Дневник дылды

– Конечно! Я вам принесу, сударь! – смеясь, крикнула я вслед.

Как всё-таки даже самый маленький диалог с хорошим человеком может поднять настроение.

– Как ты так быстро справилась? Он приходит к нам каждую субботу и по часу меня опрашивает! – вздохнув, пожаловалась блондинка, поправляя бандану.

На это раз она выбрала жёлтую, что не очень сочеталось с её и так светлыми волосами, но я об этом решила умолчать.

– Не знаю. Я представила, что сдаю экзамен перед директором, – честно призналась я. – Главное это говорить, а что без разницы!

После моего объяснения, Лиза опять засмеялась, а затем приняла заказ у последнего, удивлённого таким поведением девушки, парня.

– Какие на сегодня планы? – вдруг спросила она, заливая в заварочный чайник кипяток.

Множество сушёных листьев тут же окрасили воду в красный цвет, что в прозрачной посуде выглядело очень красиво.

– Развалиться на диване и в сотый раз перечитать «Виноваты звёзды» Джона Грина, чтобы понять, что у меня в жизни ещё не всё так плохо, как кажется, – пробурчала я, доставая из витрины сразу несколько пирожных.

Упакованные в разноцветные бумажные стаканчики, они выглядели ещё аппетитнее, чем раньше. Вспомнив про свои рабочие обязанности, я сглотнула и стала расставлять кексы по блюдцам.

– Если хочешь, можешь прийти к нам. А то мне после появления Тишки вообще отдыхать некогда, а так будет веская причина, – заметив немой вопрос в моих глазах, Лиза добавила. – Ну, у меня гостья, значит, они сами смогут себя накормить! – размахивая лопаткой, пошутила девушка.

Я тоже не сдержалась и присоединилась к её настрою.

– Хорошо! Я приду, но при одном условии! – сразу предупредила я, вскинув кулак. – Ты дашь мне попробовать свою корейскую маску для лица! Я должна узнать секрет твоей вечной молодости!

– Согласна!

Глава пятьдесят третья

За десять минут до закрытия кофейни, я отправила маме сообщение, что иду домой к подруге и буду поздно. После получения её одобряющего ответа, я вернулась к уборке кафе.

– Дай мне, пожалуйста, бумажный пакет, – попросила девушка, когда я натёрла всю стойку. Достаю из-под полок свёрток, с эмблемой пекарни, и протягиваю его подруге. – Спасибо!

Блондинка, открыв витрину, начинает раскладывать все оставшиеся десерты по пластиковым контейнерам.

– Так мы же холодильник основной отключили, куда мы их сейчас денем? – спросила я, кивнув в сторону сладостей.

Лаврентьева на это только загадочно улыбнулась, протянув мне шоколадный круассан. Немедля, откусываю сдобу, ощущая сладкую начинку. Шикарно!

– С собой возьмём, конечно же! – словно это само собой разумеющееся, воскликнула Лиза, уложив в пакет последнюю выпечку. – Ты суши любишь?

– Да, – на автомате ответила я, хотя этот вопрос поставил меня в тупик.

– Прекрасно! Одевайся, сейчас пойдём.

Натягиваю на себя пуховик и шапку с шарфом, стараясь заранее закутаться как можно больше. Взяв по сумке с едой, мы закрыли кофейню и вышли на холодный зимний воздух.

Лиза на ходу ловким движением руки вытащила телефон и, нажав самый первый в часто используемых номер, приложила гаджет к уху.

– Добрый вечер! Да, это я. Мне как обычно, плюс ещё порцию на двенадцать штук «Калифорнии». Да, колу тоже продублировать. Всё, спасибо! Буду ждать, – быстро проговорила она и, отключившись, спрятала обратно смартфон.

– Ты заказала суши? – уточнила я, когда мы остановились на светофоре. Получив в ответ кивок, я продолжила. – Ты даже адрес не назвала. Как так?

– Владелец этой сети – мой давний должник, поэтому он записал мой и Егоров номер в книгу «постоянных посетителей». Так что мы почти каждый день ужинаем со скидкой и без готовки! – радостно закончила она. Увидев мой удивлённый взгляд, девушка добавила. – Не смотри на меня так! Роллы – полезная еда! Там только рыба и рис!

– Конечно-конечно! – смутно в это верю, ну ладно. – А каким образом, Вы, Елизавета, смогли владельца сети суши-магазинов вогнать в своих должников?

От резкого перехода на «вы» Лаврентьева искренне рассмеялась, запрокинув голову назад.

– Несколько лет назад, одна семья устраивала День Рождения для своей дочки, – начала рассказ девушка, пытаясь спрятать замёрзший нос в шарфе. – Мы с Серёжей, ну, хозяином сети, – добавила она, заметив непонимание с моей стороны, – были ответственные за еду. Я для детей, тортики, пирожные всякие, а он для родительского стола роллы и напитки. Блюда он привёз, а напитки нет. До ближайшего кафе ему минут сорок по пробкам ехать, а моё как раз рядом. Я и помогла бесплатно. Вот теперь благодарит, как может.

Киваю и перевожу всё внимание на покрытый инеем асфальт. Меньше всего мне сейчас хотелось поскользнуться и упасть прямо посреди тротуара.

До дома блондинки мы шли десять минут. Это оказалась высокая новостройка, этажей на тридцать. Поднявшись на лифте на одиннадцатый, Лиза отперла дверь и пропустила меня внутрь. Навстречу выбежал запыхавшийся Тишка в уже знакомом мне комбинезоне, а следом за ним, чуть отставая, шёл Егор, в огромном кугуруми.

– Привет, заяц! – поздоровалась я с одноклассником, который явно не ожидал меня увидеть.

С минуту мы просто смотрим друг на друга, обдумывая, как себя вести дальше. Кажется, никто не знал, ответа на этот вопрос.

– Привет, волк! – наконец, произнёс парень и забрал у нас одежду и мешки.

Смеющаяся над ситуацией Лиза, обошла нас, крикнув короткое:

– Давайте ещё «заяц, волк, заяц, волк», как в мультике заведите! – пошутила блондинка, а затем исчезла на кухне.

Пользуюсь предоставленной возможностью и оглядываю квартиру. Просторная двухэтажная гостиная со светлыми стенами и тёмной мебелью из дерева, была разбавлена сотней разноцветных подушек и фоторамок. Кухня, пестрящая кафелем и орнаментом, сильно бросалась в глаза. Было видно, что огромную стойку, посреди помещения, расписывали вручную, мелкими точечкам, которые складывались в бутон огромной лилии. Поверх коричневой поверхности мебели, это смотрелось превосходно! Двери, объединяющей эти два помещения, не было, поэтому сразу было видно лестницу в гостиной, которая спускалась в комнату со своеобразного балкона, в нескольких метрах над диваном. Перед ним была установлена огромная плазма, смотреть которую можно было как с софы, так и с выше указанного балкончика.

– Можно я посмотрю второй этаж? – спросила я, боясь показаться навязчивой или наглой.

– Конечно! Чувствуй себя как дома! – крикнула девушка, раскладывая еду по огромным тарелкам.

Медленно поднимаюсь, оглядывая висящие на стенах фотографии. Вот, изображена Лиза на ступеньках какого-то института с дипломом в руках и радостной улыбкой. На следующей фотографии – Егор с друзьями. Все в одинаковых спортивных футболках, с номерами. Почти на всех снимках изображены эти двое либо по одиночке, либо с одними и теми же знакомыми. А где семейное фото?

Не успела я подумать над этим, как в самом конце лестницы, под потолком заметила фотографию. Она навсегда запечатлела в себе образ четырёх людей. Мужчина сорока лет сидел на диване, рядом со своей женой. За их спинами стояло два ребёнка: девочка-подросток в жутко неудобном, даже на вид, чёрном платье, с воротом до подбородка, и затянутыми в тугую «шишку» волосами, и семи-восьмилетний мальчик в костюме. Пуговицы белой рубашки были застёгнуты под самое горло, на котором виднелся огромный узел галстука. В сочетании с их возрастами, этот маскарад смотрелся до ужаса глупо. Муж и жена на диване в точности повторяли образы детей, только на маме (как я поняла) было ещё множество тяжёлых украшений. Фотография была чёрно-белой, постановочной и самой страшной, по сравнению с другими. От неё веяло какой-то неприятной, даже отталкивающей аурой, знакомой только хозяевам этой квартиры.

– Егор хочет вообще её убрать, – за своими размышлениями, я не заметила, как Лиза подошла к началу лестницы и сейчас неспешным шагом поднималась ко мне. – Я настаиваю, чтобы её оставили. В конце концов, мы не имеем право прятать свою семью, какой бы она не была, – грустно пояснила девушка, поравнявшись со мной. Не зная, что на это ответить, я промолчала, ожидая дальнейших объяснений. – За неделю до этой фотоссесии я покрасила кончики прядей в розовый, поэтому мама была очень зла, – с горькой усмешкой рассказывала Лаврентьева, не отрывая взгляд от снимка. – Из-за чего мне спрятали волосы в причёску, хотя изначально хотели накрутить ужасные локоны.

– Почему Егор хочет спрятать эту фотографию? Что случилось? – шёпотом поинтересовалась я, следя за лицом подруги.

Она глубоко вздохнула и продолжила.

– Когда мне было восемнадцать, и я заканчивала школу, мы очень сильно поругались. Я не хотела поступать на экономический, а родители видели моё будущее только там. После ссоры мне пришлось переехать в общежитие, где и началась моя взрослая жизнь, – сказала девушка, проведя пальцем по чёрной рамке. – Чтобы как-то себя обеспечивать, я устроилась на работу официанткой, совмещая её с учёбой на кондитера. Егор повторил мою историю год назад. Они хотели, чтобы он стал юристом или адвокатом, на что братец заявил, что рассматривает только карьеру спортсмена. После этого мне пришлось забрать его, а родителям сказать, что ему одиноко одному, пока они в разъездах. Хорошо хоть, что к тому моменту я смогла полностью выкупить эту квартиру, – закончила она и улыбнулась.

Видно было, что этот жест дался ей тяжелее обычного, так как на глазах блеснули слёзы. Собеседница быстро смахнула их подушечками больших пальцев.

– Ты молодец! Столько всего пережила, – искренне похвалила я, пытаясь не смотреть на неё.

Почему-то сейчас встретиться глазами с Лизой мне было не по силам, словно из-за меня она была вынуждена отказаться от детства, чтобы спасти себя и любимого младшего брата.