Без слов

Без слов
Марта Оболенская

Его жизнь складывается прекрасно: хорошая работа, благоразумная и любящая жена, красивая и покорная любовница. Андрей знает, чего хочет, и упорно идёт к намеченной цели, пока в его планы не вмешивается незнакомое чувство – любовь. Только любить он не умеет. А его попытки подчинить себе чужую женщину оборачиваются бедой для всех.

Глава первая

Первое, что Андрей увидел, это красные босоножки из лаковой кожи. Он обратил на них внимание потому, что две недели назад Нелли Пархоменко купила Кире такие же, только миниатюрного размера, для выпускного в детском саду.

Придётся наказать Нелли за то, что не смогла подобрать Кире эксклюзивную обувь, как просил Андрей. Он хотел обратить внимание секретарши на эту деталь, но она заговорила первой.

– Андрей Семёнович, – Нелли подошла к столику, за которым он сидел, и наклонилась к самому его уху, – Красильский со вчерашнего дня ушёл в запой. Теперь вам выступать.

– Когда он успел? – посетовал Андрей, моментально забыв о босоножках. – Я же только вчера… – он махнул рукой и резко поднялся.

– Я набросала речь, – быстро сказала Нелли, протянув начальнику лист формата А4. – А ведущую попросила объявить вас через десять минут.

Андрей не ответил. Молча взял лист бумаги и углубился в чтение. Нелли наспех переделала речь, написанную для Красильского. Обращение к работникам «МедикПром» было скучным и предсказуемым. Андрей свернул лист вчетверо, сложил в карман пиджака и решил говорить от себя.

А вообще Красильский молодец. Ушёл в запой за день до двадцатилетия компании, даже банкета не дождался. А, между прочим, это идиотское торжество было устроено для него и по его задумке. Ему, видите ли, понравилась идея праздника в духе пионерского утренника, потому что первый аппарат, с которым они вышли на рынок, носил имя «Пионер».

Организацией праздника занялся личный секретарь Красильского, впрочем, не обошлось без участия Нелли. По её словам, именно она отыскала то самое агентство, которое и взялось за это дело. Результатом Нелли была довольна. А вот Андрея выводил из себя маскарад с красными пилотками, неумело повязанными галстуками, старомодными песнями и пафосными речами.

Кстати, о речи. Андрей услышал свою фамилию и двинулся к сцене. Не спеша, уверенно и спокойно, как и положено главному руководителю, коим Андрей собирался стать в ближайшие годы.

И опять красные босоножки бросились ему в глаза. Они увеличивались и становились отчётливей по мере приближения Андрея к сцене. На первой ступеньке к босоножкам добавились бледные гладкие ноги, на второй – синяя юбка свободного кроя, на третьей – белая блузка и две каштановые косички по бокам от ярко-красного галстука. Косички показались знакомыми, и у Андрея отчего-то зачесалась левая рука. Дальше ступенек не было. Андрей вышел прямо на сцену и остановился возле пионерки.

Ланская… Оля.

Ведущая отступила от микрофона, предоставив Андрею возможность говорить. И он говорил. Долго, убедительно и по существу. По окончании его речи зал аплодировал. Когда Андрей спускался, Ольги рядом не было. Он хотел оглянуться и найти её, но не смог пересилить себя.

Андрей вернулся к столику, где его поджидала Нелли.

– Это было превосходно, – двусмысленно прошептала она ему на ухо.

– Кто нашёл эту… – он осекся, – эту шарашкину контору?

– Вы об агентстве? – удивилась Нелли. – Его нашла я. Разве вам не нравится?

Ну вот, теперь придётся наказать Нелли не только за чёртовы босоножки, но и за неудачный выбор агентства, организовавшего эту фантасмагорию.

– Приведи ведущую, – строго приказал он.

– Хорошо, – мгновенно отозвалась Нелли. – Она в вашем кабинете.

– Что?! – опешил Андрей. – Какого дьявола?

– У них там сбой с музыкой, – быстро начала оправдываться Нелли, осознав, что поступила плохо и безнаказанной не останется, – она попросила компьютер с выходом в интернет, а только у вас свободный доступ…

– То есть ты пустила совершенно незнакомого человека в мой кабинет, предоставила компьютер и… ушла? – хрипло переспросил Андрей, выплёвывая каждое слово секретарше в лицо.

– Андрей Семёнович, – Нелли показалось, что он её сейчас ударит. – Простите, – она дёрнулась, чтобы вернуться в приёмную, но он грубо схватил её за руку.

– Я сам, – сурово сказал Андрей и оттолкнул Нелли от себя.

Пока он поднимался по лестнице, в голове его крутились мысли. Разные, по большей части мерзкие. Он хотел войти со словами: «вернулись за кружкой, Оленька?». Но это показалось ему мелочным и несерьёзным. Левая рука его непроизвольно наматывала несуществующую косу. Каштановую. Мягкую и скользкую. В какой-то момент Андрей почувствовал, что в его ладони действительно что-то лежит. Это был носовой платок. Андрей так увлёкся, что не заметил, как намотал его на руку. Он чертыхнулся, скомкал платок и засунул его поглубже в карман.

Решительно и быстро Андрей шагнул в приёмную, приблизился к столу Нелли и отчего-то замер. Он уже передумал насчёт скандального появления. Дверь в его кабинет была приоткрыта. Андрей чуть ли не на цыпочках подкрался к ней и осторожно заглянул внутрь. Ланская стояла возле стола спиной к двери. Она не стала садиться в кресло, просто развернула ноутбук к себе и наклонилась над столом. Было видно, что она торопится, что ей невыносимо пребывание в этом кабинете, что она не хочет прикасаться к вещам, находящимся здесь, и даже мысль о том, чтобы опуститься в кресло Андрея, ей неприятна.

USB-накопитель, торчащий из ноутбука, перестал мигать, и Андрей понял, что сейчас Ольга выключит компьютер, повернётся и увидит его.

Андрей не помнил, чтобы когда-либо действовал также решительно и чётко, как в следующие пять минут. Он всегда отличался собранностью и изрядной ловкостью, даже какой-то грациозностью действий, но в этот раз он превзошёл самого себя. Ланская не успела захлопнуть крышку ноутбука, как он накинулся на неё и правой рукой придавил к столу, отчего компьютер отлетел на добрые полметра и едва не спикировал на пол. Левой рукой Андрей задрал старомодную пионерскую юбку и запустил пальцы за край современного нижнего белья. Ланская забила ногами и отчаянно зарычала. Андрей сильнее вдавил её в стол. Она попыталась поймать руками его руку, исследующую её промежность, но он уже расстегнул ширинку, смочил слюной пальцы, провёл ими по окрепшему орудию пыток, от которого так настойчиво увиливала Ланская. Удержав прыгающий зад, Андрей грубо вошёл. Вожделение, подогретое злостью, жаждой мщения и банальной самоуверенностью, оборвалось так внезапно, что Андрей едва успел выйти из девушки, чтобы не излиться в неё. Он инстинктивно подался назад, опасаясь испачкать костюм, убрал руку со спины Ольги. Несколько капель упало ей на бедро. Андрей достал из кармана носовой платок, протянул его Ланской. Теперь она смотрела прямо на него. Бледная от ужаса и боли. Она приняла платок, вытерлась им, а затем скомкала и швырнула в Андрея.

На смену ужасу пришла ярость.

Пока Андрей думал, что сказать, потому как сказать что-то всё-таки было нужно, Оля схватила со стола подставку для письменных принадлежностей и запустила насильнику в голову. Андрей ловко увернулся. Благо опыт в таких делах у него уже имелся. Так и подмывало сказать: «а вы не блещете разнообразием, Оленька», но уже в следующую секунду в него полетел ноутбук. Андрей не только не стал уворачиваться, но даже попытался его поймать и поймал бы, если бы не следом отправленный в его голову факс. Тяжёлый и большой. Не будь он закреплён проводами, то, пожалуй, и достиг бы своей цели. Но на полпути к голове Андрея аппарат изменил траекторию и рухнул на пол.

Андрей не стал продолжать эту игру, быстро выскочил в приёмную и запер кабинет на ключ. Какое-то время Ольга яростно колотила в дверь, а Андрей обдумывал план дальнейших действий. Хорошо, что сотрудники гуляли на пионерской вечеринке, иначе на шум сбежался бы весь отдел. Нелли тоже побоится возвращаться в приёмную, зная, что там находится разъярённый начальник. Остаётся только решить, что делать с Олей. Не может же она вечно сидеть в кабинете! Нужно подождать, пока она выбьется из сил, а потом уже начинать переговоры. В конце концов, стоит предложить ей компенсацию за моральный ущерб. А что? Ну, случилось и случилось, а деньги лишними не бывают. Две минуты позора и несколько десятков, а может, и сотен тысяч в кошельке. Андрей пока не определился с суммой компенсации, но это был вопрос для дальнейшего обсуждения.

Ланская перестала бить по двери, и до Андрея донеслись звуки, напоминающие жалобный плач.

«Провокация, – подумал Андрей. – Надеется, что я открою, и она сбежит».

Рыдания усилились, превратились в истерику. Андрей выждал ещё пять минут и наконец открыл дверь.

Ланская сидела на корточках рядом с дверным проёмом, закрывая лицо руками. Косички растрепались, галстук съехал набок, а пилотка лежала возле ног, обутых в пресловутые лаковые босоножки. Андрей почти не помнил своего советского детства, но образ Ланской его отчего-то растрогал.

Андрей заставил её подняться и прижал к себе. Похоже, ей было всё равно, на чьём плече выплакаться. Даже если это плечо того, кто её расстроил. Руки Ольги по-прежнему закрывали лицо. Андрей попытался убрать их, но она не далась.

Тогда он ободряюще потрепал её по голове. Странное чувство вызывали в нём эти торчащие и разлохмаченные косички. Ульяна после рождения Киры отстригла волосы и больше никогда не отпускала. Нелли носила классическое каре, попеременно перекрашивая его в различные светлые оттенки. Косички были только у маленькой Киры и вот ещё у Ольги. Но с Кирой-то всё понятно, а вот с Ланской…

В какой-то момент Андрей поймал себя на мысли, что раскачивается из стороны в сторону, прижимая Ольгу, словно грудного ребёнка, не желающего засыпать.

«И долго мы так будем?» – с беспокойством подумал он.

Андрей подвёл её к столу, с которого Ольга сбросила все вещи, и усадил её сверху. Отстранился от Ланской и окинул её оценивающим взглядом. Она по-прежнему вздрагивала и всхлипывала, не убирая рук от лица.

«Стыдится», – предположил Андрей и сделал несколько шагов по кабинету.

По-хорошему надо было хотя бы извиниться, но язык у него не поворачивался. Андрею проще было предложить деньги, перевести всё в шутку или даже начать угрожать, но не извиниться.

Красные босоножки сбивали его с мысли. Они подрагивали в такт судорогам, сотрясающим тело Ольги, а он заворожённо смотрел на них. В какой-то момент он опустился перед девушкой на колени, обхватил её ноги руками и поцеловал каждую по очереди чуть выше ремешка на щиколотке. Поза Ланской не изменилась. Андрей начал целовать её голени, затем колени, переместив красные босоножки себе на плечи, потом его голова оказалась у Ольги под юбкой, и он осторожно покрыл поцелуями то место, которым несколько минут ранее так бесцеремонно овладел.

Голова в очередной раз отключилась, выпустив наружу первобытный инстинкт. Андрей крепче сжал ноги Ольги. Она теперь не прятала лицо в руках, но глаза её были закрыты. Андрей гладил и целовал её ноги, а в какой-то момент пальцы его руки пробрались за кружевную кромку и проникли в тёплое и влажное нутро.

«И чего же вы, Оленька, плачете, – не без злорадства подумал Андрей, – коли сами этого хотите?»

Ольга уже давно не плакала и даже не сопротивлялась. Её покорность распаляла Андрея. Продолжая перебирать пальцами внутри неё, свободной рукой он расстегнул брюки и, убедившись, что он готов в очередной раз взять эту крепость, с уверенностью победителя вошёл.

Теперь он действовал неторопливо и осмысленно. Ему уже было недостаточно просто насладиться этой женщиной, хотелось получить от неё подтверждение того, что он одержал над ней верх. А единственным доказательством могло служить только её собственное наслаждение, но рассчитывать на него в таких обстоятельствах было глупо.