Холодное блюдо

Иван рассказывал, как в юности работал помощником повара на огромном круизном лайнере. За приятными воспоминаниями они дошли до пиццерии и остались там ужинать.

Марина с удовольствием разглядывала окружающих её людей. Её поразила лёгкость, с которой голландцы относились к своим детям, коих было по три-четыре у каждой семьи в ресторане. Больше всего ей понравился один, наверное, годовалый малыш, сидящий в детском стульчике и крохотной ручонкой хватающий тонкие макароны, он с аппетитом откусывал их, свисающих со всех сторон крепкого кулачка, и тянулся за следующей порцией. Родители спокойно и красиво ели, не отвлекаясь на такие мелочи и не нервничая без конца, как привыкла видеть дома Марина. Бабуля бы такое не пережила, с любовью и тоской подумала девушка. Эх, у всех свои законы.

– Марин, ты не против, если мы прогуляемся ещё? – спросил Шура, когда они вышли из пиццерии.

– Конечно, я на борт. Завтра выходим часов восемь, так что гуляйте на здоровье.

Девушка вернулась на лодку, заварила себе чай в огромной кружке и села в кокпите.

Вэл прислал сообщение, Марина ответила. Что ж, первый день пути закончился отлично.

Утром, посмотрев сводки погоды и, самое главное, ветра, Марина направила яхту к шлюзу, благодаря которому они поднялись на уровень Северного моря. Пройдя также огромный порт и дамбу, они взяли курс на Эльбу.

Перегон был длинный. Небольшое, метра в полтора, волнение не мешало наслаждаться ситуацией, «Дача» уверенно разрезала плавные океанские гребни. Марина с Иваном договорились о вахтах по четыре часа, Шура перекрывал по два часа и у той, и другого, чтобы покормить их и развлечь. В один из «отдыхов» Марине удалось даже позагорать. Она расстелила большое полотенце и дремала. А когда пришла пора вставать, не удержалась и лизнула с хромированных рейлингов морскую соль, которая теперь белёсым налётом покрывала все открытые поверхности на судне.

На девушку произвели неизгладимое впечатление ветрогенераторы, стройными рядами вырастающие из воды целыми полями, и огромные грузовые корабли, нелепыми прямоугольниками бороздившие Северное море. Безмолвно расходясь с ними, огибая бесчисленное количество островов, защищающих, как могут, большую землю, почти через сутки яхта зашла в дельту мощной Эльбы. Извилистый фарватер петлял сквозь кладбище затонувших кораблей – печальное напоминание о Второй Мировой.

Течение оказалось таким сильным, что «воровало» скорость, а вода ещё в море у входа была другого цвета, пресной. Перед тем, как зайти налево в канал, «отрезающий» часть Германии и всю Данию, таким образом значительно сокращая путь в Балтику, решили отдохнуть и остановились в одном из клубов. Наспех перекусив, вся команда завалилась спать. Проснулись к обеду и, уже по традиции, пошли обследовать окрестности, не забыв прикупить то, что, как показало время в пути, не доставало на борту.

Выходить планировали в шесть утра, поэтому, приготовив силами мужчин вкусный ужин, все не спеша наслаждались чудесным вечером.

Марина понимала, что Шура с Иваном выпивают, когда «гуляют» без неё, и, возможно, в каюте, но рассудила, что, пока это не влияет на рабочий процесс, это не её дело. На вахте был сухой закон, и хватит. Вели себя они безупречно, девушка не понаслышке знала, что это редкость, и ей очень повезло.

Утром, преодолев шлюз на входе, «Дача» вошла в Кильский канал. День был опять солнечным, и все 99 километров по довольно широкому путепроводу прошли незаметно. Шура всегда старался приготовить что-нибудь вкусненькое, и Марина часто вспоминала мать с бабушкой (они обе прекрасно готовили) и путешествия на теплоходе с отцом, в столовой которого подавали и закуску, и первое, и второе, и компот. Сама она умела готовить исключительно элементарные блюда и восхищалась людьми, которые творят чудеса с простыми продуктами.

Пройдя Кильский канал, они планировали остановиться на ночёвку, но сводка погоды преподнесла сюрприз: Балтика была спокойной, а вот к утру обещали сильный ветер. Преодолев шлюз на выходе из канала, Марина приняла решение, не останавливаясь, идти до польской Лебы. Иван вспомнил, что там была хорошая заправка, а залить баки не помешало бы.

Ночью на море действительно было спокойно, для «Дачи» просто рябь, но на рассвете лодка входила в узкую речушку между двумя озёрами очень осторожно. Нарастающий с каждым часом ветер гнал к дюнам белых «барашков» размером с доброго быка.

По-быстрому, насколько это было возможно, учитывая немалый размер судна, заправив яхту в местном небольшом клубе и закрепив всё «по-штормовому», Марина взяла курс на Рижский залив. Пережидать стихию было нереально, по сводкам погода портилась на неделю.

Когда на правом траверсе по карте был Калининград, по системе радиолокации, где по правилам должны быть зарегистрированы все коммерческие суда и яхты, лодку кто-то «запеленговал». Раздался характерный звук, Марина взяла бинокль, вгляделась сквозь брызги и смогла различить пограничный корабль, который шёл, правда совсем недолго, параллельным курсом, охраняя предел российских и нейтральных вод.

Шторм усиливался, и хотя длина морской волны была, хвала Небесам, больше, чем девушка привыкла переживать на Рыбе, это не спасало. Северный ветер заставлял гребни бить в левую скулу корпуса, новейшая система стабилизации судна работала отлично, но через двадцать часов обалдевшая от качки Марина сжалилась над Шурой, которому было очень плохо и «нырнула» в маленький, по сравнению с голландскими, порт латвийского Вентспилса. Команда пришвартовала у низкой причальной стенки «Дачу», сжевала три бутерброда и завалилась спать.

Во второй половине дня они, конечно же, пошли гулять. Город, по словам мужчин, напоминал Юрмалу и литовскую Палангу. Небольшие частные дома на узких, пересекающих друг друга улицах, спокойный ритм жизни. Марина не бывала в Прибалтике раньше, городок показался ей просто милым. А вот природа напоминала ей малую родину, такой же бор корабельных сосен, укрытый покрывалом черничных кустов, и огромные просторы довольно холодной воды, пусть здесь она и была солёной и другого, морского, цвета.

Купив свежего хлеба и шпрот, экипаж вернулся на борт ужинать.

На утро погода сделалась ещё хуже. Из-за дюны закрывающей порт это не было так очевидно, но прогноз был не утешительным. Имея про запас несколько дней и не боясь выйти из намеченного графика, Марина решила не рисковать, лодка отдыхала.

После завтрака Шура с Иваном отпросились до вечера, и девушка, нацепив любимые кеды и бейсболку, отправилась в парк. Покаталась на музейном поезде по территории и решила пообедать в кафе, которое расположилось на первом этаже красивого домика с петуньями на веранде.

Марина прошла через цветущий палисадник ко входу. Гостью поприветствовали и усадили за маленький стол в самом дальнем углу небольшого зала. Кафе было оформлено в стиле домашней гостиной, на полках встроенных стеллажей лежали книги и журналы. Заказав филе трески с пюре, Марина разглядывала картинки в каком-то модном издании, ни черта не понимая по-латышски.

Решив глотнуть минералки, она убрала от лица журнал и увидела, что за стол на веранде, прямо по ту сторону от низкого окна, садится мужская часть её команды. Они сделали заказ, Марина уже хотела снова взять в руки чтиво с фотографиями, как вдруг Шура, отодвинув лежащую на столе вилку, накрыл своей руку сидящего напротив Ивана и погладил. Жест в купе со взглядом был однозначным и не вызвал никаких сомнений даже у неопытной в таких вопросах Марины.

Ёкарный бабай, – подумала девушка и шлёпнула себя с досады ладошкой по лбу.

Занятая всё время продумыванием своей стратегии поведения, она не заметила очевидного. Собранные в хвост волосы до плеч и серьга в ухе у Шуры были здесь ни причём, мало ли бывших рокеров. А вот то, что, когда они с Иваном были вдвоём на вахте, из музыкальной системы доносились мелодичные композиции великих Элтона и Фредди, а также красавчика Рики, должно было насторожить.

Девушка вспомнила имя хозяина большой яхты, в составе экипажа которой трудились мужчины, и ввела его в поисковик. Всезнающая система выдала мини-досье на известного английского издателя, который вот уже лет пять как жил со своим мужем.

Фак…

Вообще, как и большому количеству современной молодёжи, Марине было откровенно плевать, чем двое взрослых людей, неважно какого пола, по обоюдному согласию занимаются наедине. Единственная мысль, на которой девушка себя ловила при встрече таких пар, ей было не понятны и отчасти неприятны чудные проявления своих пристрастий, что некоторые из них явно выставляли напоказ, желая эпатировать публику. Это, с точки зрения Марины, говорило уже не об их предпочтениях, но о проблемах в головах.

Кстати в маленьком голландском городке она ничего такого не замечала. Видимо, как и дома, вся необычная публика стягивалась в столицу и другие крупные города. Теперь и фраза Шуры: «Да, это вам не Амстердам» – выглядела по-другому.

В общем, Марина относила себя скорее к безразличной, чем к толерантной части населения, проблема была в другом. Она готова была поклясться, что Пал Палыч не относится даже к таковой. И это могло спутать все карты. С другой стороны, это будет даже забавно, но позже.

Оставалось надеяться, что мужчины и дальше будут вести себя благоразумно, а свою музыку при гостях они всё равно включать не станут.

Кое-как дожевав вкусную рыбу и расстроив своим кислым видом милую официантку, Марина натянула бейсболку и вышла через дальнюю от столика мужчин дверь.

Вечером, как ни в чём не бывало, команда в полном составе ужинала на борту.

Выходили из Вентспилса рано утром. Шторм на Балтике потихоньку стихал, но «Даче» было уже всё равно, потому что Марина направила её направо, в Рижский залив, там ветер не бушевал. Оставив остров Сааремаа слева, яхта миновала пролив Вяйнамери и вышла в Финский залив. Взяли курс на Котку, пересекли залив и поздним утром следующего дня прибыли на пограничный контроль на финском острове Сантио.

Местные пограничники осмотрели яхту, проверили все документы, судовые роли и паспорта, шлёпнули штампы о закрытии границы и отпустили с миром.

Все устали от длинного перехода, но совместно решили, не останавливаясь, идти до Санкт-Петербурга, где их обещал встретить человек Пал Палыча.

Ночью в свой отдых Марине не спалось, и она вышла в кокпит. Вода была как зеркало, по правому борту кто-то плыл. Девушка не отрываясь смотрела на пловцов и улыбалась. Дружная стайка морских котиков махала ластами, она помахала им в ответ.

Шли медленно, на Морском вокзале их ждали к десяти утра. Миновав величественный Кронштадт (Марина была в восторге, здесь ей тоже бывать не приходилось), пришвартовались у причальной стенки.

По звонку их встретил человек в строгом костюме, забрал все документы и куда-то убежал. Опять пришли пограничники, только уже российские. Часа три команда ждала завершения процедуры, потом их отпустили.

«Дача» прошла под грандиозной эстакадой и встала в яхт-клубе на Крестовском острове.

– Мы сделали это, ребята! – Шура, не слушая протестов со стороны Марины, откупорил бутылку игристого вина, – Капитан, прошу, один разок!

Смеясь, девушка приняла высокий бокал из рук Ивана:

– За капитана! – мужчины выпили стоя.

– Спасибо вам, ребята, но без вас я бы это не сделала, так что, за команду!

Ура! – Иван и Шура улыбались и, казалось, были абсолютно счастливы.

Девушка набрала Пал Палычу, тот был уже в курсе, конечно, но всё равно обрадовался:

– Ну, Маруся, молодец. Вы даже раньше, чем планировали. Я со своими приеду через три дня, раньше не могу. Так что отдыхайте, на связи.

Марина поела и пошла в свою каюту. Девушка устала и, решив не бороться с этим, легла в постель и проспала почти до полудня следующего дня.

Глава 5