Роман на лестничной площадке

– А что? – спросила я, все еще глядя ему в глаза. Мне казалось, мы играем в гляделки – кто кого переглядит. И я не собиралась проигрывать.

– Ничего, все окей, – оживился он вдруг и обвел рукой пространство, где сидели его товарищи: – А это вот мои ребята. Это Флинт, – Канат показал на соседа Монтаны. – А это Грузин, – он указал на смуглого паренька своих лет рядом с собой. Остальных тебе не обязательно знать. Скажу, что это мои доверенные лица. С тебя хватит.

– Мне тоже так кажется, – перед нами появились Кент и Киборг, а за ними Мальборо, Берт и Сильвестр. Лешка был немного раздражен, видимо, из-за моего разговора с Канатом. Киборг в предвкушении возможной драки потирал свои кулачищи и улыбался.

– Вы здесь откуда?! – с картинным удивлением спросила Монтана, будто вообще их не ожидала.

– Шли мимо. Сашки дома нет, тебя тоже, значит, здесь, – объяснил Кент ей, поддерживая игру.

– Садитесь, раз уж пришли. Мы ведь так редко расходимся друзьями, – благодушно пригласил Канат, иронически поглядывая на Монтану. Затем обратился к Лешке: – Да и с Сашкой твоей мы только познакомились.

– Познакомились и хватит. В следующий раз поговорите, чтоб я видел, – Кент даже не собирался скрывать своего раздражения.

– Сразу видно, что ты его девчонка, – засмеялся Канат, склонившись ко мне. – Иди. Всего приятного.

Но только я встала с ящика, послышались еще шаги.

– Это еще кто? – недовольно спросил Канат, тоже поднимаясь и готовясь к возможной обороне.

Но Берт, обернувшись в сторону коридора, воскликнул, попятившись:

– Атас! Мусора!

Бежать смысла не было – пространство ограниченное, да и особого повода для задержания не усматривалось, поэтому никто и не пытался скрыться. Я вздохнула, обреченно закрыв лицо рукой: опять куча воспитательных бесед. Лешка быстро обнял меня и шепнул, что все будет хорошо.

Канат матерился, Флинт говорил, что ментов притащили Берт и его шайка, но это, конечно, не помогло. Всех задержали и снова повезли в отделение.

Уже сидя в коридоре инспекции перед кабинетом Фаины Алимовны, на нервах обвиняя друг друга во всех смертных грехах, семнарь чуть не подрался с восьмеркой. Киборг даже успел садануть Грузину по шее, но на этом все и закончилось. Чтобы провести границу между двумя конторами, мы с Алькой сели между Кентом и Канатом, а остальные расположились соответственно этому делению.

Вскоре в коридоре появилась Фаина, как всегда, в форме и в очках, поверх которых оглядела нас:

– Так-так, опять знакомые лица. Алексей, Дмитрий, что-то Александра не вижу.

– Его верхачи избили, – сообщил Берт.

– Че, правда что ли? – удивился Канат.

– А че, нет что ли? – буркнул Сильвестр.

– Ага, и семнадцатый квартал здесь, – продолжала Фаина. – Так… А ты что здесь делаешь?! – она увидела меня. – Зайди!

Я оглянулась на Кента, который кивнул мне, подбадривая, и поплелась вслед за Фаиной в ее кабинет. Она закрыла за нами дверь и оперлась руками на стол напротив меня.

– Я же говорила тебе, что эта компания не для тебя, – без всяких предисловий заговорила Фаина строго. – А ты уже и семнарь у себя в друзьях держишь. Ты становишься точкой соприкосновения двух враждующих контор. Причем сильнейших в Новом городе. Насколько мне известно, не подоспей сейчас милиция, они бы вполне могли начать драться. А причиной была бы ты. Или ты опять начнешь их защищать?

Я молчала, памятуя о двух спиленных яблонях. Сейчас Фаина была недалека от истины: если бы не милиция, восьмерка и семнарь могли бы передраться. Правда, неизвестно, из-за меня ли. Как раз по мне вопрос шел к благополучному разрешению.

– Что ты молчишь? – настаивала Фаина.

– Семнарь не мои друзья, я с ними только что познакомилась, – единственное, чем я могла оправдаться.

– Что ж, и это хорошо, – Фаина походила по кабинету, сложив руки за спиной и подбирая, видимо, слова для моего дальнейшего убеждения.

Я не стала ждать очередной порции воспитательных укоров и начала тихо, но твердо:

– Я их не брошу! Это теперь мои друзья. Раньше у меня вообще друзей не было, только Алька. А теперь есть. Так хоть не лезет никто. К тому же, я с Кентом хожу и… и… – дойдя до Кента, я вдруг запнулась.

– И? – спросила Фаина, внимательно выслушав мои слова.

– И… я ему нравлюсь, – договорила я, краснея.

– Он сам тебе сказал? – уточнила Фаина с интересом.

– Нет, он хотел сказать. Я же вижу. Сегодня хотел сказать, – призналась я.

– Ой, Сашка, смотри, как бы до кой-чего похлеще дело не дошло. Сама потом ко мне прибежишь, – вдруг улыбнулась Фаина.

Я тоже улыбнулась:

– Не дойдет.

– А теперь давай серьезно, – лицо Фаины снова стало строгим. – У меня насчет тебя еще кое-что имеется и, думаю, это важно не только для тебя. Завтра к вам придет Наталья Сергеевна, будьте с мамой дома.

– Ладно, – пообещала я.

– Сиди здесь, – велела она и вышла из кабинета, притворив дверь.

Сначала я сидела терпеливо, потом походила по комнате, выглянула в окно. У входа стояла только что подъехавшая машина дежурной части. Из нее вывели парнишку примерно моего возраста. Навстречу вышел дежурный, оглядел его с ног до головы и что-то сказал сопровождающим патрульно-постовым. Они подхватили свою добычу под белы руки и повели его в подъезд, дежурный пошел следом за ними.

Я села на свое место. Через пять минут вошел дежурный с этим пареньком.

– Если это и есть Фаина Алимовна, я так и быть согласен посидеть в ментуре. Кстати, у тя тачка ниче. Еще прокатишь? – паренек косил под блатного, но актерского мастерства пока не хватало, хотя привод сюда у него был, наверняка, не первый.

– Все может быть. Сиди тут и жди, – дежурный оставил его со мной и вышел.

– Ты кто? – спросил меня паренек. Он был белобрысый, с модельной стрижкой, явно следил за собой и в целом был очень симпатичен внешне, просто очень молод и худоват.

– Неважно, – сказала я скучным голосом.

– Тоже что ли за синьтяу попалась? – хихикнул паренек. – Вот умора!

– Что за синьтяу? – не поняла я.

– Ну вьетнамцы. Тоже что ли их раздевала? – допытывался он, разглядывая меня довольно бесстыдно, несмотря на юные годы.

– Нет, в облаву поймали, – нехотя ответила я, пытаясь придумать предлог не продолжать с ним разговор.

– Аа, – понимающе протянул он. – Может, встретимся где-нибудь? – ему буквально не сиделось на одном месте, он то и дело ерзал на стуле, наклонялся в мою сторону, снова откидывался к спинке.