Повести

– Давно уже, примерно полгода как… Все перепробовал. Но ничего не могу с собой поделать, это сильнее меня.

– Это обычный трансфер. К специалисту обращался?

– Как я могу?! Я ведь весь на виду, сразу разговоры пойдут. А что такое этот трансфер?

– Психологический термин. Суть потом объясню. Давай выйдем на улицу, там поговорим.

Мы вышли. Я позвонил Мимозе, чтобы она не волновалась, а отцу сказал:

– Ты пришел без предупреждения, как вор-домушник. А если бы меня не оказалось дома? Николь страшно перепугалась бы и обязательно нажала бы тревожную кнопку, после чего прибывшие охранники скрутили бы тебя как преступника. Об этом ты не подумал?

– Мне нужно было просто ее увидеть. Я к ней и пальцем бы не прикоснулся. Просто сегодня я задержался и не успел, она уже ушла домой. И все-таки, что такое трансфер? Это болезнь?

– Если коротко и применительно к твоей ситуации, ты просто подсознательно идентифицировал себя со мной и неосознанно перенёс на себя мои предполагаемые мысли и чувства, поскольку я твой сын, а значит, самый значимый для тебя человек. Все это наверняка последствия вашего разрыва с матерью и того, что ты воспитывал меня один, стараясь восполнить мне ее отсутствие. И до сих пор пытаешься убедиться, что я счастлив в браке.

Запланируй время на неделе. Дня через три договорюсь, чтобы тебя анонимно принял психотерапевт. И в дальнейшем буду возить тебя на сеансы, так что никто ничего не узнает.

Отец опустил голову и тихо произнес:

– Спасибо, сын, что понял меня.

***8

Работать над заданием пришлось напряженно, но мне было по-настоящему интересно. А вот с отцом мне досталось порешать сразу несколько вопросов. Во-первых, он не хотел, чтобы даже его личный секретарь хоть что-то узнал о поездке к психотерапевту. Во-вторых, он никак не мог решиться на эту поездку. А главное, я смущал его тем, что так быстро определил его проблему. В этом я понимал его, но меня волновала, прежде всего, Николь, поэтому я давил на отца, и в субботу мы все-таки поехали к специалисту, которого я нашел через друзей. Разумеется, никто из них даже не догадывался, что пациентом будет мой отец.

Первый раз для встречи с доктором нам с отцом пришлось ехать аж в Ломоносов. Именно там жил и вел прием психотерапевт, которого мне порекомендовали. Однако после ознакомительной беседы мы договорились, что доктор за доплату будет приезжать в Питер и вести сеансы с отцом в одном небольшом малоизвестном отеле. Имя отца доктор не знал, мы договорились о полной анонимности.

Кстати, он побеседовал не только с отцом, но и со мной, потому что отец был крайне скован и отвечал на его вопросы с трудом. Я объяснил доктору свою точку зрения и коротко рассказал, что предшествовало возникшей у отца проблеме. Поведал даже о том, как он повел себя сразу после нашей регистрации с Николь. Конечно, никаких имен и локаций я не озвучивал.

Возвратился домой я вполне довольный. А вот Николь, уводя от меня взгляды, была все-таки напряжена.

– Ну, в чем дело? Что тебя тревожит? – тормошил я ее, однако лишь довел этим до слёз, но так ничего и не выведал. И только ночью, при выключенном свете, уже находясь в моих объятиях, она смогла рассказать мне о своих чувствах.

– Понимаешь, как только я думаю обо всем этом, меня охватывает страх. Я не могу даже представить, как он вел себя с тобой, когда ты был маленьким. И до сих пор я до конца не могу внушить самой себе, что он твой отец. Это ведь ужасно? Но весь его подтянутый и элегантный вид, его строгое лицо, тёмные волосы, совершенно не соединимы в моем мозгу с образом отца восьмилетнего тебя. Я помню ту нашу первую беседу. Мне казалось тогда, что стоит ему только пальцем шевельнуть, и потолок опустится по его приказу и раздавит меня как беспомощную мошку. Вот ты говоришь, что он оказался настолько слаб, что не может справиться с психологической проблемой. А я помню, насколько мощное отрицательное воздействие он на меня оказывал всякий раз, когда находился прямо передо мной. Я панически его боюсь.

– Что именно тебя пугает в нем? Ты боишься насилия с его стороны?

Николь снова заплакала:

– Не знаю. Наверно. Но более всего я боюсь того, что просто не посмею ему ни в чем возразить, а тем более пойти против его воли, потому что он – твой отец. Я не смогу противостоять ему и сказать, что не отдам тебя или что-то в этом роде. И именно это просто уничтожает меня, потому что без тебя я не представляю своей жизни.

– Это опять из разряда невозможности закричать, потому что это неприлично? – усмехнулся я, обнимая ее.

– Да, это проклятое пуританское воспитание! Почитание родителей и все такое.

– Я думаю, ты намного сильнее, чем сама думаешь. Если вдруг перед тобой встанет выбор – подчиниться моему отцу и потерять меня, а значит, и Берточку, ты не только закричишь, ты сама сможешь раздавить его как букашку. Но его проблема сейчас вовсе не в желании разлучить нас. Тут совсем другое. Я дам тебе почитать кое-что о психологическом трансфере. Но коротко – это подсознательная идентификация человека с кем-то, кто очень важен для него. Как бы попытка сыграть его роль и этим расшифровать для себя все непонятное в нем. Он просто до сих пор казнит себя за то, что я провел свое детство без матери. Следя за тобой, он пытался вновь и вновь убедиться, что у меня все хорошо. Ведь я с ним не слишком-то откровенен, и следить за мной ему совершенно бесполезно. А вот ты другое дело. У тебя же на лице все написано, так сказать по габитусу все понятно без слов. Но знаешь, что он мне ответил, когда я спросил его, почему он до сих пор тебе не доверяет? Он сказал – она слишком красива.

– Красива?! И поэтому он считает меня корыстной по отношению к тебе? Где логика? И как с такой логикой я могу хоть в чем-то убедить его?

– Не волнуйся, тебе совершенно не нужно его убеждать. Он пройдет курс психотерапии, и все будет нормально.

Я очень на это надеялся, потому что страхи Мимозы мучили меня не меньше, чем ее саму. Не предметом этих страхов, а самим их наличием у нее. Страхи эти отражались даже на нашем сексе. Иногда она настолько вцеплялась в меня после близости, что я только силой мог разжать ее пальцы. И плакала, хотя буквально перед этим просто уплывала от наслаждения и почти растворялась в нем. Но чем большее наслаждение она получала, тем сильнее проявлялся ее страх разъединения со мной.

Я читал, что у очень чувственных натур, таких, какой была Николь, часты страхи потерять источник их любви. И сама их любовь всегда чрезмерна по обыденным меркам. Но для меня любовь Мимозы являлась настоящим счастьем, и я всеми силами был просто обязан ее защищать, что я и делал, по очереди разбираясь с каждым, кто хоть однажды покусился на неё.

Иногда я общался с Ленкой, подругой Мимозы. Она недавно родила, поэтому у них теперь имелось множество тем для общения. Ленка втайне от подруги открывала мне многие секреты прежней жизни моей жены и давала координаты интересующих меня людей из прошлого Ники. Я пользовался Ленкиной откровенностью в этом плане, поскольку видел, что она искренне любит Николь и переживает за нее.

– Ты опять все про меня выведывал у Ленки? – спросила меня Мимоза, – Что? Поймала тебя на месте преступления? – усмехнулась она, видя, что я несколько опешил.

– Да, подловила, – признал я.

– Почему у нее? Можешь открыто спрашивать, я все тебе расскажу сама, – сказала Николь и обняла меня, – Неужели ты думаешь, что я могу что-то скрыть от тебя?

– Нет, не думаю. Просто не хотел лишний раз тебя расстраивать. Например, когда узнавал всё об Артёме. Но теперь исправлюсь, – улыбнулся я ей. Я ведь и сам много раз говорил ей:

– Не хочу, чтобы между нами были какие-либо недосказанности или секреты. Ты должна быть со мной абсолютно искренна.

– Разве я хоть что-то скрываю от тебя? Когда такое было? А вот ты многое мне недоговариваешь. Что, скажешь, не так?

– Недоговариваю, но только для твоего же спокойствия. Хотя потом все равно все тебе рассказываю. Что еще за подозрения и упреки?

– Ладно, ладно, не сердись. Я очень ценю твою заботу. Но не считай меня беспомощной во всем.

– Не считал бы, если бы ты такой не была.

– Ах так?! Тогда держись, думаешь, не смогу повалить тебя и сесть сверху?

Так начинались у нас с ней все игры, которые заканчивались только в постели.

***9

Как и обещал, психотерапевт приехал к назначенному сроку в небольшой отель, который я ему указал. Отец в этот раз по моему настоянию оделся неформально.

– Так ты будешь меньше привлекать внимание, – сказал я ему, и это убедило его.

Кстати, в этой одежде он даже выглядеть стал моложе. Ведь он всегда следил за весом, ходил в тренажерный зал и правильно питался. Глядя на него сейчас, я даже на мгновенье вспомнил, как он однажды водил меня маленького в океанариум. И держал за руку, что для него являлось почти нарушением правил. «Ты пацан и должен вырасти мужиком, так что нечего нюни распускать и всякие нежности разводить», – обычно говорил он мне. Но именно тогда, в свои восемь лет я понял для себя раз и навсегда, что он не тот сильный и уверенный мужик, за которого себя выдает. Его рука, державшая мою детскую ладонь, сказала мне всё о нём. Она была какой-то слишком уж осторожной, он словно опасался посильнее сдавить кисть моей руки. Я сам тогда покрепче сжал пальцы.

Сейчас, ожидая его в машине, я раздумывал о том, что рано стал самостоятельным, почувствовав однажды его слабость. Хотя разве сам я не был слаб, когда рядом со мной находилась Николь. Как бы я ни ерепенился и как бы ни хотел выглядеть уверенным в себе, рядом с ней я становился куском мягкой глины, из которого она могла лепить всё, что хотела. Не потому, что была сильной или волевой, наверняка эти качества имелись у нее, но до срока спали глубоко в душе. Я находился в ее полной власти по причине любви, которая поглощала меня всего без остатка.

На днях я решился-таки и послал Артёму краткий обзор новых, не известных еще на рынке, программных продуктов, которыми мы хотели заниматься. И сегодня он позвонил мне:

– Макс, я внимательно изучил всё, что ты прислал. И знаешь, вам не нужны инвесторы, ведь они автоматически становятся совладельцами бизнеса, в который вкладываются. Конечно, собственником ноу-хау останешься ты, как генератор данных идей, однако… Дело в том, что я могу найти вам солидный грант, если ты дашь свое принципиальное согласие. Конечно, на поиск грантодателя в данной сфере потребуется время, но, думаю, просто уверен, что это того стоит. Ведь ты не завтра собираешься открывать свою фирму.

– И какова вероятность получить такой грант?

– Судя по тому перечню, который ты прислал и даже по очень кратким описаниям планируемых продуктов, вероятность очень высокая. Потенциальным инвесторам я пока ничего не предлагал, хотя они за твои проекты уцепились бы до драки.

Я не думал, что слишком рано начал подготовительный период для открытия собственной фирмы. Потому что знал по опыту – даже разрабатывая не слишком сложную, но нестандартную игру, сталкиваешься порой с самыми неожиданными вопросами. Что уж говорить о бизнесе, в котором еще никогда не варился. Перед любым стартом нужна тренировка. Возможно, предусмотрительность являлась моей врожденной чертой, хотя я так не думал. Главной причиной того, что она развилась у меня именно сейчас, были моя жена и дочь. Мне требовалось все предусмотреть, у меня не имелось ни свободных ресурсов, ни времени для раскачки, поэтому я и решил уплотниться и совместить время учебы с подготовкой и проработкой всех слабых моментов в будущем деле. К тому же, моя активность заряжала и друзей, которые раньше бесцельно просиживали днями и месяцами в it-клубе, делясь своими находками и обсуждая чьи-то успешные проекты, но не предпринимая никаких шагов для реализации своих. Хотя у некоторых из них имелись очень креативные идеи.