Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах

Следом за ним сразу послышался второй, который оборвался почти сразу. Больше Глеба не было слышно.

Антон высунулся, свесился из кабины:

– Глеб! Глеб! Ты в порядке? Глеб! Помощь нужна!

– Да, вы что, все еб…тые?! – заорал Бейдер.

Арина и Субботин уставились на Бейдера. Они впервые услышали, как он ругается матом.

Поскольку рация все еще была включена, ругань услышал и Антон, который удивленно повернул голову в сторону рации, все еще свешиваясь из кабины.

– Антон, сейчас же закрой дверь! – крикнул Бейдер, но было уже поздно.

Из-под машины снова потянулась рука, которая схватила Антона и также резко уволокла вниз. Крик Антона, как и его напарника, был истошным, но, увы, недолгим. Бейдер вскочил, распахнул дверь в первый отсек и закричал:

– Срочно к бойницам! Нужно прикрыть своих в первом грузовике! Михаил Анатольевич, срочно свяжитесь с теми, кто находится в первом отсеке первой машины. Они должны по нашей команде войти в кабину водителей, а затем тут же закрыть водительскую дверь.

Субботин принялся вызывать первый отсек в машине напротив. Арина же во все глаза смотрела на то, что происходило под машиной. А потом подскочила, схватила автомат и подбежала к незанятой бойнице. Встав в наиболее удобную позу, она открыла бойницу      и приготовилась.

Бейдер снова и снова безуспешно набирал позывные, чтобы связаться с первой машиной. Причина, по которой никто не брал рацию, стала ясна уже через несколько секунд. Из водительской двери показался боец, а за ним второй, третий… Они спрыгнули вниз и стали вглядываться в пространство под колесами. Там виднелся багровый след, уходивший вглубь, где уже ничего не было видно. Но самое ужасное Арина заметила, инстинктивно посмотрев в другой конец бронемашины. Там уже начали, оглядываясь, выходить люди. Оказавшись на земле, они присаживались на корточки, нагибались, заглядывали под машину. Кто-то сказал, что нужно разобраться, что происходит под днищем, и достать людей. В отличие от бронемашины, где находилась Арина, никто из первой машины не мог видеть, что произошло с их водителями.

И тут Арина увидела Георга. Он находился в этой самой… первой машине, хотя изначально, в соответствии с распределением, должен был занимать вместе со своей ротой одну из бронемашин в самом конце их колонны.

Арина бросилась к Бейдеру:

– Товарищ генерал, там Георг! Как он попал в эту машину? Он должен быть совсем в другой!

Бейдер недоверчиво смотрел на Арину, продолжая держать рацию наготове. В этот момент кто-то, наконец, взял рацию:

– Младший лейтенант Аристов. Слушаю вас!

Бейдер заговорил, не отводя взгляда от Арины.

– Это генерал-лейтенант Бейдер! По какой причине никто не брал рацию, когда я вызываю?! По какой причине люди вышли из машины?! Сейчас же передайте рацию вышестоящему руководству!

Не выключая рации, младший лейтенант побежал к старшему по званию.

Арина же в этот момент помчалась во второй отсек и, вбежав, увидела, что многие подошли к выходу из машины. Арина рявкнула:

– Отойти от выхода! Не сметь открывать ни при каких обстоятельствах! Даже если кто-то будет просить… умолять открыть извне. У нас угроза. Всем успокоиться и сесть по местам. Детям и старикам пристегнуться. Еще раз повторяю: не открывать, не выходить, не впускать! Меня хорошо слышно? Все поняли?

Ото всюду послышалось робкое «да». Услышав то, что требовалось, Арина побежала обратно, в первый отсек. В этот момент Бейдер кому-то кричал:

– Сейчас же запустите людей обратно! Быстрее! Выходить только в спец-экипировке и по моему приказу! Вы меня поняли?!

– Да, господин генерал-лейтенант.

В этот момент послышался звук падающей рации, истошные крики…

Бейдер бросил рацию и побежал к бойнице. Видно было очень плохо. Арина перевела взгляд на кабину первого броневика. Оттуда выпрыгнули трое и попытались побежать в конец машины, но один из них вдруг упал. Кто-то невидимый поставил ему подножку, потом схватил за ноги и затянул вниз. Другой боец, увидевший, что произошло, достал пистолет, склонился, опустился, заглянул под броневик. Начал звать исчезнувшего на его глазах сослуживца.

Он слишком приблизил лицо к зияющей темноте под днищем автомобиля. Арина увидела, как там что-то мелькнуло. Ей показалось – чье-то лицо. И в этот момент боец отпрянул с криком, выронил пистолет, качнулся назад и, поскользнувшись, упал на спину. И Арина поняла, что у него больше не было носа. Тот, прятавшийся под днищем броневика, откусил нос и часть щеки.

Катаясь по снегу, раненый кричал от невыносимой боли.

Арина ринулась к своей экипировке, которая находилась в дальнем углу, вместе с остальными комплектами. Быстро сбросив с себя обычную форму, не обращая внимания на взгляды офицеров, Арина начала переодеваться.

Бейдер, мимолетно посмотрев на нее, крикнул остальным офицерам:

– Быстро переоделись в спецэкипировку!

Остальные тоже принялись переодеваться. Арина же взяла комплект, на котором были инициалы генерала-лейтенанта, и отнесла ему со словами:

– Вам тоже не помешает переодеться. Сейчас здесь очень опасно.

– Она права, Саш, – сказал Субботин, подходя к Бейдеру.

Генерал-лейтенант сопротивляться не стал, а, забрав ее, отошел в угол, начал переодеваться. Арина же подошла к офицерам, которые смотрели в бойницы:

– Следите за тем, чтобы к нашей машине никто не смог приблизиться.

Офицеры удивленно посмотрели на нее и перевели взгляд на Субботина:

– Слушайте, что она говорит.

В этот момент к ним подошел Бейдер. Он сказал:

– Арина, что думаешь делать? У тебя достаточно опыта в горячих точках.

Она заговорила уверенно, интонационно выделяя перечисляемые пункты:

– Первое: нам нужен боец во втором отсеке. Для защиты гражданских лиц. На всякий случай. Второе: необходимо выбраться на крышу через первый отсек. Третье: экипировка должна быть полностью задраена, как у меня. Не должно быть доступа к открытым участкам тела. Четвертое: группа должна спуститься и помочь тем, кто там. Я так понимаю, что там рота Георга. Нужно разобраться, сколько всего человек в этой машине. Если там и их родственники, жертв будет гораздо больше. Пятое: нужно выяснить, где находится та машина, которая должна была идти первой. Если тот броневик напичкан оружием, как и должен, дело плохо. И шестое: ни в коем случае не разделяться и быть предельно внимательными. Мы должны их спасти, но жертвовать собой и подвергать опасности наших близких – не должны. Еще… Лично мне нужно узнать, где мои первая и вторая рота. Особенно первая. Мы с ними много вместе воевали, и в каждом из них я уверена. Мне нужна портативная рация в ухо и связь с ними. Вы прекрасные руководители, но бойцов тут недостаточно. Думаю, мы попробуем нейтрализовать противника, но исключительно в такой экипировке.

– На каждую роту выделено только двадцать таких комплектов,       – сказал Хохлов.

– Хорошо, что хоть так.

Хохлов подошел к ящику у стены, нажал на несколько кнопок, и ящик раскрылся. Хохлов достал комплект и передал Арине со словами:

– В каждой роте есть портативные комплекты.

– Арина, я связался с командиром Кардинером, переключаю на вашу рацию, – сказал офицер, который сейчас был увешан рациями и, по-видимому, связывался сейчас со всей колонной.

– Отлично! Спасибо! Герман! Прием!

– Арина, прием! Почему мы так долго стоим? Что случилось?

– Герман, слушай меня! У нас чрезвычайная ситуация. В первой машине оказался Георг со своей ротой и, возможно, с родственниками. Они остановились и вылезли из машины. И кто-то напал на их роту. Мне нужна ваша помощь. Наденьте бронекомплекты. Их должно быть двадцать штук. Выезжайте сюда. Мы вынуждены выбраться на крышу. Подъедете – остановитесь. Гражданские должны оставаться в машине. Вы выйдете на крышу. А дальше мы попробуем спасти роту Георга. Участвуют в операции только те, кто обеспечен бронекомплектами и рацией. Как приблизитесь, выходи на непрерывную связь. Объясни ситуацию Ковальскому. У них тоже есть двадцать комплектов, пусть тоже подъезжают.