Так поют сентябри

Аминь.

Пить… пропади оно все, дойти до родника… А не дойдешь, зашибут, они только и ждут, когда я вылезу из своего убежища. Это ночью можно было еще выползти, добраться до родника, а теперь светло, теперь-то всяко найдут…

А ведь ищут, гады… Стаями, стаями поднимаются в небо, кружатся над скалами, над холодной пустошью, собираются. А заодно высматривают меня, чует мое сердце, не просто так, не улетят в свой рай, пока не выследят меня, не убьют. Вот это плохо, это хуже всего, лучше бы улетели отсюда, в свой рай, оставили меня в покое, я бы полетел на запад…

У них свой рай, у меня свой…

Галдят, шумят… а ведь ищут меня, ищут, прочесывают склоны… дался я вам… а здесь небезопасно становится, надо бы подальше перебраться…

Скатываюсь в расщелину, камни скользят из-под ног, сейчас бы расправить крылья и полететь, только тогда мне точно кранты…

Вниз по ущелью… похоже, там внизу родник, это хорошо, как я его ночью-то не заметил…

– Вот он, вот же он!

Вот черт…

– Держи его… Да стой, куда ты несешься-то?

Куда несусь… от вас от всех несусь, пока не убили, что непонятно-то…

– Да стой, тебе говорят!

Ага, щас…

– Стой же… – Учитель вынырнул откуда-то из ущелий, схватил меня за загривок, – тебе учитель стоять велит, а ты что? Кто дорогу-то указывать будет?

– Куда… дорогу?

– Да куда, в рай, куда еще… – учитель прикрыл глаза, прислушался как будто к самому себе, – нет, я тоже что-то чувствую… только смутно так смутно… Парень, ты хорошо слышишь рай?

Отпираться было бесполезно, я кивнул:

– Хорошо.

– Стаю повести можешь?

– Да что вы… я не вождь…

– Вождь не вождь, а ты рай слышишь… – он встряхнул меня за загривок, – ну где рай? Где?

Я вспомнил вчерашнее побоище, осторожно сказал:

– На юге.

– На каком юге, юг – это вчерашний день. Юг… в юг деды наши верили, прадеды, сейчас-то ежу понятно, что рай на западе… Это и я чую, что на западе, а вот где конкретно… услышишь?

Хотелось сказать нет, я тут же понял, что мои «нет» никто здесь слушать не будет.

– Услышу.

– Вот это по-нашему… ну что спим-то, все уже собрались, ты полетишь или нет?

– Полечу, полечу, – кивнул я, взмолился, – воды глотнуть… дайте…

– Что, далеко еще? – прохрипел кто-то рядом со мной.

– Да нет… вроде где-то здесь… – я прислушался к себе, понял, что почти ничего не слышу.

– Ты это уже пятый раз говоришь… а конца-края не видно…

Я не ответил, отвечать было бесполезно. Я сам выдохся не меньше других, еще чуть-чуть – свалюсь в шумящие волны. Нет, нет, не валиться, крыльями маши, крыльями…

…крыльями, крыльями, кры…

…из послед…

…них сил…

Кто знал, что дорога в рай окажется такой тяжелой… а кто вообще обещал, что будет легко…

Летели четвертый день – на запад, на запад. Поначалу были еще какие-то островки, чахлые кустики, можно было подкормиться какой-нибудь порослью. А чем дальше, тем меньше было суши, вернее, не было совсем. Скоро совсем ничего не осталось, только море и небо, а по ночам как будто исчезало и то и другое, оставалась пустота, усеянная звездами…

– Вроде за край земли уже перемахнули, – переговаривались в стае.

– Ну… земля уже там, позади осталась…

– А кто сказал, что рай на земле?

– Да рай, это же земля… я помню, я летал…

– Странно вообще… всю жизнь деды наши и прадеды на юг летали в рай, там рай был, а тут почему-то на западе стал…

Я молчал. Ответить бы им как-нибудь, только что тут скажешь…

– Но слышите же рай? – спросил я.

– Да слышим, слышим, – нехотя отмахнулись странники.

Я уже видел – они не верили мне. Более того – они не верили раю. Да мне уже было наплевать, что они не верят мне, не верят раю, это еще полбеды, главное – что рай обманул нас, он не показывался, он спрятался где-то в пучине моря, или среди звезд, и его было не найти.

Новый порыв ветра…

Шторм…

Жестокий шторм…

– Может, привал сделаем? – спросил кто-то.