Рохля

Ролле. Ничего не скажешь, малыш, ты их держишь в ежовых рукавицах.

Алекса. Не дразни меня, Лео, меня и так всю трясет.

Ролло (беззаботно). Поговорим-ка об этом… Тюрбиго. Я уже знаю о нем массу всего.

Алекса. Как так? Откуда?

Ролло. Ну, во-первых, у меня интуиция. Во-вторых…

Алекса. Я пошла одеваться. Ты мне надоел.

Ролло. Послушай, зайчик! (С акцентом.) Я шючю!

Алекса. Хватит с меня твоих дурацких шуток.

Ролло (все так же весело). Охотно принимаю ваши извинения, мадемуазель!

Алекса (вопит). Хватит! Хватит! Заткнись!

Эдит (неумело лжет). Со мной?… Ничего.

Ролло. Ну это ты расскажи кому-нибудь другому. Что стряслось? Плохие новости?

Эдит (неубедительно). Вовсе нет.

Алекса (тихо, к Эдит). Держись!

Ролло. Ты о чем там шепчешься с матерью?

Алекса (бойко). Кто, я?

Ролло. Развели тут у меня в доме секреты! Напрасно стараетесь, вы же знаете, у меня интуиция. Ты определенно взволнованна. Чем ты взволнована?

Эдит (немного уверенней). Вовсе я не взволнована.

Ролло. Неправда! И что могло случиться, когда ты весь день просидела у себя?

Алекса. О господи, да оставь ты ее в покое!

Ролло (испытующе смотрит на обеих женщин, но потом все же немного успокаивается). Ты ведешь себя более чем странно. Вы обе, твоя дочь и ты, ведете себя странно. Правда, в наше время все ведут себя как шальные, ни на что не похоже.

Алекса. Очень верное замечание.

Ролло. Ладно-ладно… А все равно, Карадин – подлец!

Алекса. При чем здесь Карадин? Не вижу никакой связи.

Ролло. Вообрази, сегодня днем, вручая мне эти пятьсот тысяч…

Алекса (успокоившись). Хорошо-хорошо, ты нам потом расскажешь. (Почти выталкивает его из комнаты.)

Ролло. Ну как хочешь. Нет, какой все-таки подлец! (Выходит.)

Слышно, как за ним захлопывается входная дверь.

Алекса. Осточертел он со своим Карадином.

Эдит (строго). Не много ли ты себе позволяешь?!

Алекса. Да ну, мама, держи себя в руках, какого черта, в самом деле?! (Спокойнее.) Я вижу, ты нашла мои письма.

Эдит (взволнованно). Да, я их нашла.

Алекса. Где же?

Эдит. В твоей крокодиловой сумке.

Алекса. Ну что я за идиотка! Оставлять в сумке такие письма!

Эдит (стараясь говорить спокойно). Ты только об этом и сожалеешь?

Алекса. Извини меня, я сегодня целый день места себе не нахожу из-за этих писем.

Эдит. А ведь я обнаружила их совсем недавно, вернувшись от Карадинов.

Алекса (удивленно). Ничего не понимаю! Я же все ящики перевернула перед тем, как пойти к врачу!

Эдит. Да, но сумку ты оставила в передней.

Алекса. В передней?! Какое счастье, что папе не пришло в голову пошуровать в ней! Спасибо тебе, мамуля, я у тебя в вечном долгу! (Хочет поцеловать мать.)

Эдит (отталкивает ее). Дочурка моя, я тебя слушаю, и мне страшно!

Алекса. Это я натерпелась страху. Ты ведь меня чуть-чуть не выдала. Еще три вопроса – и Лео вытянул бы из тебя всю правду.

Эдит (с горьким упреком). Ты только об этом и беспокоишься? Я не вижу никаких угрызений совести!

Алекса. Угрызения были раньше. А когда попадаешься с поличным, для совести уже поздновато.

Эдит (потрясенно). Значит, у тебя, у моей дочурки, есть любовник?!

Алекса. Моя дорогая, в твоих устах это звучит так нелепо.

Эдит. У моего ангелочка, у моей малышки есть любовник!

Алекса. Да не повторяй же все время одно и то же!

Эдит. Как ты могла?!