Аджабсандал

Нана собрала деньги, которые люди для Сандро от себя оторвали, и купила старый ноутбук с рук.

– Без информации сейчас никак! – и приступила исследовать интернетную паутину в перерывах между кормлениями.

Элене только нос сморщила:

– Если уж приобретать, то только новое. Мы не настолько богаты, чтоб покупать дешевые вещи.

О компьютерах Элене имела самое отдаленное представление типа экран, а рядом кнопочки.

И вдруг, дядя царский подарок сделал – вынес ей новейшую модель прямо из магазина, все детали по коробкам расфасованные.

Водрузила Элене все эти составные части на письменный стол, прикрыла тряпочкой, чтоб пыль не садилась и оставила до лучших времен.

Нана, в промежутках между выгуливанием сына в крошечном дворе с щербатым асфальтом, успевала вселять в соседку надежду на светлое будущее:

– Элене, давай интернет пополам включим. Так дешевле сядет. Тебе сайт кто-нибудь сделает и будем твои шедевры рекламировать. Сейчас хэндмэйд рулит. Я читала, американцы большие деньги за такое платят.

– Я английского не знаю, – качала головой непризнанная звезда живописи.

– Не проблема. У меня 1500 френдов в разных сетях. Кто-нибудь да поможет. А там раскрутим тебя на высшем уровне.

– Неудобно как-то…

– Неудобно на люстре спать – скатиться можно. Эх, мне б твои золотые руки, я бы…

Элене отказалась от какой-либо раскрутки и рекламы. Видно, еще сидели в голове идеи из советской школы: «реклама – продажная девка империализма».

Нана каким-то образом освоила новую невиданную специальность – фрилансер и значительно поправила свое финансовое положение.

Так прошло лет пятнадцать или около того. Сын Наны заканчивает школу. Нану одолевают болячки, но она бодрится и юморит по прежнему.

У Элене прочная, ничем невыветриваемая депрессия, так как, по ее мнению, жизнь прошла мимо. Она досматривает мать – старуху и очень нуждается. Когда-то навороченный компьютер уже превратился в музейный экспонат под той самой тряпкой. Пользоваться им хозяйка так и не научилась. Не дошли руки.

Нана, иногда, по старой памяти призывает Элене к конкретным действиям с пошаговыми инструкциями.

Кто его знает, что сделает Элене дальше. Любая гора начинается с подножья. А так же «дорогу осилит идущий». Стоит только захотеть.

В чужом амплуа

– …Недавно произошло со мной нечто из ряда вон выходящее.

Лето я обычно провожу в Цхнети. Там у меня от родителей дача осталась. По сравнению с другими, двух-трехэтажными махинами, конечно избушкой кажется, но я и этому рада. Хоть мы можем дышать чистым, незагазованным воздухом, и то слава Богу.

Летом я себе даю полную разгрузку от напряженного года. Погружаюсь в чтение духовной литературы, стараюсь посильно сидеть на диете, пить травки и питаться исключительно по сбалансированной системе.

Пошла я как-то собирать мяту. Всегда ее засушиваю для зимы. Искала и наткнулась на целую поляну. Набрала целую сумку и пошла обратно. Встретила соседа по даче, Нугзара. Поздоровались милым образом, он скосил глаза мне в сумку и почему-то разозлился:

– Я думал, ты приличная женщина, а ты… – не закончил, рукой махнул и пошел с бурчаньем дальше.

Потом обернулся, чтобы окончательно заклеймить меня позором:.

– Это же Гурама трава! Он ее сажал, поливал, а ты украла!

Я онемела от такой наглости. Нормальный хозяин делает все посадки у себя за забором, а не где-то в лесу. Что, спрашивается, я могла украсть?

Еле успокоилась от такого нападения. Стала читать свою тетрадь с выписками из святых отцов. А там у меня красной ручкой на главном листе:

– «Как воду жизни пей поругание от каждого человека». Св. Иоанн Лественичник.

Потом, успокоившись, занялась своими делами.

Вообщем, высушила я всю эту кучу. Вышло ни много, ни мало два килограмма. Сижу, радуюсь, планирую: «И той дам, и этой хватит и для соседей еще останется». Во славу Божью.

Заварила я себе первую порцию. Чудо, а не трава. Неделю пью. Настроение прекрасное, самочувствие, как у космонавта, давление не скачет, сон нормализовался.

Потом стали меня мучать смутные сомнения. Что-то раньше у меня такого результата от мяты не было.

Взяла несколько листиков и пошла к знакомому биологу Зазе.

– Что это за редкий вид мяты?

У того чуть очки на лоб не полезли.

– И много у тебя ее?

– Два кило.

Он меня за руку схватил:

– Умоляю, продай мне все целиком.

Короче говоря, под нажимом он сказал, что вместо мяты я собрала коноплю.

И кто я теперь после этого? К чему это меня обязывает? Везде пытаюсь понять тайный смысл, а тут никак. Ой, не спроста это, не спроста…

Жизнь и страдания не очень юной Венеры

«Если всегда и во всем будем обвинять
себя, то везде найдем покой.»
Преп. Пимен Великий.
(Телефонный роман.)

Кто на Плеханова (извиняюсь, на проспекте Давида Агмашенебели) не знает пампушку Венеру? Пампушкой зовут ее друзья, а для недругов и завистников она «толстуха необъятная» и еще прочее нелестное типа «От коровы до слона» за ее 150 кг чистого веса. Образ жизни у нее преимущественно домовой. А если и выходит куда, то только в ближние магазины отовариться или по модному —«на шопинг».

В другое время уроки с дочкой делает, авторадио слушает, в основном блатные песни, или душу на телефоне отводит – благо в Тбилиси пока счетчиков поминутных еще нет.

Звонит она узкому кругу «своих людей», а особенно подруге детства Маке, по ее, Венериному определению «с понтом верующей». Та, от нечего делать, слушает, считая, что тем самым исполняет завет Христов «Носите тяготы друг друга».