Второй лишний

– Какой он жук все-таки! Да пошел ты, Воронцов, или как там тебя! – пробурчала я зло, стягивая на ходу белый передник.

Прохожие оглядывались на меня, видимо, мое перекошенное от гнева лицо их все же пугало. А мне хотелось рвать волосы, желательно на голове этого пафосного сноба и кричать. И зачем меня только черт дернул сообщить главреду, что Бруно тут. Взяла бы интервью у футболиста, да и домой бы уже возвращалась, а теперь?! Похоже, придется воспользоваться компроматом. К тому же существенный урон популярности Кристиана это не нанесет, может, его имя будет во всех заголовках даже и роль ему предложат стоящую, а не властелина из деревенской глуши. Тьфу!

Остановилась посреди тротуара. Топнула ногой, злясь на весь мир. Взъерошенная, нервная, глаза красные, то ли от обиды, то ли от злости.

Подумала прогуляться по набережной, пар выпустить, а потом махнула рукой и поплелась к Казбеку. К черту все. В программе – плотный ужин и сон. Завтра можно и подумать, что делать с Бруно. В крайнем случае, не возьму интервью, иначе подгажу!

Только б знала, что ждет меня в пансионате, не торопилась бы так. Прошлась бы по центру, заглянула на пляж, уехала в аэропорт и улетела к чертовой матери в столицу.

Этот щеголь – чистый, радостный, с довольной улыбкой на мор… лице разгуливал по коридору и догадаться, кого он ждет, не составило большого труда. Постаралась юркнуть за ближайшую кадку с пальмой, но номер не прошел. Бруно выхватил меня цепким взглядом и тут же присвистнул.

– Маскировка не удалась, – пропел он, подходя ближе.

А вырядился-то?! Да в гроб краше кладут!

– Ничего страшного, – прошипела я, – в следующий раз буду стараться лучше.

– Похвальное стремление, – засунув руки в карманы брюк, кивнул он. – Выходи, разговор есть.

– Не выйду, – скрестив руки на груди, фыркнула я, – мне и здесь хорошо. А тебе, между прочим, сюда никто не звал.

– Ничего себе заявление, – немного обалдев от моего тона, промолвил растеряно Кристиан.

– Именно для таких, как ты на двери есть объявление, что посторонним, увы, – еле сдержавшись, чтобы не показать язык, радостно выпалила я.

Бруно поскрёб бровь, насупился, видимо, пытался сказать культурно, подбирая слова. Мне бы, конечно, воспользоваться шансом и сделать ноги, но отчего-то стало любопытно, что же Вадик там поведает. Хм, интересно, а его кто-нибудь называет настоящим именем или уже нет?

– Хозяин, вообще-то, мой друг, – выдал он, видимо, козырь. Да только плевать я хотела. Пусть грозит в другом месте и другим людям. А меня трогать нечего, я, может, психованная.

– Это единственное, чем можно гордиться, – хмыкнула и тут же понеслась в направлении лестницы.

Бруно отставать не стал, тоже поспешил следом. Вот же, дьявол! В платье перепрыгивать через пару степеней было очень неудобно.

– Стой, – завопил Кристиан, попытавшись ухватить меня за подол.

Ага, как же… Пусть и дальше старается.

Резко развернулась и замахнулась сумочкой на этого гада. И зря в тире говорят, что я не отличаюсь меткостью, вот снова угодила в десятку, точнее, в лоб супостату.

Бруно процедил сквозь зубы ругательство, потер ушибленное место и пошел напролом. Ринулся вперед, расставив руки в стороны.

– Попалась, – прорычал он, прижимая меня к стене.

Ничего не смогла ответить, только чихнула. Да уж ну и парфюм у него, сам выбирал или этот павлин – его дружок?

– И не мечтай, – прошипела в ответ, пнув его коленом.

– Ты можешь меня спокойно выслушать? Ну что за человек? Никакого покоя нет с тобой.

– Сам виноват. Мне от тебя, кроме интервью, и не нужно больше ничего. Ты мне вообще не нравишься.

– Это я уже понял, могла б не уточнять.

– Ты тоже не в моем вкусе.

– Да неужели? – дернула я плечом, пытаясь отыскать в памяти моменты, которыми бы неплохо апеллировать, предъявив Бруно.

– Детство не считается, мы были наивны и глупы.

– Ничего не изменилось, особенно, что касается второго, – ляпнула я, меняя тактику.

Раз смыться от него не выйдет, то почему бы не сделать так, чтобы уйти захотелось ему?

– Напрашиваешься, Мельникова, – чуть подавшись вперед, медленно произнес он, не сводя с меня взора.

– Давно уже, между прочим, но ты цену набиваешь.

– Я согласен рассказать тебе кое-что, но взамен выставлю условия определенные.

– Условия? – не поверила я своим ушам. – Это шантаж?

– Бартер, – пожал он плечами, хитро подмигнув мне.

Ну уж нет. Еще чего! Условия. Да у такого на уме лишь одно и я, пожалуй, в этом участвовать не желаю. Озабоченный индюк! Пожалела, что не могу в очередной раз треснуть его по башке чем-нибудь. Оставалось лишь скалиться и изворачиваться, пытаясь, выбраться из цепких объятий Кристиана.

– Уволь. Мне не нравятся условия этой сделки.

– Какая жалость, – наигранно пропел он.

– Вообще-то, я против интрижек на службе, да и…

– Помню, помню, – закатил Бруно глаза, – правда, я о другом, но раз нет, – делая шаг назад, улыбнулся, выводя меня на эмоции.

Выдохнула через рот, постаралась расслабиться, однако, мозг не отдыхал ни секунды. Шестеренки крутились, я пыталась найти выход. Может, правда, позвонить в редакцию и сказать, что не получится. Мое обаяние не настолько сильно, Кристиан не впечатлен моими приемами соблазнения, да и цену заломил нешуточную.

Отмазки так себе, конечно, но все лучше, чем гоняться друг за другом, норовя покалечить.

– Условие мое простое: с меня все секреты, с тебя – первая полоса.

– Запросто, – протянула я ему руку, позабыв от радости об опасности.

Зря только начала губы растягивать в улыбке, не так все легко оказалось.

– Первая полоса не у вас, – покачал он головой, опуская меня с небес на землю.

Я нахмурилась, хмыкнула и уставила в упор на Бруно. Что он имеет в виду? Где первая полоса? «Нью-Йорк таймс» что ли?!

– Где? – промямлила я, уже не ожидая услышать ничего путевого.