Повороты судьбы. Часть 1. Рыжая

Девочка, проснувшись среди ночи, испугалась отсутствием матери, отправилась на ее поиски и теперь, заинтересованная ярким слепящим светом, шагнула вперёд, оказываясь в самом эпицентре свечения.

– Нет! – закричал Константин Генрихович, но было уже поздно.

– МЭРИЛУ, ПОРА!! – воззвал старец громовым голосом, и, торжествующе крикнув «Иллаванэ!», перехватил рукой шар и изо всех сил метнул его в Константина Генриховича.

Шар, издавая шипящие звуки, вибрируя в воздухе, полетел прямо в намеченную цель. Теряя над собой контроль от обуявшего ее ужаса, Марина, схватила дочь за отворот пижамы, и отбросила на безопасное расстояние. Девочка, ударившись головой о выступ, потеряла сознание. Константин Генрихович, прокричав что-то невразумительное, бросился на защиту Марины, закрывая её своим телом. Шар, огненный и ослепляющий, ударил в него, опаляя края его одежды. Ткань занялась весело, как бы играючи. Вспыхнув, словно живой факел, Константин попытался отпихнуть Марину прочь, но было уже поздно: живо и задорно воспламенились алеющие медным цветом волосы Марины, заполыхал подол её халата.

В голове у Марины всё поплыло, сердце застучало, в голове заклубился туман. Воздух в тамбуре зыбкий, дрожащий, расплывающийся и ускользающий, и через перехлёст двух сияний света, лунного и солнечного, она увидела казавшимся бесконечным тоннель белого цвета, а вдалеке какой-то оазис, мираж, напоминающий жаркую засушливую пустыню. Разум помутился, сознание покинуло её и она, проваливаясь в забытьё, уже не видела обугленная рука Константина Генриховича, с зажатым в ней мечом, разрубив пополам светящийся шар, воткнула острую дамасскую сталь в сердце седовласого старца…

Всё произошло в тысячную долю секунды: старик, пронзённый мечом, упал на четвереньки, заливая пол тамбура горячей бордовой кровью. Огонь, пробуя на ощупь новую жертву, лизнул его, и последнее, что успел увидеть в своей жизни умирающий сквозь белую дымчатую пелену – это тоненькую женскую фигуру, появившуюся в тамбуре, рыжими волосами напоминая Марину. Спустя мгновенье, он испустил дух, и глаза его уже не видели, как и Марина и Константин Генрихович, объятый бушующим пламенем, растворились в небытие, оставив после себя лишь небольшую горстку пепла…

***

Начиная с пятилетнего возраста Совет Тёмных Сил готовил Мэрилу к тому, что её миссия особенная, судьбоносная, и, привыкшая с младых лет ощущать на себе силу собственной будущей значимости, девушка каждый прожитый день настраивала себя на то, что день завтрашний может стать для неё последним. Лишённая материнской любви, живая сирота при вечно занятом отце, служившем тёмным силам, воспитанница Гирманчи, взявшего на себя опёку над девочкой в периоды долгих отлучек её отца, Мэрилу росла в спартанской обстановке, атмосфере полного послушания и подчинения.

«На роду тебе написано, Мэрилу, сыграть решающую роль в исходе битвы Сил Света и Сил Тьмы!» – частенько говорил ей Гирманчи. Она уже свыклась с мыслью о том, что её судьба будет кардинально отличаться от судеб её сверстниц, которые будут с годами превращаться в пленительных молодых красавиц, выходить замуж и дарить жизнь своим детям, являющимся залогом их семейного счастья. Как воин Мэрилу подавала блестящие надежды. Безупречный боец, она выполняла задания любой сложности, взвалив на свои хрупкие плечи ответственность перед Советом, и теперь, очнувшись от секундного забытья, она, пружинисто вскочив на ноги, быстро огляделась по сторонам, зорко озираясь по сторонам. Помещение, в котором она оказалась, странно покачивалось и Мэрилу, не удержавшись, ухватилась рукой за стену. Откуда-то извне доносился мерный перестук, словно огромные железные колёса с невероятной скоростью катились по гладкой и ровной поверхности, этот звук был ритмичный и монотонный, совсем непривычный уху.

Нахмурившись, она усилила защитный блок, сердцем чувствуя, что вот-вот случится что-то непоправимое, если уже не случилось и, увидев лежащего в луже крови сильно обгоревшего наставника, а неподалёку маленькую девочку в каком-то странном одеянии, отшатнулась, больно прикусив нижнюю губу.

– Учитель! – она упала перед ним на колени, содрогаясь от ужаса, прямо на залитый кровью пол, и, проверив пульс, приложила ухо к сердцу. Ошибки быть не могло       – Гирманчи был мёртв, а его лицо, обезображенное огнём, выглядело настолько отталкивающим, что Мэрилу невольно отшатнулась, осеняя себя обратным крестным знамение. Прикрыв рукой глаза старика, она, крепко зажмурилась, пытаясь прогнать наваждение, но когда разлепила ресницы, то поняла, что всё осталось неизменным – пьянящий запах свежей крови, гари, смерти и безысходности, а ещё осознала, что всё то, что сейчас с ней происходит, ей или попросту снится или же она сошла с ума.

«Учитель, я отомщу за тебя!!! – одинокая, робкая слезинка капнула на сухонькую старческую руку Гирманчи.

– Ты вёл меня к победе, воспитывал в духе воина, я отомщу тому, кто лишил тебя жизни!!! – Мэрилу с ненавистью посмотрела на лежащее тело девочки. Нутром она понимала, что этот мёртвый ребёнок, так или иначе причастен к смерти наставника, и, она, выпустив руку старика, на коленях подползла к девочке и всмотрелась в её бледное личико. Мэрилу знала, что с минуту на минуту её могут обнаружить здесь, но инстинкт воина не позволил ей уйти, не удостоверившись в констатации самого факта смерти девочки. Весь облик ребёнка, чем-то неуловимо похож на саму Мэрилу, глаза были закрыты, и она, бесцеремонно оттянув ей веки, уловила едва заметное движение глазного яблока.

– Живая!

Она нагнулась над малышкой, силой разомкнула ей посиневшие губы и вдохнула воздух в лёгкие. С пятой попытки девочка вдруг закашлялась, поперхнувшись, пустив носом пузырь, и, завозившись на полу, заплакала, цепляясь за просторную сутану Мэрилу.

– Мамочка!!! – запищала она, прижимаясь к ней всем тельцем и Мэрилу ничего не оставалось, как прижать ребёнка к себе, отстранённо глядя поверх её рыжеволосой головки суровым взглядом опытного воина.

«Случилось то, о чём было предначертано! Теперь всё зависит только от меня! Помощи ждать не откуда. Учитель мёртв. Они убили его. Судя по всему, эта девочка приняла меня за свою мать! Я должна выяснить, что здесь не так! Довершить свою миссию и вернуться домой!» – думала про себя Мэрилу. Стоя на коленях на полу холодного тамбура, она механически прижимала к себе девочку, машинально гладя её по волосам. Мозг девушки тщетно пытался разобраться в происходящем и сделать соответствующие выводы.

«Ясно одно – я нахожусь в другом измерении, в другом временном пространстве! То, что я здесь не случайность! Нельзя исключать возможность того, что обратного пути нет. Примерно так же говорил мне Учитель! Гирманчи оказался рядом с этим ребёнком, следовательно, между ними есть какая-то связь, зацепка!! Всё, что я могу на данный момент, это разведать обстановку! Попытаться разгадать хотя бы одно составляющее, а именно, куда делать её мать, и какая связь между наставником и девочкой! Но для начала лучше всего немедленно покинуть это место, пока не начались глобальные проблемы! Нужно сопоставить, как всё было! Вначале был разговор с Учителем, перемещение в квадрат, откуда должна была произойти телепортация, потом чьё-то вмешательство, ведь я подверглась нападению, но атаку благополучно отбила! Выходит, кто-то изо всех сил старался помешать броску во времени!? Но кто? Воины сил света? Очень на них похоже!!»

Мэрилу решительно нахмурилась, рывком поднимаясь с пола, держа на руках малышку, и нахмуренным взглядом обвела тамбур. Увидев дверь, ведущую в вагон, она распахнула её и, вслушиваясь в свою собственную интуицию, на которую всегда привыкла полагаться, сделала шаг вперёд. Место, где она оказалась, напоминало собой длинный узкий пенал с множеством дверей по одной стороне и окон на другой. Сделав несколько шагов, пытаясь понять за какой из дверей скрывается ключик к разгадке, она заметила, что одна из них приоткрыта и, добежав до неё, заглянула внутрь. Внутри не было ни единой живой души, и лишь расстеленные кровати красноречиво говорили о том, что в этой комнате совсем недавно спали люди. Повинуясь внутреннему чутью, Мэрилу, опустила девочку на пол и та, запрыгнув на одну из постелей, перестав плакать, с надеждой воззрилась на неё, обхватив руками золотоволосую головку:

– Мамочка, больно очень!!! – протянула она, трогательно улыбаясь и, впервые за долгие годы ученичества, у Мэрилу защемило сердце. Девочка казалась такой беззащитной, что она невольно вспомнила те самые качели и свою мать, облик которой с годами не утратил свою яркость. Укорив себя за минутную слабость, она, прикрыв дверь, обессилено села на соседнюю кровать и не мигая, уставилась на малышку.

Невооруженным взглядом было видно, что между ней и ребёнком есть сходство – тот же пухлый чувственный рот, тот же овал лица, тот же бездонный разрез сияющих глаз, рыжие вьющиеся волосы… Девочка доверчиво смотрела на Мэрилу и, по всей вероятности, ждала от неё ласки, требуя защиты, но дело было превыше всего.

«Она думает, что я её мать! Что ж, мне это на руку. Если между её пропавшей матерью и мной такое сходство, значит, возможно, именно в этом и кроется одно из составляющих загадки!»

– Малышка, потерпи! Мама сейчас очень занята!» – как можно ласковее сказала Мэрилу, выбрав из своего арсенала самую тёплую улыбку. Увидев на столике между кроватями дамский редикюль, она начала копаться в нём, лихорадочно перебирая лежащие там непонятные предметы. Из знакомых ей она обнаружила лишь зеркало, и, продолжив свой досмотр под внимательным взглядом девочки, она нашла маленькую книжечку в кожаном переплёте, на котором латинскими буквами было написано «PASSPORT». Развернув её, Мэрилу остолбенела: с небольшой фотографии на неё смотрела она сама.

«Это же я!!!» – Мэрилу в каком-то оцепенении смотрела на своё собственное изображение, пытаясь привести в порядок хаотично бегающие мысли. В том, что это была она, не было никакого сомнения. Рыжая провела пальцем по гладкой глянцевой фотографии: ей никогда раньше не доводилось видеть фотографический снимок, но она сразу поняла, что это ничто иное, как ее собственное отображение. От книжицы исходил запах очень важного документа. Судя по всему, это было сродни удостоверению личности, раз мать этой крошки носила его всегда с собой. Мэрилу, стала листать этот загадочный паспорт, надеясь разгадать тайну имени матери и ребёнка.

«Самойлова Марина Игоревна» – гласила надпись под изображением. Перевернув страницу, бросив внимательный беглый взгляд на девочку, во все глаза таращившуюся на неё, Мэрилу прочла дату рождения этой Марины Игоревны, исчезнувшей самым, что ни на есть загадочным образом, и волосы зашевелились у нее на голове в самом прямом смысле: седьмого августа 1977 года. Это был день её рождения.

– Князь тьмы, во имя тёмных сил! – Мэрилу мысленно осенила себя обратным крестом, инстинктивно опасаясь делать это в открытую. Девочка наблюдала за ней с широко распахнутыми глазами, не сводя с неё немигающих блестящих глаз. На её пухленьком фарфоровом личике не было и тени сомнения. Ребёнок видел в ней собственную мать, и это пугало Мэрилу, и одновременно обнадёживало. То, что она оказалась здесь не случайно, было яснее ясного. Гирманчи говорил ей о предначертанной миссии, поэтому Мэрилу не составило труда догадаться, что телепортация прошла успешно и что именно в нём она и оказалась волею судьбы. Мэрилу тяжело вздохнула и, взъерошив свои длинные спутанные волосы, уставилась в маленькое окошко, завешанное плотной занавеской.

«Надо составить план дальнейших действий!»

Рыжая отодвинула занавески и рассеянно стала следить за проносящимися мимо пейзажами. Всё вокруг было белым-бело, словно по всей поверхности земли кто-то рассыпал густым слоем муку, усыпав ею все: леса, поля, верхушки деревьев, кустарники. Ей захотелось выскочить из этой кибитки, мчащейся на огромной скорости в неизвестном направлении, и оказаться на улице, что бы лизнуть этот белый порошок, познав незнакомый вкус, подержать в ладонях, попробовать дунуть на него и подбросить в воздух. Мэрилу внимательно осмотрела окно и, заметив защёлку, попыталась надавить на него, пробуя отодвинуть его вверх или вниз. Со второй попытки ей это удалось и свежий морозный ветер ворвался в СВ, обдавая девушку ледяным дыханием, морозя щёки, нос и уши.

– Мамочка! – пискнула девочка, недоумённо таращась на неё. – Почему ты так странно одета? Ты же была в халате?

Мэрилу нахмурилась: на ней была просторная телесного цвета туника-сутана, подпоясанная крученым кушаком, и этот наряд шел в разрез с повседневной одеждой, которую носили в этом мире. Туника, слегка запыленная, с прицепившимся репейником к рукаву, могла испортить все дело, внося диссонанс в привычный мир одежды девочки, и Мэрилу постаралась улыбнуться как можно ослепительнее.

– Малышка, я уже переоделась, пока ты спала!

– А я спала? – голубые глаза доверчиво воззрились на Мэрилу.

– Головка закружилась у тебя, и ты заснула, радость моя! – она обняла девочку, вспомнив свое детство, когда ее мать точно так же что-то говорила ей ласковым голосом, полным любви и нежности. «А может быть мое предназначение стать матерью для этой крошки?» Мэрилу с непонятной грустью на сердце отметила, каким непостижимым образом, за считанные минуты этот ребенок стал ей таким близким, неотъемлимой частью ее самой. «Как такое возможно? Был бы жив Гирманчи…» – тоскливо подумала девушка, и тут же взяла себя в руки. «Рассупонилась! Не время! Бой еще не проигран!»

Анечка слабо улыбнулась.

– Закрой окошко, холодно!!!

«Разве такое бывает? Это НЕ МОГЛО произойти со мной, но факт налицо – я здесь! И должна играть по новым правилам! Но чёрт подери, как же зовут эту малышку?» – Мэрилу вернула окно в исходное положение, ободряюще улыбнувшись Анечке.

– Ничего, милая, просто маме стало душно! – нашлась она, и ласковая ободряющая улыбка тронула её губы. Девочка кивнула и улыбнулась ей в ответ.

Мэрилу в полной нерешительности почесала себя за кончик носа, что выдавало в ней сильное душевное волнение. Тот мир, к которому она привыкла, был жаркий, пыльный, засушливый, где температура воздуха не опускалась ниже двадцати пяти градусов и она хмуро подумала, что долго не выдержит в таких жёстких условиях, ведь кроме прозрачной рубашки на ней не было ровным счётом ничего. «Всё-таки, неужели нет пути назад?» – с ностальгией пронеслось у неё в голове, и она едва сдержала навернувшиеся на глаза слёзы.

– Мама, почему ты босиком? – с детской любознательностью поинтересовалась девочка, растерянно хлопая ресницами. Она сидела, засунув большой палец в рот, и на личике её читалось полное недоумение.

«Нельзя вызвать подозрение ребёнка. Она – моя единственная зацепка и спасение! Только при помощи девчонки я смогу продержаться здесь! Иначе верная гибель!»

– Сейчас обуюсь, малышка! – Мэрилу обаятельно улыбнулась.

«Определённо, девочка будет полезна мне! Нужно только копировать поведение её матери, как с ней, так и при встрече с родными! Знать бы только куда они ехали! И к кому! Как же холодно!!!» – Мэрилу задвинула занавеску и, знобко ёжась, обшарила взглядом СВ, в надежде отыскать какую либо одежду. –Мать ребенка исчезла, скорее всего она оказалась там, где недавно была я, значит ее одежда должна быть здесь!»

Рыжая напряжённо размышляла, всем своим видом стараясь сохранять невозмутимость, чтобы не напугать единственного проводника в этом мире – трехлетнюю девочку. Так и оказалось: под полкой она обнаружила изящные сапоги, крохотные детские ботиночки, а на вешалке аккуратно висели брюки непонятного материала, словно прорезиненные, вязаная кофта с длинным воротом, короткий полушубок, рядом на другой вешалке маленькая детская шубка, кофточка и пушистая меховая шапка. Нельзя сказать, что Мэрилу, очутившись в такой ситуации, чувствовала себя как рыба в воде, но природная смекалка, несомненно, играла немаловажную роль в ее дальнейшем поведении. Она рефлекторно гоняла мысли, силясь сопоставить, что к чему, но пристальный взгляд девочки сбивал с мысли. Она не знала ни куда, ни зачем она едет, ни какие планы были у матери этой крошки. Необходимо было стопроцентно сконцентрироваться и выработать стратегию дальнейших действий, а для этого ей необходим был полный покой.

«Нужно на время избавиться от ребенка! Тогда я смогу покопаться в вещах её матери, я должна найти хоть какую-нибудь зацепку, ведь когда-то эта колесница остановится и мне нужно будет что-то делать! Гирманчи мёртвый, помощи ждать неоткуда! Буду следовать знакам! И самая главная подсказка это сама девочка! Пока она не поняла, что я это не ее мать! Да и не под силу это такой крошке! И, чтобы не напугать ее, мне нужно попытаться скопировать ее мать » – Мэрилу прищурилась, как можно добрее улыбаясь Ане.

– Малыш, уже поздно, ложись спать! Маме нужно подумать! – она неуклюже влезла в сапоги, не зная как их застёгивать, и выпрямилась во весь рост.

– Все верблюды уже спят и ты должна! – Мэрилу погладила девочку по пышным волосам.

– Верблюды, хи-хи-хи. Ой, мама, а где твои ногти? – с детской непосредственностью поинтересовалась Анечка. Девочка оправилась от пережитого шока, пришла в себя и теперь сыпала вопросами, как и подобает маленькой наблюдательной девочке.

«Ногти? Какие ногти??? – Мэрилу едва не застонала, бросив мельком взгляд на свои коротко подстриженные ноготки, в замешательстве уставившись на собственные руки, но подсказка неожиданно пришла со стороны Ани:

– Зачем ты обстригла их?

– Котенок, – Мэрилу обрадовано выдохнула, – они мешали мне!