Дневник дылды

Несколько раз оглядев меня с ног до головы и прикинув что-то у себя в голове, Лаврентьев положил на стойку бумажную купюру и взял в руки винтовку. Я уже была готова запрыгать от радости, когда на лице этого парня появилась усмешка. И почему я так забочусь об его настроении?

Прицелился – первое попадание, второе, третье… Он так хорошо стреляет?

После девятой упавшей банки, брюнет, расслабившись, попал в полку, так и не задев картонный цилиндрик. Глубоко вздохнув, опять берёт в руки оружие и… попадает!

– У Вас сбит прицел. Стреляет ниже нужного, – произнёс Егор, забрав огромную игрушку.

Затем, не удостоив меня взглядом, сунул её мне в руки, кинув через плечо только «сама носишь».

Зверь оказался очень большим и мягким. Бабочка на шее была сшита из красной атласной ленты, а глазки из красивых блестящих бусинок. Теперь по набережной шёл более-менее расслабленный Лаврентьев, а за ним я, укутанная в шарф и с огромным тёмно-коричневым медведем. «Класс»!

Следующей остановкой стал ларёк с хот-догами, продавщица которого (достаточно молодая девушка. Возможно, наша ровесница) старательно хлопала ресницами перед брюнетом. Парень даже не заметил этого, а рыжая, увидев плетущуюся следом меня, с медведем, лишь презрительно фыркнула, чудом сдержавшись и не кинув в меня горячей сосиской.

– Лаврентьев, обращай хоть немного внимания на своих дам, а то меня до вечера убьют, – пожаловалась я, оттирая салфеткой пальцы от соуса.

Плюшевое животное постоянно выскальзывало из-под руки, поэтому я была очень благодарна, когда баскетболист, наконец, его забрал.

– Я не видел, – отмахнулся он, рассматривая морду своего приза. – Я же не виноват, что они такие чокнутые.

– Я, конечно, обещала Лизе развеселить тебя, но не ценой своей чести, – с театральной строгостью, буркнула я.

Ещё несколько раз мы останавливались около маленьких магазинчиков с выпечкой или сладостями. До сих пор понять не могу, как Егор смог столько всего съесть. Последним перекусом стал купленный в магазине шоколадный торт. Ели мы его на лавочке, одноразовыми вилками, купленными в том же супермаркете.

– Пойдём, – произнесла я, когда брюнет проглотил последний кусочек.

– Куда? – непонятливо переспросил он и вопросительно выгнул бровь.

Тяжело вздыхаю, но всё же хватаю его за руку, рывком подняв со скамейки.

– Никакого права выбора, – напомнила я слова, сказанные в школе, и, прихватив игрушку, направилась в одном мне известном направлении.

Выкинув упаковку от десерта, мы пошли в сторону большего здания, окна которого изнутри были затянуты сеткой. Если всё получится, то Лаврентьев ещё мне скажет «спасибо», если нет, то я сама себе не завидую.

Встряхиваю волосами, пытаясь отогнать плохие мысли. Обернувшись, замечаю, что парень догадался о нашей следующей остановке, поэтому остановился и окинул меня рассерженным взглядом.

– Камбарова, ты издеваешься? – воскликнул он, отшатнувшись от меня. – Зачем мы сюда пришли?

– Если пришли, значит надо. Не упирайся, идём! – скомандовала я, начав толкать Егора в спину.

Парень сопротивлялся изо всех сил, но моя врождённая упорность смогла одержать вверх. Когда мне всё-таки удалось допихать брюнета до входа, мы быстро прошли коридор и оказались перед массивной деревянной дверью.

Как Вы поняли, это был частный спортивный клуб, владелец которого оказался бывшим папиным одноклассником, поэтому мне даже не пришлось платить, чтобы арендовать баскетбольное поле на часок-другой.

– Что мы тут делаем? – уже порядком разозлившись, спросил Егор, оглянувшись на меня. – Если ты хочешь, чтобы я передумал по поводу команды, то не выйдет! Можешь тоже самое передать Лизе! – почти выплюнул эти слова Лаврентьев и направился к двери.

– Нет, мне абсолютно всё равно на тебя. Я просто решила, что не плохо будет повысить собственные навыки баскетбола, – как можно спокойнее произнесла я, подобрав с пола один из нескольких мячей.

Встаю за штрафную линию и целюсь. Снаряд летит точно в квадратик над кольцом, но после соприкосновения с ним падает мимо. Подхожу, забираю мяч и повторяю всё заново. Опять не вышло.

– Неправильно кидаешь, – раздалось тихое замечание со стороны выхода.

– Так покажи, как правильно, – попросила я, но моя провокация не подействовала.

Парень всё так же стоял около порога, не говоря ни слова. Тогда я беру ещё один мяч и повторяю действие. Как и ожидалось, в кольцо он не попал. Егор стоял в стороне, поэтому я кидаю ещё несколько раз, забыв об правильном положении рук и тела, которое плохо запомнила с уроков физкультуры. Несколько минут в зале раздавались только удары резиновых снарядов, пока, наконец, один из них не попал прямо в цель, из-за аута.

Но было одно «но»:

Его кинула не я…

Лаврентьев перехватил один мяч, и даже не напрягаясь, закинул его прямо в кольцо. Признаться честно, то, с какой лёгкостью Егор его бросил, заставило меня просто открыть рот и стоять, не дыша.

Чёрт, он сделал это на автомате, даже не стараясь, словно знал, что мяч в любом случае полетит по нужной траектории.

– Смотри, у тебя не работают кисти, – сказал брюнет, подойдя ко мне. – Нужно, чтобы на одной руке мяч лежал, а другой ты только поддерживала его баланс. Затем разгибаешь ведущий локоть и запястьем заканчиваешь движение. Давай покажу, – после объяснения Егор встал ко мне за спину, и, обхватив мяч поверх моих ладоней, поставил пальцы в правильное положение. Смешно вспоминать, как этот же человек отказывался танцевать со мной, чтобы лишний раз не касаться, а сейчас сам практически обнимает меня. Приходится задержать дыхание, чтобы не чувствовать слишком приятный одеколон. Несколько секунд, и снаряд летит точно в корзину. Как? Это не подвластно моему мозгу! – Поняла? – у меня хватает сил только на кивок, а затем, чтобы сразу отойти. – Повтори.

Целюсь и, прокручивая в голове все советы парня, бросаю. Как назло, резиновая сфера совершает несколько оборотов по кольцу и падает за внешний край.

– Почти. Давай ещё, – скомандовал спортсмен, подав очередной мяч.

Ловко возвращаю снаряд и стоически выдерживаю удивлённый взгляд напарника.

– Давай пока ты. Я что-то устала, – притворно потягиваюсь и сажусь на скамейку, около края поля.

Егор, поняв мою задумку, сначала фыркнул и уже хотел ответить чем-то колким, но, вовремя остановившись, благодарно улыбнулся и переключил взгляд на щит.

Без меня, в виде якоря, Лаврентьев двигался лучше и быстрее, не говоря уже про прыжки. Честно скажу, та грация, лёгкость, какое-то неописуемое чувство свободы, окутывающее его невидимой аурой, – всё это было красиво. Нет, не просто красиво, а шикарно! Поэтому я, решив не мешаться, подобрала колени под себя, уместившись на узкой лавке, рядом с плюшевым медведем. В конце концов, моей целью на сегодня было показать, что без баскетбола Егор не сможет нормально жить, и я эту задачу выполнила.

Аккуратно достаю телефон из заднего кармана и включаю видеосъёмку. Конечно, очень хочется убедить саму себя, что я снимаю его, чтобы показать Лизе, или кому-то ещё, но через несколько секунд мне приходится признаться, что именно эта запись для меня. Только для меня и никого более.

В будущем, если я когда-то опущу руки, то посмотрю её ещё раз и пойму, что просто так сдаться нельзя. Ведь нет хуже врага для человека, чем он сам, а если во всём этом присутствует гордость или обида, то дело на грани гибели. Возможно, сегодня я выдернула Егора с этой границы.

Впервые за несколько последних дней я увидела, как Егор искренне улыбается. Чисто, по-детски, так, что у самой губы растянулись до ушей. Он выглядел так, словно несколько лет назад потерялся, а сейчас нашёл свой родной дом.

В любом случае, даже если я ничем не помогла ему с будущим решением о баскетболе, то в этот час он счастлив.

И почему-то именно это показалось мне самым главным.

Глава сорок седьмая

– Ему нужно имя, – неожиданно сказал Лаврентьев, когда вечером мы шли в сторону моего дома. Сегодня пятница, поэтому на улицы высыпались толпы людей, готовых праздновать начало выходных, до конца этих же выходных. – Может, Тишка?

Перевожу взгляд на медведя, которого до этих пор стойко несла в руках, несмотря на его приличный вес. В огнях зажжённых гирлянд мягкая шерсть переливалась всеми цветами радуги, иногда бликуя особенно сильно.

– Он не похож на Тишку, – возразила я и откусила от булочки с вишней, которую держала свободной кистью.

После спортзала мы зашли в пекарню, где скупили половину витрины. Радостная буфетчица в подарок налила нам по большому стакану горячего шоколада, который идеально согревал в вечерний мороз. Если бы не этот чудесный напиток, то мои пальцы, держащие игрушку и чашку одновременно, давно бы посинели и отказались двигаться.

– А на кого он тогда похож? – улыбаясь, спросил Егор и забрал у меня зверя. Когда тяжесть пропала, я с неподдельным кайфом подвигала затекшей конечностью. – Может, Миша?