Молодая хозяйка старой усадьбы

Аманда открыла глаза. Над ней склонился пожилой кучер. Кажется, его имя Ульрих. Аманда знала – он живет в большом поместье, принадлежащим лорду Фарелу. Ульрих приходился братом кухарке, служившей в семье дяди Альфреда. Иногда заходил навещать сестру. Поэтому девушка и запомнила кучера.

Остальные слуги из большого дома высокомерно относились не только к простым селянам, но и ко всем обитателям деревни поголовно.

– Метта Аманда, вы целы? – испуганно спросил Ульрих.

– Не знаю… – Аманда пошевелила руками и ногами. Переломов точно нет. Уже хорошо. – Кажется, цела.

Она села не землю, поправила шляпку. Затылок болел. Похоже, она ударилась головой.

Кучер подал девушке руку, и она смогла встать на ноги.

Голова кружилась. Аманда едва снова не упала, но кучер любезно поддержал ее.

– Со мной все в порядке, – заверила его Аманда.

– Как вы меня напугали. Рад, что все обошлось, – облегченно вздохнул Ульрих. – Вы так неожиданно появились на дороге…

Из экипажа спрыгнул стройный мужчина, одетый во все темное. Упругой походкой он подошел к Аманде.

Мужчина был молод, лет двадцать восемь, не больше. Длинные темные волосы собраны в низкий хвост и перевязаны черной шелковой лентой. Темные глаза смотрели пронзительно, словно пытаясь проникнуть в самые сокровенные мысли.

– Милочка, тебе что, жить надоело? – поинтересовался мужчина. – Ты что, ворон на дороге считала?

– Простите, милорд. Эта девушка не простолюдинка, – неуверенно обратился к своему господину Ульрих. – Это воспитанница Зильбертов, метта Аманда, баронесса Кендел.

– Прошу простить, – усмехнулся мужчина. – Я ошибся, приняв вас за служанку. Меня ввело в заблуждение, что вы так скромно одеты и совершенно одна на сельской дороге. Позвольте представиться, Ричард, седьмой лорд Фарел.

Мужчина галантно поцеловал ее руку. В его глазах светилось любопытство и насмешка. Похоже, он впервые видел настолько бедно одетую баронессу, да еще и испачканную в грязи.

Аманда была готова провалиться сквозь землю. Пальто перепачкано, шляпка сбилась на сторону, волосы выбились из-под нее и торчат в разные стороны.

– Где ваша горничная? – поинтересовался лорд Фарел. – Она бросила вас во время прогулки?

– У меня нет горничной, – Аманда поспешно поправила шляпку, заправила под нее растрепавшиеся волосы.

– Ваша сумочка, метта Аманда, – кучер протянул девушке сумочку, которая, в отличие от хозяйки, не пострадала от падения на влажную землю.

– Благодарю, – Аманда была растеряна. Она попыталась отряхнуть подол пальто. Но у нее это плохо получилось.

– Думаю, вам лучше вернуться домой, – заметил Фарел.

– Мне надо в город, – вздохнула Аманда. – Вы очень не вовремя сбили меня.

– Не поверите, мне тоже нужно в город. И вы тоже очень не вовремя бросились под копыта моих лошадей.

Аманда кинула сердитый взгляд на лорда Фарела. Но в душе понимала, что именно она виновата в произошедшем.

– Значит, это моя вина, что мы стоим тут и теряем время? Думаете, поезд будет ждать? – усмехнулся лорд Ричард.

– Так езжайте себе, я вас не держу, – насупилась Аманда.

Возвращаться домой и переодеваться девушка не собиралась. Во-первых, у нее на это нет времени. Во-вторых, переодеваться ей не во что. Пальто у нее одно.

– Перестаньте дуться, – на этот раз улыбка лорда была доброй, а не насмешливой. – Садитесь, я подвезу вас до вокзала.

– Благодарю. Отлично доберусь сама, – гордо вскинула голову Аманда.

– Вам приятно, что я уговариваю вас? – лорд взял девушку под локоть и повел к экипажу.

Аманда сердито освободила руку. Но решила, что дальше пререкаться неприлично. Лорд Ричард помог ей разместиться в экипаже. Аманда опустила вуаль.

Она понимала, что по дороге к вокзалу кто-то из селян да узнает ее. И наверняка доложит об этом дяде или тете. Однако она ничего плохого не делает. И лорд – это лорд, а не какой-нибудь проходимец. Он не может скомпрометировать порядочную девушку.

В здании маленького вокзала никого не было. Все желающие уехали в город рано утром.

Девушка подошла к кассе.

– Один билет второго класса до О?стена, пожалуйста, – протянула она деньги в окошко.

– Подождите, – рука лорда в черной лайковой перчатке легла на ее. – Два билета в первом.

Лорд вернул Аманде мелочь, которой она пыталась расплатиться за билет.

– Позвольте загладить свою вину. Ведь вы пострадали из-за меня.

Кассир с интересом скосил глаза на Аманду. Но под тяжелым взглядом лорда тут же погасил любопытство.

– Прошу вас, ваша светлость. Ваши билеты, ваша светлость, – очевидно, кассир отлично знает, кто стоит перед ним.

Он любезно протянул лорду два билета – маленькие жесткие картонные прямоугольники светло-коричневого цвета.

– Приятной поездки, ваша светлость, – продолжал рассыпаться в любезностях кассир.

Да, в деревне умеют почитать власть предержащих! И очень любят распускать нелепые слухи и сплетни.

Аманда с благодарностью подумала, что отец правильно воспитал ее. Он научил дочь думать и принимать решения. Жить без оглядки на чужое мнение и не бояться пустых домыслов на свой счет. Что ей до глупых сплетен? Пусть в деревне о ней судачат сколько хотят!

Скоро она станет совершеннолетней и у нее начнется самостоятельная жизнь. Она сама будет решать, как ей поступать. Без оглядки на чужое мнение. Именно этому учил ее отец.

Он умер пять лет назад. Для Аманды это был страшный удар. Девушке очень не хватало отца, она долго тосковала по нему. Да и сейчас порой при воспоминании об отце ее одолевают печальные мысли. Ведь ее жизнь могла сложиться совсем по-иному.

Но что толку унывать и думать о невозможном? Аманда умела радоваться мелочам, и не вешать нос ни при каких обстоятельствах.

Жизнь не баловала девушку. Матери она не помнила. От нее остался небольшой портрет на перламутре. Красивая молодая женщина. Светловолосая, с тонкими чертами лица и огромными голубыми глазами. Дядя Альфред называл сестру наивной и глупой.

В семью дяди Аманда попала всего два года назад. После смерти отца она еще три года проживала и обучалась в пансионе для благородных девиц в большом и шумном городе О?стене.

Зильберты сразу объяснили Аманде, что значит быть бедной родственницей и где ее место в доме. Аманда не возражала. Она прекрасно понимала, что ничего изменить не может. До совершеннолетия вполне можно потерпеть насмешки и пренебрежение родни.