Год Инвера

Инвер понял, что это был за волк. И искренне надеялся, что у старшего брата Фреи, покинувшего его стаю много лет назад, получилось хоть немного исправить ошибки прошлого.

Когда пришла пора возвращаться к морю, выяснилось, что Фрея остается вместе с Карьяном у Гретты. Когда радостная Гера спросила ее, почему та приняла это решение, волчица лишь ответила:

– Инвер понял. Я тоже хочу понять.

Инвер в этот момент вел разговор с Карьяном. Мужчины провожали взглядом склонявшееся к закату солнце, стоя на пороге дома, когда волк сказал:

– Я попрошу тебя кое о чем, когда мы снова встретимся.

– О чем угодно, – просто ответил Карьян. – Вы спасли мне жизнь. Ты спас.

– И хочу спасти еще многих. И ты мне в этом поможешь. Ты и твои корабли.

– Тогда мне снова надо набирать команду?

– Да покрепче ребят бери! Таких, что не испугаются поплыть к Острову Теней.

То ли капитан не знал эту легенду, то ли бы так уверен в своих силах, то ли так на него действовал мак, но он пообещал найти самых лучших моряков. На том они и простились. Брат с сестрой вернулись к остальной стае. Камон, Эмили и Найк нагнали их и теперь очень расстраивались, что пропустили столько событий.

– Зато вы узнали многое о своем отце. А это бесценно – знать и помнить своих предков, – сказала Гера. Щенки согласились, но потребовали от Инвера самого подробного рассказа об их путешествии. Волк выполнил эту просьбу, когда стая вновь собралась вечером вокруг костра на берегу моря. И снова атланты рассказывали байки о прошлых временах, Гера пела песни, а щенки подшучивали над вожаком.

На следующий путь стая расплатилась с женщиной из гостиницы и отправилась дальше. У них оставалась пара месяцев. Инвер и его волки путешествовали из одного края юга в другой. Много встретили они и разбойников, и добрых людей. Множество красот и чудес увидели. И теперь дорога нравилась Инверу, а не тяготила его.

А когда настала пора возвращаться к дому Энея, зверь стоял на вершине самой высокой горы юга и оттуда смотрел на западные земли, туда, куда когда-то ушла часть его стаи, его души. Он верил, что теперь он сделал все правильно.

Теперь он мог сказать:

– Я – Вожак.