Алмаз Времени. Том I. Скитания

– Заткнись и не порти аппетит! – хищно вгрызаясь в поджаренную плоть кролика, обернулся Сварт.

Ему мнилось наваждением, пренеприятным совпадением свое видение о черной птице и поведение Сумеречного Эльфа. Казалось, спутник нарочно прочел мысли и играл теперь на нервах, хотя… Вряд ли.

Сварт снова украдкой глянул в небо с усмешкой, точно издеваясь над своими явлениями в полусне, но замер на миг: черная птица все так же неподвижно висела в незатемненной синеве, в просвете сгущающихся туч. Он решил не думать о ней, надеясь, что это уже другая реет на ветру. Он не был уверен, что эту птицу видят Мани и Скерсмол, которые, как по приказу, тоже поглядели в небо и только слегка сощурились на солнце. Оба улыбались, каждый на свой лад.

– Может быть, если я буду просить мира, мир настанет? Что если каждый из нас своими просьбами поддерживает его? Просите мира… – все доносился отрешенный голос Сумеречного Эльфа.

Он видел сквозь миры, он видел сотни судеб. Читал без свитков то, что начертали линии Вселенной. И содрогался от боли.

«Нет, он не асур, – задумался Сварт, глядя на Сумеречного Эльфа: – В любом случае, он сумасшедший: за чужих сердце рвет, потому что своих нет. А у меня тоже нет, но я же не рву сердце. Вот и живу счастливее намного. Счастливее… В чем это? Не сейчас. А вот когда верну время, тогда заживу! Лишь бы он не солгал. Да, я отправлюсь на край света, чтобы вернуться в тот день. Я не могу простить себе этот проигрыш, этот провал. Я отомщу, прекрасно отомщу. Будет ли потом счастье? Надеюсь? Нет, я привык знать, а не надеяться. Но что остается сейчас? Надежда на этого сумасшедшего? Мне нужно что-то понадежнее».

О ясности своего рассудка Сварт не переживал. Считал его своей главной силой. Рассудок и беспощадность – два столпа, на которых он выстраивал все свои замыслы. Раздражало, что теперь его окружают совсем не злые люди. Он считал их ничтожествами, всех, кто умел испытывать сочувствие и симпатию. Впрочем, озлобленных безмозглых пиратов из прошлой команды он тоже не считал равными себе, ни в коем случае. Он был чудовищем и не страдал от этого.

В отличие от Сумеречного Эльфа, который кривым зеркалом показывал все его пороки, привнося в них свои переживания. Страж Вселенной мысленно прокрутил папирус судьбы, где Сварт почти с наслаждением размышлял о собственной чудовищности.

В какой-то мере капитан считал себя исключительным, не подозревая, какой ценой и почему получил эту «исключительность» хладнокровного монстра. Об этом не догадывался даже мастер Вейяча. И только Сумеречный Эльф знал, но пока не пришло время вмешиваться. Пока линии мира не велели, и узор пробелов в свитке не позволял. Но туманный взгляд Стража Вселенной сквозь миры застила красная пелена.

«Я еще доберусь до тебя! Как видишь, ключ у меня», – внезапно прорычала тень. Всполохнули, как два вулкана, алые глаза. И Страж Вселенной резко захлопнул ментальный канал восприятия. Призрачное сердце бешено подскочило в груди. Этот голос… Король асуров в мире Бенаам. Ради борьбы с ним их всех и создали, всех Тринадцать. И теперь у этой твари находился свиток капитана Сварта, опасного психопата и убийцы. С какой целью? Сумеречный Эльф мог только догадываться, но с каждым днем опасения все больше захватывали его душу. И боялся он не за пирата, а за давнего друга, мастера Вейячу, Грифа Риппера – древнего дракона с тысячей имен. Дракона, который сражался с самим Змеем Хаоса, другим королем асуров. Дракона, в чьих ранах незримо остались отравленные когти…

– Ну, пора собираться, а то до дождя не успеем, – потянулся Сумеречный Эльф.

– Я здесь отдаю команды! – не преминул напомнить Сварт.

Они доели кроликов и коренья, вишни оставили про запас. После наполнили украденные в городе бурдюки водой из мелкой речонки, зеленоватой, лесной, но незамутненной промышленными стоками. Затем сочли, что этот ручей подойдет, чтобы поочередно отмыться от тягот жизни. Сварт наконец решил облачиться в новую одежду. У Мани выбора не было. Она разве что простирнула свои обноски, вытряхивая клопов. Скерсмол же ежился и охал, посчитав воду слишком холодной.

Сумеречный Эльф зашел по пояс и долго глядел в ручей, точно тот обладал символическим значением, то ли сама вода, то ли пребывание в реке. Он боялся увидеть не собственное отражение, а пару красных глаз короля асуров.

Уже давно он видел на небе силуэт каменного ворона, проекцию себя. Из будущего? Из прошлого? Птица предостерегала, обещая великие несчастья. Конец света? Неужели и в мире Большого Дерева линии должны были почернеть? Страж Вселенной боялся, что не успеет спасти еще один сдвинувшийся с оси мир.

Хранители на вершине кроны, эти дети долгого покоя, оказались слепы. Один только мастер Вейяча уловил грядущую опасность.

– Долго ты еще там? – проворчал Сварт, и Сумеречный Эльф встряхнул головой, чтобы отогнать наваждения.

Они отправились дальше, навьючив два кожаных бурдюка на Скерсмола, который немедленно начал отставать, точно не привык к переносу тяжестей. Скорость, с которой он постоянно нервно двигал пальцами, и обстоятельства, при которых его нашли, выдавали в нем не печального философа, а заядлого и неудачливого шулера. Но его способности, хотя Сварт и ненавидел «подарки асуров», действительно могли пригодиться.

– Дождь будет через четыре часа, – как говорящий барометр, отрапортовал Скерсмол, принюхиваясь. – Ожидается порывистый ветер и гроза.

Небо все больше хмурилось, как и предсказывал их сухопутный навигатор. Сумерки тянулись с запада. Тучи клубились и набухали грядущим ливнем.

Сварт шел быстро, для него это не составляло труда. Остальные еле поспевали. Мани не жаловалась, шла рядом с Сумеречным Эльфом, как будто ощущая себя в безопасности в его присутствии. Но больше они не перемигивались и не корчили рожи. Скерсмол сильно отставал, бормоча себе под нос жалобы на судьбу, на тяжелые бурдюки, на порванный пиджак – на все-все-все. Он вообще любил поныть. Но все-таки двигался вперед, потому что выбора у него не оставалось. Как у всей компании.

Они двигались в обход небольших деревень, разбросанных в отдалении от дороги, среди полей, над которым ныне в свете закатывавшегося солнца клубились мрачные тучи. И становилось тускло и бесприютно. Казалось, в мире нет ничего, кроме этой дороги и вечного пути по ней.

Наконец показались окрестности города. Скерсмол недовольно потянул длинным носом воздух:

– Ветер усиливается.

– Так не плетись, как старая кобыла! – немедленно нашел «теплые» слова Сварт, не оборачиваясь.

Тогда Мани, тихо фыркнув, забрала у Скерсмола один из бурдюков, Сумеречный Эльф встрепенулся и перехватил тяжесть. Мани запротестовала. Пока команда выясняла, кто и как понесет воду, Сварт заметил людей, рассыпавшихся возле дороги.

Что-то привлекало их внимание, и, заметив несколько стражников, Сварт догадался, что именно. Он понимал, что это не по его душу их прислали. Мани же, напротив, испугалась, прижалась к Сумеречному Эльфу, выхватила у Скерсмола шарф и замоталась в него, чтобы ее сложнее было узнать. Скерсмол только обиженно замычал:

– Э… Это матушка подарила…

Но Мани его не слушала, вообще Скерсмола мало кто воспринимал, а ему как будто нравилось, чтобы им помыкали.

– Да вернет она тебе шарф, – шепнул Сумеречный Эльф. – Мани, а ты не бойся. Не такая ты известная личность.

– Заткнитесь все, – шикнул Сварт, настороженно прислушиваясь. Его живо заинтересовала находка стражников. Они рассматривали что-то в зарослях и бранились с жителями пригорода:

– Расходитесь! Не на что здесь смотреть!

Сварт спокойно подошел ближе, пригляделся, насколько позволял небольшой кордон стражников. Как он и думал, в зарослях лежал труп с почти перерезанной шеей.

Мгновенно в голове капитана сложилась некоторая картинка. Он понял, во-первых, что Город Острых Камней находится от побережья дальше, чем город, в который они направлялись. Так как первый труп с такой же характерной раной был найден, очевидно, не слишком далеко от нового места преступления. Во-вторых, прослеживалась очевидная связь этих двух смертей. В-третьих, Сварт заметил, что и вторая жертва оказалась хорошо одетым молодым человеком. Очевидно, вновь сыном богатых купцов, путешествовавшим в дилижансе.

– Уходите, здесь не на что смотреть! – понукали стражники в форменных зеленых куртках.

Сварт отошел, довольно ухмыльнувшись. Дело все больше интересовало его, несмотря на личные беды. На уровне подсознания он уже улавливал выгоду от раскрытия этого преступления, даже если тупоголовые стражники не начинали расследования.

Сварт нетерпеливо ждал, когда подойдет повозка, увозящая труп. Он надеялся увидеть следы до дождя и спросил у Скерсмола, сколько времени до начала бури. Навигатор немедленно объявил с несвойственной уверенностью:

– Меньше получаса.

– Вот тварь!

Ответ не понравился капитану, попало Скерсмолу, как будто это он делал погоду. Времени было мало, небо все темнело. Сварт злился, извиваясь вокруг стражников подколодным змеем. Разумеется, в пределах разумного, избрав для себя роль суетливого наблюдателя.

Наконец стражи порядка погрузили труп. Сварт успел заметить украдкой, что орудие убийства, несомненно, то же, что и в прошлый раз. И социальную принадлежность жертвы он угадал правильно. Да еще тот факт, что перед убийством не было особой борьбы.

Больше всего интересовали следы, Сварт надеялся, что осталось хоть что-то, так как дозорные немало потоптались на месте преступления, как будто и не думая делать попытки раскрыть это дело, кто-то только отдал приказ вполголоса:

– Немедленно доложите Капитану Даркси.

Фамилия показалась знакомой, но Сварт не счел необходимым вспоминать, в связи с чем он может ее знать. Хотя, видимо, мог бы: память его хранила множество фамилий, шифров, цифр. Но, когда что-то становилось бесполезным, оно легко отодвигалось в дальний ящик сознания, освобождая пространство для более важных размышлений.

Когда стражники и телега, подняв пыль, унеслись по направлению к городу, уже ударялись о землю первые капли дождя. Сварт торопился, ища следы убийцы, лихорадочно высматривая их среди всех прочих. Лишних и ненужных.

Никто из команды, включая Сумеречного Эльфа, не мог понять, чем его так интересуют эти улики. Дождь уже начинал размывать песок, но Сварт в последний момент нашел то, что было бы потеряно навсегда: следы. Да, те самые следы…

Капитан довольно выпрямился, внутренний голос подсказывал ему, что это дело может принести выгоду. О более великих вещах, например, о смысле сущего и жизни, этот голос не считал нужным давать подсказки, зато о выгоде не упускал возможности. Да еще помогал в сборе улик.

А пока стоило поспешить в город. Буря шутить не собиралась.

Глава 19.

Ураган налетел с моря внезапно несмотря на все прогнозы Скерсмола. И вскоре уже гнулись деревья. Учащались, как дыхание астматика, порывы ветра, раскачивая и срывая ставни на домах нового незнакомого города, который высился трехэтажными строениями.