Клюв/ч

– Э-э-э… Китти?

– Ну да, Китти.

– Да… вроде сегодня утром…

– Точно?

– Да… или нет, это Агиль была… не… не помню… слушайте, честное слово, не помню, где Китти, где Агиль…

Они смотрят на меня, как-то по-особенному смотрят, не нравится мне это смотрение – наконец, отступают, понимают, что я и правда не знаю, кого я видел сегодня утром и видел ли вообще кого-нибудь.

Спохватываюсь:

– А… а она что…

– …её нигде нет.

– Ну… где-нибудь да и есть…

Моя неуместная фраза повисает в воздухе, а что я такого сказал, правду же сказал, если тут Китти нет, то где-нибудь она и есть, как же иначе…

– …а ты Китти не видел?

Вздрагиваю, оборачиваюсь, вот ведь черт, Агиль, Агиль, если ты еще раз так ко мне подкрадешься, я… я… я не знаю, что я с тобой сделаю… ничего я с тобой не сделаю, они не позволят ничего сделать.

Хочу, наконец, вспомнить, когда я последний раз видел Китти – не вспоминаю, не хочу, отвечаю коротко, резко —

– Не видел.

Агиль не отстает, чувствую, не отвяжется…

– А говорят, будут наружу выводить… ненадолго… – не отстает Агиль, маленькая, юркая, шустрая, похожая на хомяка.

– Ага, очень рад.

– А ты пойдешь?

Передергиваю плечами, как будто у меня есть выбор, идти, не идти, как будто они будут спрашивать, хочу я или нет.

Они никогда не спрашивают.

Донг бросается на меня с ножом, делает выпад – я ставлю блок, я не даю его руке приблизиться ко мне, пытаюсь поставить подножку, – не получается, Донг толкает меня, швыряет на землю, прыгает на меня сверху, прежде чем я успеваю опомниться, лезвие прижимается к моему горлу.

Не сопротивляюсь. Как учили. Донг вытаскивает у меня из кармана бумажник, открывает, шарится в его пустоте.

– Не так, – поправляю, – ты сначала убежать должен был, потом уже в бумажнике шариться.

– А, точно, – кивает Донг.

Я вижу, ему все равно, правильно он сделал или неправильно.

– …назовите свои сильные стороны.

Я задумываюсь, вернее, делаю вид, что задумываюсь, – я знаю эти три слова наизусть:

– Креативность, целеустремленность, коммуникабельность.

– Хорошо, – Донг привстает из-за стола, пожимает мне руку, – вы приняты.

Что дальше, спрашиваю я себя, что дальше, спрашивает Донг. Спрашиваем у них, у тех – они не отвечают, кажется, они и сами не знают, что дальше.

Иногда нам кажется, что мы все делаем неправильно – но только кажется, мы не знаем, как надо. Я сажусь за столик, Донг замирает передо мной, полотенце через руку.

– Принесите мне мечту, – прошу я.

– Не, не так, – мотает головой Донг.

– А, да… Пожалуйста, принесите мне мечту. Будьте любезны, принесите мне мечту.

– Да нет… мечты не подают в кафе.

– Ну да, ничего, что кафе называется «Мечта»?

– А, ну да… гхм… А если кафе «Мечта», там мечты подают? – спрашивает Донг.

Спрашивает у них. Они не знают, они говорят, что да, наверное, так оно и есть. Донг уходит за стойку, выжидает для порядка, возвращается.

– Вот вам мечта о космических путешествиях, – говорит он.

Морщусь.

– Э-э-э… что-то не мое.

– Ну, уж, какая есть, ты ж не сказал, какую мечту.

– А, ну да, сейчас скажу…

Донг ждет:

– И?

– Сейчас, сейчас…

– Ну?

– Э-э-э… не знаю я.

– Ну а не знаешь, так бери.