В Плену Красной Розы

Раз уж так вышло, что большинство гостей были мужчинами, в наиболее полном составе они собирались раз в три дня в мужской купальне для паломников. Дальше, в редкие встречи с женской частью их компании, Хлыст уже передавал все размышления, что появились в этом царстве пара и тёплой воды.

Лисы решили, что проходили проверку. Тогда, ещё у маяка, они объяснили воительнице Тельме, что были обычным наёмничьим отрядом, попавшим в немилость неведомого тёмного мага. Словно и не было среди них наёмных убийц, разыскиваемых всем герцогством Бассельским. Не стали они рассказывать и о том, что Вийм с Таделией были их собственными пленниками на момент крушения. Один – за то, что выдал планы Лис следопыту в Басселе. Другая – за то, что её разумом овладел тот самый тёмный маг, что разворотил маяк на Гряде.

Крысолов согласился с таким подходом. Одной истории Сойки хватило бы рыцарям, чтобы совсем по-другому взглянуть на гостей. Магию – тем более, тёмную – презирали даже обычные верующие в Далёкую Звезду. Страшно подумать, что бы за такую, пусть и невольную, связь сотворили рыцари, призванные защищать божественное светило огнём и сталью.

Наверняка, хозяева обители выжидали. Баловали Лис пышными трапезами и приятными купаниями, дабы те расслабились и дали знать, кем же являлись на самом деле. То, как служители нарочито обходили стороной даже прямые вопросы о происходящем, явно должно было спровоцировать хоть кого-то из гостей. Заставить сорваться и потерять терпение.

Лисы решили им подыграть. Раз служители и рыцари сочли, что ничего особенного не происходит, вполне можно было насладиться ролью почётных паломников.

– Присаживайтесь, гости дорогие, – госпожа Маритель приветствовала трапезников низким поклоном. – Надеюсь, Далёкая Звезда хранила ваш сон.

– Благодать Мальны отгонит любой кошмар, светозарная сестра, – подтвердил Арбо с ответным кивком. – В святости лежит покой души и тела.

Маритель была женщиной немолодой и грузной, но на редкость обаятельной. Глубокие складки вокруг носа лишь подчёркивали радушие её широкой улыбки, а штрихи седины в туго стянутых волосах словно говорили о глубокой мудрости старшей по трапезной. Указания четверым служкам она раздавала легко, почти без слов. В ней не было ни толики чёрствости или надменности, которую Ладаим часто улавливал в летарских жрецах. Те считали себя выше простолюдинов, недостойных толковать волю Далёкой Звезды. А уж смуглолицый иноверец со Старой Земли и вовсе не заслуживал даже беглого взгляда таких возвышенных особ.

А ещё Маритель подавала восхитительные завтраки. На столе всегда стояли блюда с рыбой, свежайший хлеб и замоченные в собственном соку на зиму овощи. Служки щедро наполняли деревянные чарки мёдом, что готовили прямо в недрах обители.

Пусть ели Лисы лишь дважды в день – утром и вечером – в такие мгновения Ладаим чувствовал себя королём.

Он занял привычное место между Ним и Хлыстом. Как и обычно, провёл пальцами по тыльной стороне её ладони. Улыбнулся.

– Как нынче спится в мужском крыле? – проговорила Нималия. – Надеюсь, лучше, чем в нашем. Петух этот не затыкается даже ночью, честное слово.

– Просто ты любишь поспать, а ему – невдомёк, – рассмеялся Ладаим и потянулся за добротным ломтём вываренной щуки.

Крысолов надеялся, что после таких трапез забудет о голоде на долгие луны, но оказалось, что привычки работали иначе. Чем больше он ел – тем чаще ему хотелось наполнить живот ещё хоть чем-то. Раньше, ещё в Приюте, он мог и три дня провести на одном куске хлеба да воде. Сейчас же каждое утро начиналось с навязчивой тирады пустого желудка.

– Что скажете, гости дорогие? – спросила Маритель сквозь тёплую улыбку.

– Превосходная рыба, – одобрительно кивал Бертольд. – Просто восхитительная.

– Матушка, вы сами себя превзошли, – добавил Калач, не прекращая жевать. – Я и не знал, что хлеб бывает такой мягкий. Не знай я, где мы, то подумал бы, что вы его наколдовали.

– Нашёл, где такие вещи говорить, – шикнул Арбо через стол.

– Ну что вы, брат, – Маритель кокетливо отмахнулась. – Все мы любим пошутить. Уверена, что и Далёкая Звезда не против хорошей хохмы. Наслаждайтесь.

Ей не нужно было напоминать Лисам о наслаждении, ведь и они так с этим справлялись. Чавканье и звуки перекусанных костей то и дело сменялись довольными стонами. Рыбу тут подавали каждый день, но какой же разной она была. Варёные до нежной мякоти щуки, тушёные под травами судаки, жареные до золотистой корочки сазаны. Готовить рыбу тут умели – а как иначе жить посреди самого крупного озера Большой Земли?

И всё же наслаждались не все. Хлыст уже довольно долго жевал один и тот же кусок, держа перед собой обглоданный фрагмент щучьего позвоночника с белёсой щёткой рёбер. Взгляд его уходил поверх голов Полоза и Котелка, сидящих напротив, и устремлялся в высокое окно. За толстым стеклом виднелась стена обители, а над ней, как гнилой зуб, проступал в тумане остов маяка.

Не елось и Нималии. Девушка справилась только с парой вымоченных огурцов, а рыбу и вовсе едва тронула. Она тяжело вздыхала и смотрела вниз, на свои колени, хотя в начале трапезы казалась вполне бодрой. Ладаим к такому привык: настроение у Ним менялось чаще, чем погода в осеннем Басселе.

– Всё хорошо? – вкрадчиво спросил тивалец.

– Не знаю, – девушка пожала плечами и продолжила рассматривать швы на чёрной тунике.

– Лунные дни начались? – Ладаим сделал вид, что понимает её боль и закивал.

– Чего? Нет, – Ним отстранилась от него и едва не выбила ложку из руки Вдовы. – Отстань.

И вновь Крысолову досталась роль предсказателя, вынужденного отгадывать, что свалилось на веснушчатую девушку в этот раз. В такие мгновения он успевал разозлиться и вспомнить о том, что жить было легче, наблюдая за Ним со стороны. Но затем он одёргивал себя. Ладаим ценил чувства этой девушки и желал её радовать. Раз она злилась – причина тому была веская.

– Господа, надеюсь, все наелись? – обеспокоенная госпожа Маритель вбежала в трапезную. – Добавки как-то совсем мало осталось.

– Всё хорошо, матушка, – подтвердил Арбо. – Мы наедимся.

– А вот от мёда не отказался бы, – Полоз оттопырил губы и неуклюже улыбнулся служке Кариде.

Крысолов подумал, что от такой улыбки могло и зеркало треснуть, но дама, кажется, её оценила. Она зарделась и поправила свободной рукой выбившуюся из пучка прядь, пока наполняла чарку Полоза. Пожалуй, она и впрямь была миловидной.

– Госпожа Маритель, – вдруг заговорил Хлыст.

Инелай встал и все четыре ножки его стула со скрежетом проехались по каменному полу.

– Слушаю, дорогой гость, – дама чуть наклонила голову и подошла ближе к Лису.

– Как вы думаете, наш друг мог бы присоединиться к вечерней трапезе? – Хлыст задрал подбородок и взглянул на хозяйку трапезной. – Думаю, пора бы нам с ним увидеться.

Со стороны Вийма и Арбо раздалось шипение.

– Ваш друг? – улыбка на лице Маритель не дрогнула ни на мгновение. – О ком вы? Все же здесь?

– Наш друг по имени Варион, – холодно пояснил Инелай. – Тот, которого воительница Тельма забрала на лечение.

– Увы, лекарями я не заведую, – и всё же уголки её губ медленно опадали. – Вы, кстати, рыбку-то подъешьте, а то совсем остынет. Не понравилась, да?

– Тогда я хочу поговорить с лордом Бриммом, – Хлыст вышел из-за стола и медленно двинулся на госпожу. – Нам обещали встречу.

– Хлыст, сядь, пожалуйста, – шепнул ему в спину Ладаим.

Но Инелай так и шагал на хозяйку трапезной, пока его аккуратно не прихватил за рукав Бертольд.

– Что же вы, дорогой мой гость, – Маритель водила головой из стороны в сторону. – Насколько я знаю, лорда Бримма пока нет в обители. Но он ведь мне не отчитывается, такой важный человек нынче! Простите, кажется, на кухне что-то выкипело.

Дама спешно покинула трапезную, а Хлыст всё же занял своё место под колкие взгляды Лис. Не менее зорко за ним следили и служки. Даже розовощёкая Карида отвлеклась от неуклюжих попыток Полоза завладеть её вниманием.

– Ну и ну, – выдохнул Ладаим, прежде чем расправиться с остатками щуки. – Так и проблем нам наживёт.

– Он хотя бы пытается. Тебе бы тоже не помешало., – заявила Нималия, чуть отвернувшись от него. – Что? Долго ещё будем притворяться, что всё хорошо? Кормят, моют – благодать! Тут и останемся, наверное, пока все игры не закончатся и нас не казнят.

– А что ты предлагаешь?

– Не знаю. Я тут, что ли, боец всем на загляденье?

Крысолов набрал побольше воздуха и решил не продолжать этот разговор, пока рыжий шторм по имени Ним не стихнет.

Остаток трапезы вышел гнетущим, так что Лисы спешно покинули зал, как только представилась такая возможность. Как и все разы до этого, верный момент обозначили две служки, открывшие двустворчатую резную дверь с обратной стороны.