Запрет на студентку

– Мне бы тоже это не понравилось, – сообщаю убежденно.

Вообще-то, это звучит, как скотство.

– Выносить мозг не обязательно.

– Тогда как ты поймешь, что это не нравится?

– Я пойму, поверь.

– А что еще?

– Что еще… привлекает?

– Угу…

– Пф-ф-ф… ты не пробовала гуглить?

– Нет, так что?

– Пум-пу-пум…

– Только честно, – подталкиваю я. – Почему эта, а не другая?

– Ну, может потому что она двигается не так. Или у нее волосы нерасчесаны, – продолжает он. – Блин, – снова вздыхает. – Есть такое понятие, как “предпочтения”. Все это вместе.

– Хм-м-м…

– Как-то так.

– И как понять, что ты… эм-м-м… привлекаешь?

– Люба, – тянет он. – Есть один безотказный способ это понять, но мы с тобой про него разговаривать не будем, это я сразу говорю.

Мои щеки загораются, и я закусываю костяшку своего пальца.

– Если женщина привлекает мужчину, он захочет увидеть ее опять, – говорит быстро и с расстановкой. – Если этого не происходит, значит не судьба. Так понятно?

– Да, – бормочу я.

Понятнее некуда.

– Вот и… кхм… славненько. Так что, я пошел?

– Угу.

Кладу трубку и снова смотрю на город.

И теперь меня терзает совсем другая мысль.

Уйдет ли мой преподаватель из этого чертового спортзала один или… в компании своей подружки. А еще я думаю о том, что бы было, если бы я не была такой трусливой.

Глава 11

Романов

Самые странные поступки в своей жизни, не считая женитьбы на Яне, я совершал в возрасте от нуля до двадцати трех. Прежде всего потому, что приблизительно к двадцати трем мир поворачивается к человеку жопой и предъявляет вызовы, которые до этого брали на себя его родители. Проще говоря, приходится активно взрослеть и оправдать ожидания всех подряд, и это помимо того, что многие социальные связи рушатся как раз в это самое время, оставляя в жизни только самых проверенных людей.

Дуя на руки, прихожу к выводу, что творение фигни все-таки не имеет возрастных ограничений. На часах пятнадцать минут девятого, а я какого-то черта топчусь перед дверьми тренажерки с перспективой отморозить задницу и жду.

Твою мать.

Она что, меня продинамила?

Запрокинув голову, тихо смеюсь и вдыхаю поглубже, чтобы прочистить мозг.

Небо черное, но и звезд хватает.

Посмотрев на фойе спортивного комплекса через стеклянные двери, не вижу там никакого движения.

Никаких белых шуб, розовых прибамбасов, пушистых кроликов и котят в корзине. Ну или что там у нее в загашниках, я не знаю.

Трудно сказать, нафиг я вообще все это затеял, но она там чуть в обморок не свалилась, пока ждала ответа на свой неубедительный подкат. Может я случайно глотнул чего-то психотропного, но я… вроде как залип, когда увидел маленькую Любу. Хорошенькую, белую, пушистую и такую же наивную, как и два дня назад.

После тренировки мне нужно закинуться углеводами, и, раз уж такие дела, мир бы не перевернулся, сделай мы это вместе. Засовывать ей язык в рот совсем не обязательно. Можно просто сводить погулять и накормить, большего она все равно не потянет. Не знаю, что там за мужик был у нее на проводе, но не думаю, что она когда-нибудь мужика видела голым в живую.

– Блин… – снова смотрю на часы, а потом на дверь.

Больше чем на полчаса даже Яна никогда не опаздывала, а опаздывала она постоянно.

Что за тупой поступок? Может случилось чего?

С определенной вероятностью мы вообще можем больше никогда не пересечься. Именно это сейчас меня и злит. Об этом она подумала?

Найти ее контакты для меня не проблема, но она-то об этом не знает. Да и зачем они мне. Если в ее компании меня увидит кто-нибудь из знакомых, решат, что у Романова крыша съехала, особенно на фоне последних событий. Но я какого-то хрена все еще здесь. Стою и жду.

Пора сворачиваться.

Детский сад, блин.

Подхватив с земли сумку, забрасываю на плечо и иду к машине.

От холода сводит зубы.

Достав из кармана звонящий телефон, снимаю трубку:

– Да?

– Не передумал? – интересуется Марго.