Его дерзкий трофей

Его дерзкий трофей
Мария Летова

Провинциальная студентка Диана едет в столицу, чтобы немного подзаработать, но неожиданно в её жизнь вламывается Егор Благов – красавец спортсмен, сердцеед и бабник, в которого она влюбилась раньше, чем поняла – он замечает всех женщин в радиусе сорока тысяч километров, кроме неё самой.#молодая, влюбленная, настоящая героиня

Мария Летова

Его дерзкий трофей

Глава 1. Диана

Горячий воздух перрона забирается под юбку, пока качу чемодан к выходу с вокзала.

Москва встречает меня сумерками, но духота не отпускает даже в девять вечера.

Я крайне редко бываю в столице. У меня здесь, кроме двоюродной сестры, знакомых нет, а на стипендию не особо разгуляешься. Сестра ждет на парковке в красном «ауди». Цвет такой ядреный, что машину я заметила еще за двести метров.

Моя сестра – глубоко беременная нежная блондинка. Белые волосы собраны в косичку, которая аккуратной змейкой лежит на груди, в то время как моя свежевыкрашенная платиновая копна свободно болтается по ветру. Несколько лет назад она вышла замуж за «богатого папика», так поговаривают в нашей семье. Я сама не видела Катю несколько лет.

Когда она порывается выйти мне навстречу, машу руками на бегу, веля оставаться в машине. Вдруг мы не сможем запихнуть ее обратно?

– Ого! – смеется она, изумленно рассматривая мои длинные конечности. – Ты времени не теряла!

Во мне метр семьдесят сплошных углов и обтянутых кожей костей. Не знаю, почему я такая тощая в свои двадцать, наверное, гены, а рост – прощальный финт без вести пропавшего отца, которого я в глаза никогда не видела.

– Да… – смущаюсь, тыча пальчиком в ее живот. – А ты арбуз проглотила?

– Это Алиса! – хохочет Катя, пристегивая ремень.

Сама-то она миниатюрная и очень хорошенькая.

Тем удивительнее, что карапуз, сидящий в кресле на заднем сидении, похож на маленького островитянина. Черноволосый и черноглазый. А маленькие темные бровки сложились в такой разлет, что можно позавидовать.

– Глеб, познакомься, – воркует Катя, поглядывая в зеркало заднего вида. – Это Диана…

К моему удивлению, внимательные карие глазки, и правда, сосредоточенно меня изучают, в то время как маленькие пухлые ручонки мнут ухо плюшевого зайчика.

Ну и фрукт этот Глебушка.

Оборачиваюсь к малышу и доверительно спрашиваю:

– Показать тебе мой паспорт?

Катя смеется, а Глеб продолжает меня разглядывать. Спокойный и внимательный.

Мы болтаем всю дорогу о том о сем. У нее восьмой месяц беременности, именно поэтому она перестала справляться с сыном, ведь он только с виду такой спокойный. Я склонна верить, что это обычное дело для всех детей, притворяться паиньками первые пять минут общения с незнакомцами, а потом они сбрасывают маски.

– Мне нужна помощь в течение дня, – говорит она, лавируя в вечернем трафике очень медленно и очень аккуратно. – И еще меня могут в любой момент в больницу забрать, а мой муж часто в командировках.

Киваю, позевывая.

– Мы живем за городом… – продолжает Катя, включая фары, потому что стемнело окончательно. – Если захочешь в Москву, можешь брать мою машину…

– У меня нет прав, – говорю я, разглядывая проносящийся мимо город.

И даже если бы были, я бы не взяла ее машину. Она стоит столько же, сколько наша с мамой квартира.

Москва жужжит как муравейник. Такая непривычная. На секунду ощущаю себя заблудшей душой, попавшей в другое измерение. Я здесь чужая. Прямо очень. Наверное, нужно было почаще выбираться из дома.

– Ладно, придумаем что-нибудь, – кивает сестра. – Ой, извини…

Приклеенный к приборной панели телефон звонит, и она тычет на прием, стараясь не отвлекаться от дороги.

– Да?..

– Привет, Пушистик… – стелется по салону бархатистый мужской голос.

У меня по руке бегут мурашки.

– Черт… – бормочет Катя, пытаясь отключить громкую связь и одновременно вести машину.

– Где ты? – летит ей в ответ.

– Домой еду, – морщится она, оставляя попытки локализовать разговор.

– Тогда я кладу трубку, – говорит мужчина. – Как мои дети?

– Соскучились… – улыбается девушка лобовому стеклу.

– А ты? – хрипловато требует он.

– И я…

– Вылетаем через сорок минут. Не засыпай.

На этом он отключается, а я краснею в темноте, до того этот простой разговор показался мне личным.

Это и есть ее папик?

Судя по голосу его рано списывать в утиль.

Кошусь на сестру, она глупо улыбается дороге.

Вау. Это выглядит так, будто она влюблена по уши.

Я никогда не была влюблена по уши. Почему-то так получается, что на меня обращают внимание не те парни, на которых обращаю внимание я. На меня клюют застенчивые и добропорядочные. Опыт показал, что мы с ними из разного теста. Даже дружбы не слепить, не то что страсти. Мама говорит, что это максимализм, и как раз таких разбирают еще в школе.

Спустя два часа я гипнотизирую глазами свой чемодан, сложив на груди руки.

Нет, я не жду, что он со мной заговорит.