Ты попался, бабник!

– Как он выглядел? Цветущий вид?

– Нет, как раз наоборот. Ужасно. Я бы даже сказал болезненно. Бледный, волосы всклокочены. Похоже, пил несколько дней не просыхая.

– Хорошо, – в голосе Наташи Боня уловил удовлетворение. – Идите.

Отпускает посланца, словно тот обязан был передавать ей цветы. Хоть бы спасибо сказала. Хамка, что с нее взять!

Антиквар ушел. Знал бы он, как легко отделался, выбравшись из этого логова!

Через минуту в комнату вошла мать Натальи.

– Выкинь этот веник, – приказала Наташа. – Гад, нарочно цветы желтые прислал. Типа мы расстаемся навсегда. Страдает, а упорно не желает вернуться ко мне.

– Плюнь ты на него, дочка. Вон извелась как вся! – запричитала мамаша.

– Ничего, я еще покажу всем. Они у меня попляшут. И Игорь в первую очередь! Скотина, сволочь, негодяй!!! – заверещала Наташа.

– Успокойся, доченька, тебе вредно волноваться. Вот, выпей отвар. Тебе станет легче.

– Легче мне станет, когда Марфа сдохнет! – с ненавистью выдохнула Наташа.

О как! Такого поворота Боня не ожидал. Он наивно думал, что главный недруг Наташи Игорь. А тут все намного серьезнее.

– Ничего-ничего, дочка, будет и на нашей улице праздник. Наберись терпения, – успокоила ее мамаша.

Время текло неумолимо. Если мамаша задержится рядом с Наташей, Боня ничего не успеет. На его счастье Наташа захотела остаться одна.

– Иди, мама, я устала, – проворчала она.

– Отдыхай, Наташенька. Отдыхай, милая.

Снова скрипнула дверь, и спальня погрузилась в тишину.

Боня начал почти беззвучно урчать. Не зря он учился мастерству насылать крепкий сон у самого Кота-Баюна.

Скоро Наташа захрапела, как бегемот средних размеров. Все-таки Боня эстет, и сравнивать Наташу со свиньей ему не хотелось.

Бонифаций выбрался из-под кровати и прыгнул на тумбочку. Тихонько открыл верхний ящик, забрался в него. В ящике вместо обычных женских бирюлек лежали бумаги.

Кота это не удивило. Он начала активно рыться в них, некоторые выкидывал прочь, и они тихо планировали на пол. А над некоторыми замирал.

Серые глаза Бони обладали фотографической памятью. Став человеком, он зарисует все на бумаге. От него не ускользнет ни одна даже самая мелкая деталь.

Закончив с одним ящиком, кот спрыгнул на пол и выдвинул средний. В нем как раз находились дамские штучки – косметика, парфюм и прочая дребедень.

В самом нижнем ящике Боня обнаружил еще несколько интересных, если не сказать уникальных документов. Написаны они были на пергаменте.

Наташа словно почувствовала присутствие постороннего в комнате, перестала храпеть и открыла глаза. Похоже, Боня поторопился и не усыпил ее как следует.

К счастью, Боня уже успел зафиксировать все, что его интересовало. Он шмыгнул под кровать, но Наталья заметила его.

– Кот! – заголосила она как резаная! – Мама, тут кот!

В спальню вихрем влетела ее мамаша. Из-под кровати Боня видел, как та сжимала в руке кочергу. Кочерга начала накаляться, приобретая алый оттенок. Пора делать ноги! А точнее, лапы…

– Убей его! – вопила Наташа. – Ненавижу кошек! Как он сюда попал?

Ее мамаша металась по комнате в поисках кота. Боня почувствовал, как становится прежнего размера. На полке он увидел металлическую вазу.

Когда он шустро выскочил из-под кровати, мать Наташи попыталась ударить его кочергой. Кот ловко увернулся и схватил передними лапами вазу.

– Бей, бей его! – командовала Наташка.

Но ее мамаша снова промазала.

– Косорукая! – закричала на мать Наташа. – Пришиби ты его, наконец!

Боня прыгнул на подоконник, размахнулся и со всей силы ударил вазой по стеклу. Оно пошло трещинами, но не разбилось. Раскаленная кочерга просвистела в нескольких сантиметрах от его головы, но Бонифаций успел отскочить. Зато кочерга треснула по стеклу, и то разбилось.

– Дура! – заорала на мать Наташка. – Дура косая!

– Оревуар, медам! – кот помахал им на прощание хвостом и поспешил прыгнуть в разбитое окно. Темнота ночи поглотила его, и Боня смог перевести дух.

Глава 9

– Бармалей, отвали! Не видишь, не до тебя мне… – Лиля откинулась на кровать и уставилась в потолок. А перед этим бесцеремонно спихнула с кровати кота.

Но упорству некоторых можно позавидовать. Ни капельки не обидевшись, Бармалей грациозно запрыгнул на кровать опять и вытянулся рядом с хозяйкой.

– О-о-о!.. А это интересно – во-о-он той паутины еще утром не было, – нараспев протянул он.

– Какой еще паутины?! – пихнула Лиля кота, но не сильно.

– Это был легкий троллинг, чтобы расшевелить тебя, – потерся кот об нее носом. – Колись, что случилось? Почему ты вернулась с работы в таком отвратном настроении.

– Барик, ну тебе это надо? – вздохнула Лиля.

– Всё, что касается тебя, касается и меня, – сел кот на лапы и уставился своими желтыми глазами в глаза Лили. – Это как-то связано с заданием?

– Напрямую, – села и Лиля, подложив под спину подушку. – Если так и дальше пойдет, задание я провалю.

– А что такое?

– Да ничего особенного, только заканчивается двадцать второе декабря, а я не продвинулась ни на шаг, – в сердцах проговорила Лиля.

Весь день она сегодня прождала звонка. Повсюду таскала с собой телефон, боясь его оставить где-то и пропустить вызов. На всякий случай проверяла экран – а вдруг она, все же, не услышала звонок… Но объект ее охоты так и не проявился.

– А завтра ночью мне держать доклад, – вздохнула Лиля. – И что я скажу Марфе?