Призрак заброшенных труб

Мы с Мирой не удержались от смеха.

– Ты что-то путаешь, – сказала сестра. – Александра – очень известный человек, блогер, политолог, ее вся Россия знает! И не только. У нее три миллиона подписчиков в «Ютубе». Где она могла встретиться с твоим Костиком?

– Да в Рябинино, – хмыкнула Надя. – Она здесь живет, прямо на соседней улице, с другой стороны пруда.

Я изумилась. Меркулова – лидер общественного мнения, знаменитость. Она рассказывает о глобальной политике, поясняет, кому выгодны те или иные события, кто кого поддерживает, и к чему все это приведет. Ее канал «Нескучная геополитика» цитируется в СМИ и набирает бешеное количество просмотров. Александра растолковывает самые сложные вещи абсолютно доступным языком, ее приглашают на радио и телеканалы в качестве эксперта. Я знала, что она наша землячка, но думала, девушка давно обитает в Москве. Хотя, с другой стороны, сейчас, в век интернета, ехать в столицу, чтобы прославиться, вовсе необязательно.

Глава 4

– Послушай, – сказала я. – Ты говоришь фантастические вещи. Костик, насколько я понимаю, человек…э-э-э… аграрного труда, не слишком обремененный знаниями. Александра же – его полная противоположность. Трудно представить, что они полюбили друг друга. С чего ты это взяла?

– Он никогда не увлекался политикой – раз, – принялась загибать пальцы Надежда. – Не соображал, как включить ноутбук – два, не читал книги – три. И внезапно начал смотреть ее блоги в «Ютубе». Ни одного не пропускал. Она вещает про гражданскую войну в Судане, а он смотрит и улыбается. Ни хрена ведь не понимает! А однажды у меня образовался нарыв на пальце, пришлось ехать в больницу, вскрывать его, было очень больно, я заплакала, и тут Костик выдал: «Как написано на перстне царя Соломона: «Все проходит, и это пройдет». Я прямо растерялась: не знаю, кто такой Соломон, а уж муж и подавно, у меня по истории четверка, а у него – тройка.

Я вынула из кармана носовой платок и сделала вид, что кашляю. Невозможно не смеяться, слушая подобное.

– Ей точно известно, где мой Костик, – без тени сомнения заявила Надя. – Он ушел, не взяв с собой никаких вещей, деньги с карты не снимал – как можно продержаться три года в таком случае? Кто-то ведь помог ему.

– Н-да, – протянула я. – Ты хорошо помнишь тот день?

– Никогда не забуду! Ночью пропал отец. К утру мама его хватилась и позвонила участковому, к счастью, мы знали, где планировалась рыбалка. Увидели пустую машину, брошенную хватку и садок с рыбой. Приехала бригада спасателей, полиция, эксперты. К обеду нашли тело, а к вечеру заявили, что это, скорее всего, убийство. Хотели поговорить с Костей, но он не вернулся домой. В конторе сказали, что он вышел в шесть часов из здания. Все, больше его не видели.

– А какая одежда на нем была? – не отставала я, припоминая, в чем видела его у аэропорта. – Серое пальто до середины бедра в смешанном стиле: на первый взгляд классика, но добавлен капюшон, как на спортивных куртках? Белая водолазка, синие джинсы, ботинки на шнуровке, напоминающие берцы?

– Ничего подобного, – помотала головой Надя. – Он оделся в костюм «Горка» такого коричневого цвета из палаточной ткани – день был прохладный, ветреный. А на ногах – берцы, тут угадала.

– Какой, однако же, странный выбор для поездки на работу, – заметила Мира.

– Почему? – удивилась Стрельцова. – Обычный. Костик не сидел в офисе день деньской: он выезжал на поля, следил за работой завода. Что ж ему, в галстуке и белой рубашке рассекать? Кроме того, на его размер практически ничего нет, поэтому он всегда одевается в магазинах, где выпускают спецодежду для военных и полиции – там даже слона способны нарядить.

– Что еще у него было с собой? – спросила сестра.

– Сотовый, паспорт, немного наличных, – перечислила Надежда. – Банковская карточка. Но все это лежало в его машине, он бросил ее на стоянке под конторой.

– Похоже на похищение, – сказала я и получила предупреждающий тычок в спину от Миры.

– А я о чем! – с жаром поддержала Надя. – Эта Александра его украла и прячет.

– Полиция бы нашла, – воззвала я к здравому смыслу.

– Ха! Дело вел следователь Изранов – молодой парень, и сразу видно, что бабник, небось, она ему глазки построила, он и растаял, ничего не проверил, как следует.

– Ма, я есть хочу! – захныкала Ирочка, распахивая дверь спальни. – Ты скоро?

– Хватит жрать, и так жирная! – рявкнула любезная мамаша.

– Нам пора, – Мира оценила обстановку и тут же поднялась с места. – Уже очень поздно.

– Через две недели получите заказ, – заверила я и тоже зашагала на выход.

– Отлично! – улыбнулась Надежда. – Я вас провожу, чтоб собаки не кинулись. Вольер тщательно заперт, но лучше подстраховаться.

Мы оделись и шмыгнули за двор мимо лаявших зверюг.

– У тебя шикарный палисадник, зачем прятать его за кучей заборов? – я не удержалась от любопытства.

– Соседи так и норовят тут пошастать, на лавочке посидеть. Меня это бесит! – отрубила Стрельцова. – Ненавижу.

Мы попрощались и направились к остановке.

– Надеюсь, автобусы еще ходят, – простонала я, клацая зубами. – Пора открывать детективное агентство и брать деньги за расследования. По крайней мере, сможем кататься на такси.

– Размечталась, – фыркнула Мира. – Никто не даст нам лицензию. Нужно довольствоваться малым, как учили стоики. Мы помогли Авроре Эфе и получили за это отдых в США, спасли рэпера Локсту, и он подарил тебе алмаз. (Стоики – приверженцы философского направления, согласно которому человек должен проявлять твердость и мужество, сталкиваясь с жизненными испытаниями – прим.).

– Угу, – отозвалась я. – Теперь, вот, еще придется портреты писать.

– Так тебе же заплатят, – напомнила сестра. – Не ной, когда еще выпадет возможность подзаработать? О, а вот и двенадцатый едет!

Кое-как мы впихнулись в забитый до отказа автобус. Сесть не удалось, но я была рада уже тому, что вообще посчастливилось уехать. Если потратить двести рублей на такси, то мы не уложимся в рассчитанный родителями бюджет.

Чтобы не вставать каждый день ни свет, ни заря, торопясь на занятия, и не возвращаться домой поздно ночью, мы с Мирой снимаем квартиру в Новолесинске, а в Земляникино наведываемся по выходным. Мой университет и училище сестры находятся в «старом квартале» – самом центре города, где сплошь стоят частные дома и здания, выстроенные еще до революции. Наше временное пристанище – это крохотная однокомнатная хатка, но с более-менее приличным ремонтом, канализацией, водопроводом и интернетом. Хозяйка, к моему огромному счастью, обитает не с нами, а где-то в Сочи, на берегу моря. Словом, все устроилось как нельзя лучше, но мама недовольна. Она постоянно переживает, что к нам влезут грабители или забредет какой-нибудь маньяк. Бесполезно объяснять ей: забор высокий, с острыми шпилями вверху, калитка запирается, двери мы открытыми не бросаем, а окна на ночь закрываем специальными ставнями. Да и квартал студенческий, бедный, красть тут нечего.

Однако сегодня у нашей хатки топтался какой-то подозрительный субъект в пальто с поднятым воротником, вязаной шапке, надвинутой на самые брови и с черным пакетом в руке. Он ходил туда-сюда и что-то высматривал: наверное, искал щель в заборе.

– Стой! – шепотом приказала мне Мира.

Мы замерли, спрятавшись за угол магазина подарков, и оттуда понаблюдали за незнакомцем. Он и не думал уходить: огляделся, поплевал на ладони и попробовал уцепиться за чугунные прутья, но сполз по ним в ту же секунду. Затем сменил тактику, присел на корточки, сообразил, что под низом тоже не пролезет, вытащил из кармана пилочку для ногтей и принялся ковырять ею замок.

Мира молниеносно подскочила к нему, хлопнула по плечу и встретила мощным ударом в лицо. Моя сестра – профессиональный боксер, сами понимаете, какая страшная сила таится в ее руках. Тип рухнул на землю, не издав ни звука. Я подбежала к ней и вскрикнула:

– Господи, да это же Гриша! Ты его убила?

– Не вопи, – приказала Мирослава. – Не то сюда вся улица примчится. Отопри калитку, давай быстренько втащим его к нам.

Мы схватили субтильное на вид, но, тем не менее, ужасно тяжелое тело и поволокли в дом, уронив по пути раз десять. Хорошо, что в этот промозглый вечер соседи предпочли не высовываться из теплых квартир, и нас никто не видел.

– Надо его водичкой полить, – озабоченно сказала я. – Холодненькой.

– Лучше лед приложить, я сейчас достану, – засуетилась Мира.

– Не-не-не надо, – едва слышно прошелестел Гриша и застонал. – Черт, Мирка, ты ополоумела? Нос сломала. Кровь, вон, хлещет. И башка гудит, не могу мысли в кучу собрать. И тошнит.

– Сам виноват, – огрызнулась Мирослава. – Чего полез на забор, а потом еще пытался замок вскрыть? Я приняла тебя за вора.

– Не дождешься от тебя сочувствия, – вздохнул Гриша, морщась от боли. – Между прочим, я вам сто раз звонил, но никто трубку не взял. Что ж мне, на улице мерзнуть?

Его физиономия отекла, налилась краснотой, а глаза превратились в щелочки. Из носа действительно стекали красные струйки.

– Может, «скорую» вызвать? – робко предложила я.