Пока плывут облака

– До сих пор не простила? Я просто боялся твоей жалости. Вот и тянул с женитьбой.

– Ты просто был глупый. Хорошо, что все-таки поумнел.

– Знаешь, Иза, я тогда лежал в больнице и не понимал, как буду жить дальше. Я ведь кроме физики ничего не знал, да и хотел заниматься только ею. А тебе – всего восемнадцать… И ты каждую минуту была рядом.

– Тебя это раздражало.

– Не без того. Мужчина должен опорой быть, а получилось так, что все легло на твои плечи. Не сердись, принцесса, я и правда был не слишком умен.

– Ладно тебе: принцесса… Какая девчонка в детстве не представляет себя принцессой, а своего избранника – рыцарем?

– Неважный тебе рыцарь достался.

– Сама выбирала.

Изольда поворачивается лицом к Игорю, обнимает за шею, вдыхая родной запах.

– Подожди. Как бы наши мальчики не подрались.

***

Возмущенный Мишин голос слышен, кажется, во всех уголках квартиры:

– Слушай, достали уже. Каждый второй журналист спрашивает: «Какая человечеству польза от открытия бозона Хиггса?» А какая польза от новорожденного ребенка? Устал повторять: наука – не роскошь. Не золотой унитаз. И поиск новых знаний – вовсе не прихоть или каприз ученых.

– Согласен, конечно – Павел кивает и делает преувеличенно серьезные глаза, – но ты мне другое объясни, братец. У нас в больнице медсестры начитались интернета и шепчутся, что вы там, в ЦЕРНе, на своем коллайдере ищите порталы в иные миры. Меня об этом спрашивают, нервно оглядываясь, как человека, приближенного к истине.

– Знаешь, как в том украинском анекдоте про сало: «З'iсть то вiн з'iсть, та хто ж йому дасть…». Мы бы и поискали, да где столько энергии взять. А вообще-то было бы неплохо.

Миша лохматит короткие волосы, отчего становится похож на белого ежика, смеется:

– Вдруг там все как у нас, только лучше.

– И лекарства всегда нужные под рукой, и нужное медицинское оборудование, – подхватывает Павел.

– Добавь еще: никто не ворует. Нет, чтобы там было лучше, придется некоторых в этом измерении оставить…

Этим четверым не бывает скучно друг с другом. Они еще долго о чем-то спорят, обсуждают научные новости, а на экране старенького ноутбука поет группа «Верасы»:

«Белы снег, белы снег, белы снег…

Ты куды мяне клiчаш, паслухай:

Завiруха мяце, завiруха…»

Изольда с грустной улыбкой смотрит на молодых, красивых Ядвигу Поплавскую и Александра Тихановича в модной когда-то черной шелковой рубашке с широченным белым галстуком:

«Засыпае нас снег, засыпае.

За табой асцярожна ступаю,

Патрапляю замецены след…»

Рука Игоря лежит на ее плече, осторожно сжимает:

– Помнишь?

– Помню.

Для обложки использована, с любезно разрешения автора, фотография В.Кожина

notes

Примечания

1

"Но эта мечта оказалась для тебя непосильной" – строчка из песни Фрэнка Синатры "The world we knew" ("Мир, который мы знали")