Чужая жизнь. Повесть

Таня думала, что ей делать дальше.

Гедеван внушал ей чувство гадливости. В то же время она понимала, что бежать отсюда ей вряд ли удастся. Высокий забор и охрана с собакой, которую наверняка спускают на ночь с цепи, не оставляли никаких шансов. Тут не дураки все продумывали. Дача Гедевана была затеряна в горах и мечтать о том, что можно встретить кого-то случайного тоже было нереально.

Таня сколько себя помнила, была верующим человеком. Это как-то передалось ей от бабушки и было ее отдушиной. Угасающим сознанием взмолилась и в тот же миг ощутила почву под ногами.

Сейчас, оказавшись в одиночестве, попыталась сосредоточиться на молитве, умоляла Матерь Божию забрать ее отсюда или устроить побег, но в сердце было все глухо и пусто. Иногда, прося о чем-то, Таня чувствовала в душе воцаряющееся умиротворение и спокойствие, понимая, что все будет хорошо.

Но сегодня этого привычного теплого чувства не было. Ни грамма надежды…

Во дворе раздались голоса, скрип ворот. Таня бросилась к окну. Гедеван на машине куда-то уехал.

Таня забарабанила в дверь. Подняла крик.

– Выпустите меня отсюда. Вы будете отвечать! Слышите?!!!!

Ответом была тишина.

7.

Утром Тане принесли завтрак. Среди предложенного была даже баночка икры. Красная зернистая масса вызвала у Тани усмешку. Там, где оставалась её бабушка, соседи из корпуса, пара подруг, с кем она общалась, покупка турецкого маргарина было событием. У всех в круге ее общения постоянно не хватало элементарной еды.

Перед глазами замелькали моменты недавнего прошлого. Вот они сидят с бабушкой у железной печки, пьют «кофе» из молотого овса и смеются. Вкус просто один в один с натуральным напитком. Соседка Нино занесла им три штучки Сигуа – тарталетки из кукурузной муки. И получилось целое пиршество. А тут икра и свежие булочки с настоящим маслом.…

Тане было невдомек, что всё это были детали психологического давления, которым окружил её Гедеван. Он как-то проезжал мимо их школы на машине, случайно увидел Таню, выходящую с одноклассницами из двора, и запал.

– Хочу вот эту и всё.

Остальное было делом техники, довольно несложным для генерала МВД. Колебания, есть или не есть эту самую икру, быстро остались позади. Таня с удовольствием позавтракала.

Со двора донёсся шум. Ворота открылись и впустили машину хозяина. Вскоре Таню опять пригласили в кабинет к Гедевану.

– Ну как тебе спалось на новом месте, моя девочка? – спросил он игривым тоном.

– Я хочу домой.

– С бабушкой твоей я уже всё уладил, – как ни в чём не бывало продолжал Гедеван. – Она видит, что я человек серьёзный и не против, что ты здесь останешься. Так что не надо капризничать.

– Я хочу это сама услышать. Я настаиваю… – завелась Таня.

– Вай, ты не на трибуне и не в парламенте. Не надо настаивать. – Усмехнулся Гедеван. – Позвоним, поговоришь с бабушкой. Аба, продиктуй соседкин номер.

С приключениями, но дозвонились и до бабушки.

Таня услышала ее дрожащий голос.

– … Да, деточка, да милая…. Как ты? – и заплакала. – Раз уж ты вышла замуж, то тебе надо быть …. – снова всхлипы. – С Гедеваном.

Таня стояла в оцепенении.

Что случилось с бабушкой. Почему она не протестует? Как этот толстый бурдюк с вином смог убедить ее, что это именно «замуж».

Эх, Таня – Танечка, далеко ей было до генерала МВД, прошедшего по карьерной лестнице огонь, воду и медные трубы.

8. Прошло два дня.

Ничего примечательного не произошло. Таня сидела у себя в комнате и смотрела в окно. Дача и ее обитатели жили своей обычной жизнью. Охранник в будке лежал и смотрел телевизор. Собака созерцала жизнь в тени под деревом без движения. Шофер курил около крана. Гедеван находился где-то в доме. Примерно то же самое было и раньше.

Принесли обед из ресторанных блюд. Повар явно постарался на славу.

Орать и стучать Тане не хотелось. Ее никто не беспокоил, словно о ней забыли. Таня поймала себя на мысли, что привыкает к своему новому положению и оно не кажется ей каким-то неописуемым ужасом. Эффект привыкания не способствует борьбе за свои права.

Гедеван на него и рассчитывал.

Вечером Таня поужинала и почти сразу провалилась в густой тяжелый сон. Проснулась она на другой день поздно днем. И обнаружила себя в двуспальной кровати. Рядом храпел всей тушей Гедеван. Что было вчера после ужина она никак не могла вспомнить. Голова раскалывалась на тысячу маленьких частей.

И поняла со всей очевидностью: она, Таня здесь надолго. Ее роль быть игрушкой Гедевана только начинается. Она такую жизнь не выбирала, ей ее назначили.

Повернулась к стене и заплакала. Но и на слезы сил не было.

9. Тане разрешили гулять по дому и выходить во двор. Но, естественно, под пристальным наблюдением обслуживающего персонала. Таня уже познакомилась с уборщицей Цицино, охранником Джумбером, поваром Васико, помощниками Гедевана Ладо и Нуго. Все они были милые, общительные люди. С ними можно было приятно провести время за столом, рассказать анекдот или ничего не значущую ерунду.

У Цицино была дома лежачая мать и трое детей подростков. Гедеван по доброте душевной позволял ей время от времени звонить по своему кабинетному телефону соседке по корпусу и узнавать что творится дома. И Цицино была ему очень благодарна.

Дом был большой и Цицино постоянно что-то драила и протирала. Таня подошла к ней и предложила:

– Давайте, помогу. Мне все равно нечего делать.

– Не надо, Таня, не надо. – испугалась Цицино, оглядываясь по сторонам. – Вдруг батони Гедеван увидит и я работу потеряю. Где такое место найду.

Само собой, просить ее участвовать в побеге не обсуждалось по определению. Таня все же поболтала с уборщицей о том, о сем для расширения кругозора.

Выяснилось много интересного. Гедеван платил всему штату более чем хорошо. И всячески помогал в разных проблемах по мере обнаружения. Ладо в прошлом году мать помог прооперировать. Нуго привез из их общей деревни и дал путевку в жизнь, Джумберу подарил свою старую машину. Словом, все служили Гедевану не за страх, а за совесть. К Тане все они относились хорошо, но без подобострастия.

Она понимала, что надо ждать свежего человека извне. Может, он совершит чудо. И молилась:

– Господи, пусть кто-то придет сюда.

И дождалась. В один из ничем не примечательных дней ворота открылись и во двор въехала машина. Из нее вышел немолодой человек в костюме и черных очках. Такие очки обычно носили мхедрионовцы. Их было видно издали и положительных эмоций они не вызывали. Еще не остыли воспоминания, как подъезжали хлебным очередям и стреляли в воздух, забирая себе буханки, сколько хотели.

Таня бросилась к нему и закричала.

– Спасите меня! Они держут меня здесь силой!

Джумбер тут же бросился к ней и оттащил в сторону.

Гедеван вышел навстречу гостю и сказал со спокойной улыбкой.

– Не обращай внимания, дорогой. Это моя племянница. Дочь моей покойной Тамары. Не хочу ее держать на Асатиани. (1) Как нового человека увидит, сразу бросается. Проходи в дом, Тамаз.