Сказки Даймона

–Чууудииилаааа, – затянул один из мальчишек.

– Лесной чудик, леший, леший, – вскоре подхватили все остальные (да, у детишек странные представления об обидных прозвищах, как и у автора данного текста).

Сердце Марка ушло в пятки, он растерянно смотрел на Амели и понимал, что она его предала. Она всем рассказала его тайну.

Его жгло изнутри от обиды – обиды за то, что его так осмеяли, обиды, что это продолжалось неустанно год за годом, но хуже всего была что она – его Амели, Амели, что должна была быть его, предала, обманула его.

Он смотрел через призму слез, застилавших глаза на злые, насмешливые лица вокруг – и обида сменялась отчаянием. Ему хотелось кричать, кричать о том, как ему больно, как ему одиноко, умолять, умываясь слезами, соплями, чтобы его пощадили, чтобы хоть кто – то, хоть кто-нибудь утешил его. Но всем было все равно, а стены давили, смыкались и ему было невыносимо в них оставаться.

Марк пулей, под смех одноклассников выскочил из кабинета, чуть не сбив на входе удивленного учителя. И бросился прочь – он бежал, останавливаясь лишь чтобы перевести дух – прочь от этих злых лиц, от жесткого смеха, от смущенного взгляда Амели, от сжимающих стен и непонятных холодных людей, прочь от города в лес.

В лесу он наконец то смог разрыдаться, уткнувшись в холодный и влажный мох. Недавно прошел дождь и было зябко, но этот холод даже успокаивал его. Знакомыми тропами Марк неспешно дошел до озера. Не взирая на холод ему захотелось окунуться в эту темную воду, чтобы ощутить водную гладь, что держит его. Он прыгнул с разбега, но мокрые камни подставили ему «подножку» и мальчик заместо красивого прыжка в воду, рухнул с холмика на серый булыжник.

О А мели, моя Амели, в мире нет места нашей любви.

Красная кровь ручейком стекала в черную воду, а голову Марка заполнила тьма. Лишь еле слышные слова нежным шепотом долетали до него через эту тьму.

Дитя… ты всегда принадлежал нам.... Но теперь… отказавшись от людей… пути назад нет… Тот, кто вошел в Лес… из него не вернется….

Марк открыл глаза и поднялся – тело было столь легким, и не чувствовало боли, несмотря на падение. Озеро было окутано белым туманом, как и сознание мальчика – знакомое место казалось таким нереальным, но почему – то от этого еще более знакомым.

Стоило ему поднять глаза и посмотреть в сторону тропки, что привела его сюда, и он оцепенел – сначала от изумления, а затем от ужаса. Средь белого тумана вырисовывалась темная фигура. Олень – такой огромный, Марк никогда и не думал, что они бывают столь большими, стоял перед ним, преграждая путь. Он смотрел на мальчика – но не только двумя блестящими черными глазами, как все олени, он смотрел на него десятками глаз, рассыпанными по всему его серебристо черному телу. И глаза это были человеческие.

Марк бежал – и стоило добежать до границы с городом, он вновь возвращался к озеру, словно мальчик оказался в заколдованном круге. Он бежал в разные стороны, но не видел ни дорог, ни людей, ни домов.

За деревьями раздался смех – игривый, легкий, зачаровывающий. Мальчик в надежде бросился туда – и влетел прямо в объятия удивительных девушек – нагих и прекрасных, с сияющими глазами. Их ноги были как корни, а руки как ветви, звонкие голоса напевали ему песни. То девушки, то деревья, усыпанные цветами.

Их песни баюкали его, а смех не казался злобным, но Марк в еще большем ужасе вырвался из их цепких ветвей. Он бежал, а лес оживал, наполняясь странными существами, которых он и представить не мог. От ужаса некуда бежать, остается лишь выгореть и признать – признать невозможное, признать сверхреальное.

Не бойся дитя – я короную тебя и узришь ты тайны мои – сотнями глаз.

И невидимое стало видимым, и беззвучное обрело голос.

Глава 2. Альбедо

Тёмный свет

История о трех сумасшедших.

Виктор, незаметно отхлебнул из фляги и наконец-то собравшись с духом, постучал в дверь.

–Входите, – раздался приглушенный голос издателя.

–Чёрт, я забыл, как его зовут, – спохватился юноша и в последний момент кинул взгляд на табличку на двери.

–Юрий Сергеевич, Юрий Сергеевич… Юрий Сергеевич, – прокручивал он у себя в голове, подходя к стулу и боясь поднять глаза на обладателя сего имени.

Он шел сюда, полностью убежденный в своем провале. Встречу ему устроили «по знакомству», а не за какие-то особые заслуги в творчестве, но что-то все равно гнало его сюда. Что-то внутри, столь гадкое, уродливое, но столь родное заставило его прийти сюда. Это что-то то жестоко терзало его, то сладким шепотом умоляло, – расскажи…

–Итак, Вы Виктор насколько я понимаю? – спросил сидевший за столом грузный мужчина.

–Ддаа, – промямлил юноша, а Вы издатель? – и тут же спохватился, осознав какую глупость ляпнул.

Юрий Сергеевич недоумённо поднял одну бровь.

–Извините, я просто волнуюсь, – обезоруживающе приподняв руки исправился писатель.

–Ничего, ничего, попейте, может станет лучше, – поддержал его издатель, протягивая пластиковый стакан с водой из кулера, стоявшего возле стола.

–Что ж, если Вы успокоились, может приступим? Вижу Вы без бумаг, Ваши «рукописи» на флешке? – издатель улыбнулся собственной игре слов и потянулся к кнопке включения компьютера.

–Нет, я сам… Мои истории это я… То есть… Я расскажу Вам по памяти одну из них. Если позволите… Это не займёт много времени.

–Как Вам будет угодно, – издатель оперся локтями в стол и уткнувшись лицом в скрещенные пальцы, постарался придать ему сосредоточенное выражение.

Виктор, прикрыв глаза, вздохнул. Ему показалось, что повеяло холодом и он начал свою «маленькую историю».

Пойди туда – не знаю куда,

принеси то – не знаю что

Было около шести часов утра, я сидел на остановке возле общежития и ждал первый автобус, чтобы успеть на поезд домой. В такую рань заснеженная улица была пуста, за исключением меня и странного мужчины в темном пальто и лёгонькой шляпе, из-под которой неаккуратно торчали уже изрядно поседевшие волосы. Незнакомец стоял неподалеку от остановки под фонарем и казалось кого-то ждал. То и дело начинал завывать ветер, но пробравшись под куртку и бросив мне в лицо горсть колких снежинок он снова успокаивался на какое-то время.

Автобус задерживался, но я вышел заранее, так что все еще успевал. Окончательно продрогнув, я попробовал сделать легкую зарядку дабы согреться. Через минут десять, весь взмокший, но зато согревшийся я в какой раз убедился, что спорт – это не мое и плюхнулся на скамейку перевести дух. От нечего делать я решил поискать созвездия, но взглянув на небо не нашел ни одного – все мои звезды словно «растаяли» под светом прожекторов «большого города» и уличных фонарей. Свет искусственный затмил настоящий.

Я заметил, что мужчина наблюдает за мной. Я хоть и не из робкого десятка, да и он был довольно «нежного» телосложения и интеллигентного вида, но так как на улице были мы одни, а оружия у меня с собой никакого не было, мне стало не по себе. Поймав мой взгляд, он наконец решился подойти поближе и спросил, – извините, не могли бы Вы мне помочь?

–Да, – с нежеланием выдавил из себя я через пересохшие от волнения губы, пытаясь успокоить себя тем, что я студент, а студенты те еще фантазеры и любят накручивать себя.

–Знаете, я жду тут одного человека, но я понятия не имею как он выглядит, так как прежде его не видел. Может быть это Вы?

–А я жду автобус и мне никто не назначал встреч здесь и сегодня, так что боюсь ничем не могу помочь.

–Можете, еще как можете, возможно… Знаете, ведь мне тоже никто не назначал встречу сегодня.

–Поэтому Вы решили назначить ее мне прямо сейчас? – этот странный джентльмен уже начал действовать мне на нервы.

–Прошу Вас, не сердитесь, – примирительно сказал он, не возражаете если я присяду? – спросил незнакомец и не дожидаясь ответа сел на скамейку слева от меня.

Теперь мне еще сильнее захотелось чтобы автобус пришел как можно скорее.

– Вот Вы, наверное, думаете – какой чудак привязался. Ищет то, не знаю кого и чего – прям как в народных сказках.

Да он прям мысли читает…

–Ищу то, сам не знаю, что… – а ведь и правда… – он замолчал на минуту и его взгляд стал очень грустным.

–Но у меня есть причина, я хочу узнать истину, не эти нелепые псевдоистины, о которых кричат на каждом углу, – Бог спасет Вас, верьте в Бога, любовь способна все победить или эти мрачные – мы все умрем, человечество обречено, нет, это всё не то, – с жаром продолжил незнакомец, его и без того красные от мороза щеки заалели еще сильнее, а глаза загорелись. -Вот я попал, – с грустью подумал я, незаметно поглядывая на часы.