Каприс для Кати

– А ты чего это такой расписной? – хулиган близко подошел к Мике, потянул его за воротник, – модник, смотрю. Ну-ка, скидывай штаны.

– Да щас! – Мика дернулся, вырываясь.

– Ого, да ты, парень, гляжу, смелый. Ну так мы смелых уважаем. Комсомолец? Пионер-герой может быть?

Хулиган неожиданно выбросил руку, целясь Мике в лицо. Катя взвизгнула, но нехилый кулак провалился в воздух, потому что Мика успел увернуться. Нападавший громко выругался, потому что чуть не упал, его товарищи перестали посмеиваться и насторожились.

– Ты че, урод, смерти хочешь?! – хулиган снова размахнулся, и уже попал Мике в плечо, от чего тот покачнулся и упал на одно колено, хотя тут же вскочил, покачиваясь.

Ватага начала наступать, и Катя поняла, что сейчас они просто уронят и запинают Мику до полусмерти. Ее, почему-то, не трогали, будто бы вообще не замечали, наверное ждали, что она заплачет и убежит. Но она не собиралась ни плакать, ни бежать.

– Ну-ка вон пошли, босота! – шагнула она вперед, и хулиганье действительно остановились, в основном, больше от неожиданности.

– Пошли вон, я сказала, – Катя сжала кулаки, – а то хуже будет.

Хулиганы зароптали. Катя не стала дожидаться, пока они сообразят, и, хорошенько размахнувшись, ударила самого мелкого крепким кулачком прямо в нос. Кровь брызнула в стороны, пострадавший взвыл и повалился на колени.

Остальные набросились всей кучей. Катя не соображала, что происходит, она понимала только, что ее еще не уронили, и она даже, кажется, кому-то еще раскровила нос, и Мика держится…

Резкий свист остановил драку. Из темноты аллеи выступил мужчина в военной форме.

– Ну-ка разошлись! – скомандовал он.

Трое попятились от Кати и Мики, вытирающего рассеченную бровь, но один угрюмо взглянул на мужчину и остался на месте.

– А ты кто такой, чтобы тут командовать?! – дерзко спросил он.

– Это неважно, – мужчина был уверен в своих словах, – отпустите ребят, сказано вам, и убирайтесь, пока целы.

– Летчик что ли?! – хулиган сплюнул, – видали мы таких.

Это и правда был летчик. Синяя форма и "крылышки" на фуражке. Он подошел близко, оторвал руку хулигана от Микиной рубашки. Хулиган дернулся, с ненавистью глядя на офицера, потом вдруг резко выбросил руку вперед, и тут же сорвался с места и исчез в темноте. Остальные последовали за главарем. Гитара со сломанным грифом осталась валяться в кустах.

Катя, растерянная от такой неожиданной концовки, сначала посмотрела на Мику, вытирающего кровь, стекающую по скуле, а потом на офицера. Он все еще стоял к ней спиной, будто смотрел в ту сторону, куда убежали хулиганы.

– Спасибо вам, – произнесла она, подойдя ближе.

Летчик не ответил, Катя обошла его, чтобы видеть лицо, и ахнула – мужчина зажимал бок, по которому расползалось красное пятно.

– Пырнул, гад, – досадливо пробормотал летчик, – новый китель испортил.

Он осел на землю.

– Вам к врачу надо! – Катю затрясло от осознания, что из-за них пострадал человек, – Мика, беги, вызывай!

– Куда?! – парень растерянно топтался на месте.

– Туда! – Катя махнула неопределенно. Мика сорвался и исчез в кустах.

– Вам надо прилечь, – она упала на колени, – сейчас врач приедет!

Мужчина внешне был вполне спокоен, если бы не побледневшие губы, никто бы и не догадался, что он ранен. Он поднял глаза на Катю, которая, пытаясь справиться с истерикой, бестолково суетилась рядом. Летчик взял ее за запястье. Крепкая ладонь полностью обхватила тонкую Катину руку.

– Катя? – неуверенно произнес летчик, и она вздрогнула.

Катя уставилась в лицо мужчины, и, конечно же, сразу узнала.

– Миша!… – прошептала она, прижимая пальцы к губам, – Миша, это ты?!

Глава 4

– Я тебя не сразу узнал, – ответил Миша, – ты такая взрослая стала, красивая! Тебе идут длинные волосы.

– Ты молчи, молчи, – Катя вдруг поняла, что сейчас она разрыдается в голос. Внутри все дрожало. – Силы береги, сейчас "скорая" приедет!

Но скорая все не ехала и не ехала. И этот дурацкий Мика куда-то пропал.

– Ты как тут? – полушепотом спросил Миша.

Катя поняла его вопрос.

– А я к тебе приехала, там, – она махнула ладонью за голову, обозначая будущее, – и оказалась тут.

– Ни за что бы не поверил, если бы мне кто-то рассказал, – улыбнулся Миша.

– А я Марусю видела, – сказала вдруг Катя, – она такая старушка. А Толя стал известным музыкантом!

– Про Толю слышал, – кивнул Миша, – мы с женой все собирались на концерт в Москву поехать.

– А ведь у меня жена, – опомнился он, – и детки, двое, Колька и Ниночка.

– Я знаю, – печально произнесла Катя, – слезы текли по ее лицу, а она не чувствовала этого.

Когда вдалеке послышался вой сирены, Катя вскочила на ноги. Плотные кусты раздвинулись и оттуда вывалился Мика. Видок у него был еще тот – подбитый глаз заплыл совсем, рубашка, которая еще с утра выглядела как новая, распахнулась из-за отсутствия пуговиц, рукав был порван до локтя. На правом колене через дыру прогладывала засохшая ссадина.

– Он здесь, здесь! – закричал Мика, и из бокового выхода появились двое мужчин в белых халатах, завязанных на спине, с тряпичными носилками.

– Только аккуратнее, пожалуйста! – пока Мишу приподнимали и перекладывали на носилки, она держала его за рукав кителя.

Их взяли с собой. Во-первых, они сами выглядели как потерпевшие, а во-вторых, туда, в приемный покой вызвали наряд милиции. Мишу унесли куда-то, а Катя и Мика остались ждать в темном узком коридоре, покрашенном коричневой краской. Мика молчал, откинувшись спиной на стену. Она сказала ему. Там, в машине. Парень вздернулся было подойти, но санитар велел сесть, и он послушно сел обратно. А потом Мишу унесли, и они даже не успели попрощаться. Оба знали, чем все закончится.

– Выходит, это из-за нас… – хрипло произнес Мика.

Катя хотела ответить, но тут дверь распахнулась и в коридор влетела маленькая худенькая девушка. На ней лица не было, она пробежала внутрь, натягивая на ходу халат.

– Это Валя, – сказал Мика, проследив взглядом, – она здесь работает медсестрой.

Он встал, запахнул рубашку и пошел к выходу.