не останутся же они на ночь?

Козееву было бы бесконечно жаль, если б не скандальность и патологическое желание насолить во что бы то ни стало. Подвинуться на кровати она не могла, но до телефона дотягивалась исправно. И начиналась её бурная деятельность…

Не пришёл на актив по 03? На тебе жалобу!

Говорил ненадлежащим тоном? У-у, получи, фашист, гранату!

Перезвонил после актива с вопросом, нужен ли врач? А как же не нужен-то?! Разве бывает иначе?!

Каждый участковый терапевт нашего отделения хотя бы раз получал от Козеевой по мозгам.

В списке вызовов её фамилия фигурировала ежедневно. Иногда по три раза: два актива и самовызов. Ещё и позвонит в два-три часа дня, напомнит о себе, коли терапевт не дошёл… Вот какая была!

С фактом наличия Козеевой мы просто мирились.

На участке Козеевой очень долго не было врача. Оттого каждый день в 11.00 мы играли в русскую рулетку:

– Не возьму я девятый участок! Там Козеева опять! Я лучше завтра!

– А завтра она, думаешь, не вызовет?

– Давай поделим. Только Козееву – тебе.

– Отлично. Беру одну Козееву, а ты – три оставшихся вызова!

Однажды, в грустную эпоху, когда в дежурные дни мы шагали по вызовам ножками, Козеева не отпускала меня целый час на четырнадцать оставшихся вызовов, требуя пойти туда – не знаю куда, принести то – не знаю что.

– Голова раскалывается, – плакала она. – Целый час не могла сдвинуться с места. Не то, чтоб лечь…

– Разве я могу помочь? – спросила я, стараясь не дышать. Омбре в Козеевской квартире царило такущее, что воздух можно было резать кубиками. – Если только ибуклинчик от головной боли выписать. Радость движения я Вам при всём желании не верну.

– Мне нельзя Ибуклин! У меня больной желудок!

– Парацетамол…

– И от него болит!

– Но-шпа!!!

– Хватит издеваться, доктор! – злилась Козеева. – Эта но-шпа ваша – как мёртвому припарки!

– Объясните толком, – тут закипала и я, – чего Вы сейчас хотите от меня? Конструктивно. Словами.

Козеева пускала слезу:

– Но Вы же врач! Вам лучше знать, как помочь.

– Давайте оформлю вызов на невролога, – выходила я из положения, поглядывая на часы. Уж лучше пособачиться с коллегой. Продуктивнее.

– Дава-а-айте! – тут же расцветала Козеева.

Мы старались лишний раз не гонять узких специалистов по адресам. Но иной раз сами создавали необоснованные вызовы.

В другой дежурный день Козеева уговорила меня поднять и пересадить себя. При этом я подорвала спину и ещё две недели ползала по адресам, согнувшись в три погибели.

Непредсказуемость Козеевой зашкаливала. Иногда она требовала госпитализации, да чтоб не по 03, а непременно в Зелёную Рощу[2 - – Зелёная Роща– неофициальное название Госпиталя для ветеранов в г. Саранск, которое часто используют в разговоре жители Мордовии.]! И чтоб не планово, а вотпрямщас! И чтоб на «Скорой» туда доставили, аки на такси…

Ещё один случай не укладывается в моей голове до сих пор, хотя прошло немало лет…

Прихожу, значит, я к Козеевой, смурная от чувства обречённости и тоски. Открываю незапертую дверь и, не разуваясь, заваливаюсь к пациентке. Сий маршрут сквозь сеть запылённых комнат мы знали на зубок.

Омбре в тот день стояло особо невыносимое. Не продохнуть. Взмахнёшь руками – воздух заколышется, как холодец. Картина маслом: сидит Козеева на кровати, а на лице – вся скорбь котейки из Шрека.

– Вытащи меня… – только и молвит жалобно.

Только тогда замечаю, что Козеева сидит в продуктах своей же жизнедеятельности. Чувствую брезгливость, ярость и дикое унижение. Но надо держать себя в руках. Возможно, положение безвыходное?

– Так Вы и вызвали для этого? – удивляюсь я.

– Да. Час назад была «скорая». Отругали и ушли, а я так и осталась…

– А кто этим обычно занимается?

– Соседка. Но она ушла на рынок.

– Родственники?

– Заняты.

– Соцработник?