Савелиса

Через три месяца заявился Андрей домой, по всей форме, так сказать.

– Младший лейтенант Гончаров для прохождения дальнейшей службы прибыл! – Довольно улыбаясь, выставляя кривые зубы, крутнулся на каблуках новоиспеченный участковый. – Ну, как, ба сидит? Блеск, правда?

Старая чуть в обморок не хлопнулась, а когда отошла, запричитала:

– Чучело ты огородное! Людей посмешить надумал? Ну, какой из тебя милиционер? На позор только?

– Ты это брось бабка, у меня в роте по струнке ходили. Я им не Бурханыч.

– Одной фуражки с кокардой мало, коли ветер под ним гуляет.

– Буть спок, бабуля! Увидишь вот… Через год – лейтенант, через три – страшный лейтенант и так далее. Молодежь счас в цене. Нас мало! Не то, что раньше…

– А коли убийство в селе, или чего хуже?

– Бабуля, какое убийство, старухи, да старики по печам сидят, какое у нас хоть преступление было, ну разве ж корова в лесок забредет, а так…

– Смотри, не было, не было, а счас народ чужой в деревню едет, може че и случиться. Разберутся и вытурят, а то еще чего хуже. – Бабка направилась к газовой плите – надо было Андрея, да борова Витьку кормить.

Запомнился Андрею первый рабочий день.

С девяти сидел он за расшатанным, покрытым чернильными пятнами столом, внимательно считая галок на проводах. Во дворе сельсовета трое мужиков явно соображали на троих. Еще вчера Андрей, не раздумывая, направился бы к ним, но сейчас…

Андрей вздохнул, с тоской отвел взгляд от окна – надо было привыкать к своему новому положению.

Под конец рабочего дня стукнула дверь, на пороге возникла Галя Рудачиха – крикливая толстозадая с вечно грязными волосами баба.

Заскочила, плюхнулась на видавший виды стул и заявила:

– Попугал бы ты моего, а Андрюш!

Андрей поморщился на такое панибратство, но смолчал, уставился в стол, буркнул:

– А че, бьет, чоль?

– Не не бьет, кабы бил, то бишь любит, значит, – а то щиплется.

– Как щиплется? – удивился Андрей.

– А так…, она вскочила ухватила Андрея за руку пальцами и больно ущипнула.

– Ты че, с ума сехала? – вытаращил глаза Андрей? – Синяк же будет!

– Да, синяк! Да он еще с вывертом норовит, а ручищи у него видал какие, не чета моим.

Андрей молча соображал.

– Попугай ты его, силов уже терпеть нет. Прямо гестаповец, какой в синяках хожу как елка в игрушках, сщас вона на речку купаться ходют, а я не можу. Ты ж глянь всю исщипал, как гусак, живого места не оставил… – Галя стала расстегивать кофту, да задирать подол.

Андрюха не ожидал такого поворота, покраснел до корней волос, вскочил :

– Ты куды пришла, в баню?

– А я че…, я показать, доказать то есть…

– Галина Степановна, срочно приведите себя в порядок, ненароком кто заглянет. Берите бумагу и пишите заявление.

– Чо писать-то! Насторожилась Галя.

– Заявление. Не могу же я с твоих слов…

– А его не посадют?

– Ты зачем пришла? – Андрей начал терять терпение.

– Мне попугать только… Взяла ручку, почесала ухо, начала писать.

– А как про места писать-то?

– Какие места?

– Ну, где щиплится?

– Пиши, как умеешь, чай одну школу заканчивали, там разберемся.

Зарегистрировав заявление, Андрей с важным видом поинтересовался:

– Он когда у тебя с работы явится?

– Так он сщас не работает.

– Значит так, сегодня приду, поговорю, только ты ему ничего не говори, не предупреждай, лады?

– Угу.

Галина развернулась, с шумом выдохнула и вышла за дверь.

– Да, вот и начало… Убийства, грабеж, разбой…

С тех пор прошло четыре года, он действительно ходил в звании старшего лейтенанта. Съездил на полгода в Чечню, привез деньжат и женился на девушке из хорошей семьи, остепенился, оброс жирком и уважением. Но не так давно на его голову посыпались одна за другой проблемы: то корова пропадет в лесу, а после издохнет, то человек пропадет – выловят из озера, то пожар… Не успевал крутиться, да отписываться. Даже печатную машинку купил. Разобрался с одним, тут же наваливалось другое. Его бабка оказалась права – много приехало народа из бывших республик СССР. Народ разный, Андрею не понятный. Люди стали злые, черствые. А тут еще напасть, заявилась молодая красивая девушка, предъявила какие-то документы и стала жить на старой мельнице. Первые полгода люди молчали, а потом, как с цепи сорвались – ведьма -Савелиса. Старые бабки рассказывают черте-че.

Андрей ходил к молодой «ведьмачке». Хороша, ох хороша. Познакомился, зовут, правда, не Савелиса, а Василиса, лично на него – нормальное имя. Одним словом, криминала в том, что молодая женщина решила заняться безносом – он не видел.

Но сельчане, его благодушность по отношению к Василисе не разделяли. Впрочем, женская половина села была более враждебно настроена, чем мужская, и понятно…