Никаких принцев!

Слышится шелест страниц. Все пятнадцать человек в классе дружно листают учебники истории, пытаясь найти описание битвы у Синих гор. Ладно, почти все пятнадцать человек: двое продолжают смотреть на зеркало (которое здесь вместо доски) и карту на нем. Ромион (ботанит принц, кажется, по-черному). И Дамиан. На последнего я старательно не гляжу – зато сверлю затылок Ромиону. У меня от этого всякие мысли кровожадные в голову лезут. Может, как-нибудь принести в школу ножницы и под шумок обрезать принцу кудри? Скажу, что в качестве талисмана понадобились… Или ингредиента. Приворотное зелье варить собираюсь… Вдруг он тогда ночь спать не будет, кошмарами мучаясь? А что, я вчера такое хорошее зелье вычитала в учебнике алхимии… Правда, вряд ли оно у меня получится – пометка «третий уровень сложности» стоит на нем, полагаю, не зря. Но помечтать?..

Учитель истории с кровожадной улыбкой обводит взглядом класс. С такой же миной, наверное, облезлый кот кружит вокруг замершей мыши, придавливая ей лапой хвост.

– А расскажет нам об этом…

Сейчас будет долгая пауза. Точно будет. Театральная. Такие, как этот мастер Хэвишем, любят почувствовать себя значимыми за счет других. Наверняка я угадаю, если скажу, что мастер Хэвишем не женат, точнее, разведен, и в комплект к мастеру Хэвишему прилагается очень пробивная мамочка, в смысле будущая свекровь. Оттого на мастере Хэвишеме отглаженная рубашка (или сорочка? Они здесь свободные, легкие и иссиня-белые, кроя как в «Ромео и Джульетте») и вычищенная, прилизанная мантия с воротником из шкурки какого-то бедного зверька, Гринписа на них нет! А вот то, чего материнская рука не коснулась, у мастера топорщится и торчит. Например, волосы. Это надо уметь – соорудить такой беспорядок из прически. И обзавестись такой фигурной лысиной.

– Итак, нам расскажет…

Я вздыхаю, закатываю глаза – долгая театральная пауза-а-а – и откидываюсь на спинку кресла.

Мастер Хэвишем последний раз окидывает взглядом класс – больше десятка склоненных спин. Натыкается взглядом на меня. И его улыбка становится еще шире.

– Принцесса Розалинда. К зеркалу.

Шарик – ко мне! Я старательно прячу улыбку и иду к зеркалу. По классу проносится вздох облегчения и предвкушающий смешок. Смейтесь-смейтесь!

Заботливый Габриэль ночью отправил слуг, включая мою камеристку, к портному, а утром Розалиндиным платьям пришлось потесниться: я обзавелась удобными и простыми брюками, больше похожими на шаровары, и туниками с рукавами из легкой, но непрозрачной ткани. Все это довольно изящно украшают вышивки с какими-то цветочными мотивами, но так, чтобы в глаза сразу не бросались. А да, и еще утром же доставили шесть пар туфель без каблуков, удобных настолько, словно их специально по моей ноге делали.

В карете я не выдержала и поинтересовалась у Габриэля, что это на него нашло? Учебники, смена гардероба? Отчего такая забота? Габриэль невозмутимо сообщил, что все это входит в обязанности рыцаря. Потом отвернулся к окну и многозначительно замолчал. Сдается мне, он лгал.

Зато в новом наряде я уже не похожа на неуклюжую лягушку в розовом бальном платье.

– Итак, принцесса, – улыбается мастер Хэвишем. – Говорят, вчера вы не могли найти на карте вашу страну. Надеюсь, с Синими горами вам повезет больше?

Серебряной палочкой-указкой (тоже спасибо Габриэлю) я молча провожу по зеркалу в районе этих самых гор.

Разочарованный вздох в классе. Мастер Хэвишем хмыкает.

– Повезло. Начертите теперь план битвы.

С нуля? Вот… жук! Я замираю перед зеркалом, где карта приблизилась, сами горы, точнее их пики, исчезли, осталось только поле, вернее, сильно пересеченная местность, на которой две армии когда-то дрались (полагаю, они тоже были в шоке от такой диспозиции, потому что очень она для обеих была неудачной).

– Ну же, Розалинда. Или снова ждете, что жених вас спасет? Что ж, прекрасных дам, – это он выделяет, давая понять, что в данном случае дама совсем не прекрасна, – надо спасать. Принц Ромион!

Кресло в первом ряду с готовностью отодвигается…

– Не нужно, – я быстро-быстро начинаю водить палочкой по стеклу. – Я сама.

Черчу схему – я на всякий случай вчера ее запомнила. Рассказываю практически наизусть весь параграф. Даже залезаю немного назад, чтобы напомнить, какого черта эльфам с гоблинами было воевать. Даю полную характеристику самого Фейхтра, а также его клана до седьмого колена включительно. Потом прохожусь по эльфам. От меня достается даже младшей сестре эльфийского короля Фиолинель Изумрудной, которая в это время еще под стол пешком ходила. Наконец я выдыхаюсь и свирепо смотрю на учителя.

Он тоже на меня смотрит. Так, словно… хм, лягушка заговорила. И сказала что-то умное. По-моему, его тянет перекреститься. Свят-свят!

Тихо скрипит кресло в первом ряду – это Ромион садится на место. Он так весь мой ответ и простоял. Мне очень хочется бросить на него победный взгляд – тоже мне, нашел даму в беде. Сама справлюсь. Сейчас только мой дракон разродится уже какой-нибудь речью. Эй, мастер Хэвишем, челюсть с пола поднимайте да отпускайте меня на место с отличной оценкой. Или вы хотите еще про какие-нибудь славные деяния Фейхтра Хмурого услышать?

– Удовлетворительно, Розалинда, – наконец сообщает мастер, и я вздрагиваю. Тройка? Что?! – Вы можете вернуться на место.

Конечно, я остаюсь стоять.

– Удовлетворительно? За что?

Мастер Хэвишем поднимает брови.

– За ваш ответ. Розалинда, садитесь.

– То есть я где-то ошиблась?

– Розалинда…

– Где?

– Розалинда, немедленно сядьте! Или я отправлю вас в карцер!

Сейчас я прожгу его взглядом без всякой магии. Есть в жизни справедливость или нет?!

– А я не уйду, пока не узнаю, где я ошиблась.

– Час в карцере, Розалинда, – и тише добавляет: – Вы нигде не ошиблись.

– За что тогда вы снизили мне оценку?

– Снизил? – начинает улыбаться этот облезлый кот. – А вы полагаете, вы ответили… как?

– Отлично, – выплевываю я. – Я полагаю, я ответила отлично. Вы сами сказали, что ошибок в моем ответе не было.

Мастер Хэвишем улыбается.

– Что ж… Принц Ромион!

Тот снова встает. Я перевожу взгляд на него.

– Что бы вы поставили Розалинде за ее ответ?

Я стискиваю зубы. Сейчас этот малыш мне неуд влепит, и чего я тогда тут комедию ломаю? Но пусть только влепит, я придушу его потом голыми руками! После мастера Хэвишема, разумеется.

Ромион смотрит на меня и какое-то время молчит. Я с яростью гляжу в ответ. Ну давай, давай! За это время я успеваю придумать ему тридцать три несчастья, большая часть которых неосуществима, но помечтать о них все равно очень приятно.

– Отлично, мастер Хэвишем, – наконец твердо говорит Ромион. – Я бы тоже поставил Розалинде отлично.

Мастер Хэвишем потрясенно смотрит на него. На одно долгое мгновение я представляю, что карцер мы на этот раз будем делить с Ромионом. Хм, может, за час мне удастся убедить его отказаться от свадьбы?

– О вашем благородстве когда-нибудь сложат легенды, Ромион, – улыбаясь, говорит наконец мастер Хэвишем. – Что ж, неудивительно, она ведь ваша невеста. Я об этом не подумал.

Ромион морщится, но садится. А учитель оглядывает класс.

– Кто-нибудь поставил бы принцессе удовлетворительно? Кто-нибудь, кого она еще не очаровала?

В воздух сразу поднимается с десяток рук. И с середины класса Вейл выкрикивает: