Давайте петь вместе

«Чёрт возьми, – обескуражено подумал Влад. – Я как будто бы влюбился, я как будто бы связь с миром потерял и в этой странной девушке ни одного недостатка не вижу. А ведь она несовершенна, в ней полно изъянов, комплексов и противоречий. Но как она божественна в этом несовершенстве!»

С этими волнующими мыслями он довел её до дома. Влад юркнул в подъезд вместе с Дашей и тут же, схватив её за руку, отрезал все ходы к предполагаемому отступлению.

– Глупо всё получилось, да? Всё глупо? – спросил Влад с дурацкой улыбкой.

Даша осторожно кивнула (бог вездесущий, она всегда такая осторожная!) и тоже улыбнулась в ответ.

– Может, ты всё-таки дашь мне свой телефон? – он обольстительно-лукаво прищурил левый глаз.

– Тебе нечем записать, – кокетливая улыбка приятно преобразила её бледное лицо.

– Я запомню.

– Уверен?

– Уверен!

– Ну, только если так, – она с видимой неохотой и с затаённым ликованием в глубине души продиктовала ему свой номер.

«Ну всё, – с триумфом подумал Влад, повторив несколько раз про себя незамысловатый набор цифр. – Теперь она уже никуда от меня не денется, эта изворотливая девчонка».

Увидев в её изумрудных глазах краеугольный осколок недоверия вкупе с насмешкой, он поспешно сказал:

– Я тебе позвоню.

– Не обещай того, чего сделать не в состоянии, – очаровательное показное безразличие (и зачем она его так часто демонстрирует!).

– Я же говорю – позвоню, – тихий проникновенный голос.

– Не позвонишь, – маленькая дерзкая ведьмочка практически сдалась и спрятала подальше свои ядовитые шипы.

– Провокаторша, – улыбнулся Влад, сократив дистанцию между собой и Дарьей до минимума. – Ты же специально это говоришь.

– Специально, – неожиданно легко согласилась Даша. Глаза её моментально затуманились и захмелели. Губы трепетно вздрогнули и, словно устав разыгрывать из себя неприступную добродетель, слегка приоткрылись.

Влад приближался к её грешным губам мучительно долго, испытующе медленно, давая своей жертве возможность вырваться, ускользнуть, избежать соблазна.

Даша была сейчас безмолвно податлива и досягаема. Железная броня пала с её хрупких плеч, выпустив на волю истинную, маленькую, светлую, добрую и нежную Дашеньку. Влад прижался к её губам, её руки мягко легли ему на пояс и прижали к себе. Его ладонь жадно погрузилась в её маревые, пропитанные крепким табачным смрадом волосы, и с нетерпением сжала их. Длинные пальцы девушки проскользнули в петли для ремня на его джинсах и с голодным остервенением в них вцепились.

Губы призывно разжались, тёплое дыхание скользнуло по щеке; её глаза улыбнулись его глазам.

Неожиданно на верхнем этаже хлопнула дверь. Дарья оттолкнула Влада от себя, сделала шаг назад, превратившись в добропорядочную скромницу.

– Спасибо, что проводил, – быстро проговорила Даша как ни в чём не бывало. – До встречи.

– Я позвоню, – Влад отступил к двери с нескрываемой улыбкой победителя.

– Пока, – снисходительно усмехнулась Дарья, решив не рассеивать его надежд на скорую победу без боя. Пусть порадуется, пусть потешится. Чёрт возьми, тешить этих самоуверенных мужчин иногда бывает так приятно!

Глава девятая

Чудесное апрельское утро. На улице несдержанно тепло, пахнет пыльным летом, и липкие листочки на деревьях пытаются распуститься вовсю.

Дашенька вертелась перед зеркалом в коротенькой юбочке-шотландке (любимая мама смастерила собственными руками), притоптывая ножками в чёрном капроне и полусапожках на частой шнуровке.

– Ты неподражаема, – поделилась своим впечатлением Настенька, игриво подмигнув подруге в зеркальном отражении, после чего непоседливая, взбалмошная кокетка с привычной простотой плюхнулась на диван и грациозно закинула ногу на ногу.

– Ты думаешь, мне идёт? – с превеликим сомнением на хмуром личике спросила Дарья.

– Просто прелесть! – Настенька собрала пальцы в щепотку, поднесла к губам и сладко причмокнула на кавказский манер. – У меня даже слов нет! И ножки у тебя такие аппетитные! Влад будет в восторге!

– Прекрати! – неожиданно смутилась Даша и попыталась изобразить возмущение. – Какое мне дело до того, понравится ему или нет! Главное, чтобы мне нравилось! – она горделиво приосанилась, задрав кверху свой изящный, в россыпи золотистых веснушек, носик.

– Ну да, ну да, – пробормотала с деланным безразличием бдительная Настёна. – До него тебе совершенно нет никакого дела, и с ним ты просто пытаешься убить излишек времени. И, разумеется, – она приложила маленькую ручку к пышной груди, – если вдруг ты увидишь его на улице в сопровождении какой-нибудь прелестной девочки, ты, конечно же, ты не заревнуешь и с доброй дружеской улыбкой его поприветствуешь, – Настя с равнодушным видом принялась разглядывать свои кроваво-красные ноготки, исподтишка наблюдая за реакцией подруги.

Реакция последовала незамедлительно. Дашутка вспыхнула бенгальским огнём, посмотрела на своё пылающее лицо в зеркальной поверхности и, застыдившись, покраснела ещё больше.

– Ну, что с тобой такое? – ласково спросила Настенька, окинув подругу заботливым, по-матерински участливым взглядом. – Почему ты засмущалась, почему нахмурилась? Разве я сказала что-то не то?

Даша накрыла пылающие щёки прохладными руками и, слегка пошаркивая обутыми ногами, прошлась по комнате к дивану. Осторожно опустившись на него, она мрачно поинтересовалась:

– Как ты считаешь, у нас с ним что-нибудь получится?

– Смотря, что ты под этим подразумеваешь, – рассудительно ответила Настёна, глазами, полными дружеского участия, воззрившись на Дарью.

– Я хочу влюбить его в себя.

– Интересно, как ты собираешься это сделать, если вы ещё даже по-настоящему не целовались.

О неудачном поцелуе, внезапно оборвавшемся от неожиданного грохота, Настеньке уже было доложено со всеми животрепещущими подробностями. Настя ликовала. Дело, похоже, сдвигалось с мёртвой точки и начинало попахивать сентиментальным романом. Интуиция подсказывала Настеньке, что её благонравная подруга запуталась в липкой, ловко расставленной паутине Влада-охотника, и теперь бедняжка мечется, силится вырваться, но вместо этого ещё больше в его мягкой шёлковой нити путается.

Настенька погладила её, задумчивую и удручённую, по светлым дымчатым волосам и тут же, спохватившись, посмотрела на настенные часы.

– Надо торопиться. Мы опаздываем. Наши кавалеры, наверное, уже заждались.

Дарья вяло кивнула в знак согласия и нехотя поднялась. Девушки набросили на себя лёгкие курточки, подхватили сумки и двинулись в путь. Добравшись до назначенного места, подруги растерянно переглянулись: ни Влада, ни Сашки не было. Их привычный дворик для свиданий был хладнокровно безлюден и мёртв. Настенька осмотрелась по сторонам и с досадой притопнула.

– Что за ерунда такая! – в сердцах воскликнула она. – Опоздали всего-то на двадцать минут! Неужели эти отморозки решили нас кинуть?

– А может, они дурачатся? – неуверенно предположила Дарья, внутреннее ощущая себя безмерно несчастной, обиженной и обсмеянной. – Может, они решили отомстить нам за наши предыдущие опоздания и теперь прячутся где-нибудь за углом дома, исподтишка наблюдают, довольно посмеиваются?

– Глупая забава, – сердито заметила Настя. – Но если ты окажешься права, и эти два охламона на самом деле над нами потешаются… – Настенька потрясла в воздухе грозным кулачком. – Крылышки я им немножко пообламываю, – завершила она своё эмоциональное обещание, зловеще сверкнув пылающими глазами в неизвестность.

Вспыльчивая Настя неотвратимо закипала, рассеянная Даша суетливо беспокоилась. Однако же ей хватило ума принять мудрое решение (на это милая ведьмочка всегда была готова – принимать рациональные и благоразумные решения) и предложила устроить нервно-успокоительный перекур.

Настенька тихонько и беззлобно материлась (сквернословить дивная Цирцея умела залихватски); чертыхнувшись в последний раз (контрольный), она приняла предложение подруги и жестом увлекла её со двора в мрачное, захламлённое придворовое захолустье. Спрятавшись от посторонних глаз, девушки закопошились в своих сумках, но не успели они достать сигареты, как до их ушей долетели бессвязные восклицания нецензурного характера, и в хрипловатом мужском хоре, девушки сумели различить знакомый баритон и не менее знакомый тенор.

– Влад! – тихим испуганным шепотом сказала Дарья, застывая и прислушиваясь.