Тайна Белого Камня

Седой в шляпе аплодировал:

– Браво!

Эльза сказала:

– Здравствуйте.

Люди у ограды не реагировали. Они смотрели, как Тильда сдавливает запястье девочки.

– Прекрати! – вещал Седой.

Но Тильда не слушала старика. Она прочла странный текст, и поляну вдруг залил столь яркий свет, что затмил своей красотой солнечный и люди в белых одеждах прикрыли глаза. Эльза ощутила тепло, исходящее от Камня. По телу растекалась сила, энергия, мощь. Свечение резко пропало, и Эльза, обессиленная и усталая, повалилась Тильде на руки. В толпе загундосили, загоготали. Седой призывал не верить его дочери.

– Если бы я только мог!

Но Эльза отчетливо слышала голоса:

– Камень открылся…

Потом она потеряла сознание. Очнулась девочка уже в кровати, затянутой кружевным пологом. Тильда сидела на кособоком стуле с низкой спинкой и смачивала белые лоскутки ткани в жестяной чаше с позолоченными ручками. Маленькое окно в белой стене впускало в эту комнату дневной свет.

– Где я? Мне нужно к отцу, – она оттолкнула наставницу.

– Остановись, девочка! Ты не представляешь, на что способна в нашем саду! – забеспокоилась женщина. – Правда, сейчас ты не смогла… Я отвлекла их всех! Но они поверили. Лежи. Что-то пошло не так… Понять бы что… Видимо, только во сне… Да. Точно.

– Папа… он волнуется… Отпустите меня!

– Нет, – Тильда покачала головой. – Белым Камнем тебе дарована необыкновенная сила. Ты можешь летать и проходить сквозь пространства, ты можешь заглянуть в будущее или прошлое, ты можешь подчинять своей воле любые предметы, в том числе и человека. Ты можешь исцелять обездоленных и внушать им веру… Только давай попробуем еще разок? Только теперь уже во сне?

– Кто вы? – спросила Эльза. Тильда поправила подушку у нее за спиной и кликнула кого-то. Девушка в светлой тунике вышла из темного угла, забрала чашу с водой и вдруг шепнула Тильде на ухо пару слов. У подошедшей были рыжие волосы, которые выбивались из-под остроконечной шапки желтого цвета.

– Пусть войдет, – приказала Тильда.

Девушка удалилась, а в комнату вошел Седой. Конусообразная шляпа слетела с головы и опустилась на подоконник. Эльза приподнялась на подушках. Странное ощущение не покидало её и не давало ясно мыслить.

– Кто вы? – еще раз спросила она.

– Ты можешь узнать сама, – ответила Тильда. – Попробуй загляни мне в глаза.

Головная боль усилилась. Она приложила руки к вискам и помассировала их.

Юная Тильда кружилась в танце на поляне в лесу. Очарованный музыкой мужчина шел на звуки серебряной флейты…

Вдруг сознание посетила другая картинка. Эльза увидела себя. Она сбежала от леди Эдмон и Ильзы. Няня и служанка спорили, куда прыгнет белка – в дупло или на полянку, и не заметили, что дочка правителя уходит в лес все дальше и дальше.

Солнце ярко светило в тот день. Голоса Ильзы и леди Эдмон сначала отдавались глухим эхом, а потом и вовсе замолкли. Эльза бежала по тропинке. И вдруг замерла у рваной сетки, служившей забором ветхому дому на песчаном берегу. Стены были деревянными, кривыми, вросшими в черную землю. Крыша местами прохудилась – чернобровый подросток сидел на козырьке и размахивал молотком. С лица его капал пот. Девочка в платье с грязноватым передником бегала по двору и пыталась стащить белый сыр из миски. Отец жарил рыбу. Эльза старалась не дышать – запах дыма сводил с ума, но в то же время и манил. Люди сначала не замечали ее и продолжали работать. Старик управлялся с рыбой, женщина в чепце подобрала юбку и стукнула дочь по ладошке – девочке удалось припрятать в карман немного сыра. Подросток на крыше заканчивал забивать гвоздь.

– Ржавый, – только и сказал он.

Эльза скорчилась от смеха. Самоцветы в ободке засверкали в лучах солнца. Люди увидели ее. Волна страха и недоверия накрыла этот песчаный двор. Мать едва не уронила глиняный горшок, сын передумал спускаться с крыши по приставной лестнице, девочка бросилась в кусты, вытащила оттуда медведя с оторванным ухом и прижала к груди. Эльзе приглянулся его клетчатый воротник, и она захотела себе эту игрушку. Вытянула пальчик, топнула ногой в дорогом башмаке. Камни в диадеме засверкали еще ярче. Папа всегда понимал, что она хочет игрушку, и приносил… Но люди за дырявым забором от дел не отвлеклись. Отец семейства почему-то махнул рукой и решил идти дожаривать оставшуюся рыбу.

– Сейчас уйдет, – успокоил он жену.

Вдруг Эльза услышала тяжелые шаги и топот копыт. Властный голос леди Эдмон застрял среди веток. Она отчитывала Ильзу:

– Это ты, мерзавка, упустила Ее милость!

Ильза, как всегда, молчала. От нее и слова никогда не дождешься – ни ласкового, ни грубого. Она умела только приносить воду и одевать, а также играть, когда требовалось. Эльза прозвала ее своей тенью, потому что она и правда походила на серую тень, которая иногда просачивалась во все щели, но почему-то не успевала воплощаться в реальности – Ильзу просто никто не успевал замечать.

– Ваша милость! – воскликнула леди Эдмон.

Отец семейства, заметив серебряные плащи, согнал жену и детей к деревянной крыше полуразрушенного навеса. Леди Эдмон вылезла из носилок и опустилась на колени.

– Медведь, – громко сказала Эльза.

– Медведь?

– Я хочу медведя!

– Он же…

Дочка рыбака уронила игрушку на траву. Ильза увидела оторванное ухо и грязную куртку мишки. Сын-подросток хотел вырваться, но рыбак шепнул:

– Тише!

– Медведь! – повторила Эльза и отправилась к Ильзе.

– Зачем вам медведь? – Ильза подала голос и получила подзатыльник от леди Эдмон.

– Принесите Ее милости медведя, – приказала старшая нянька гвардейцу.

Стражник разрубил и без того дырявую сетку, зашел в песчаный двор и подцепил кончиком шпаги столь желанную игрушку.

Дочка рыбака всхлипнула. Её грязноватые губы задрожали. Подросток не терял надежды вырваться из объятий отца. Женщина отвернулась… Рыбак крепче обнял свою семью и облегченно выдохнул, когда разряженная процессия скрылась в лесу.

Тогда брат девочки подбежал к сетке, теперь валявшейся на земле среди травы, камней и песка. Эльза покачивалась в носилках леди Эдмон, гладила медведя и отчетливо слышала суровый голос сына рыбака:

– Ведьма!..

Эльза очнулась. Тильда по-прежнему сидела возле нее на стуле. Как папа. В том, другом мире. Эльза вдруг засомневалась: что есть настоящее для нее? Улыбка Тильды и голубая лента? Или заботливый голос отца и отобранный у дочки рыбака медведь?

Седой был у окна. Он сложил руки за спиной и зачем-то глядел на безоблачное небо.

Тильда прикоснулась к Эльзе. Девочка увидела себя в саду. Папа учил ее кататься на игрушечной лошадке.

– Я не дочь правителя более? – спросила Эльза и в очередной раз оттолкнула Тильду.

– Браво, девочка! – воскликнул Седой.