Dark times I

Вефрид лежала и смотрела в высоко уходящий мраморный потолок. В нём отражались хаотично расставленные диванчики и кресла, сидевшие на них или бродящие вокруг существа, внешне похожие на людей, и горшки с геранью, расставленные вдоль стен. «Сорок два» – произнесла про себя девчонка. Сложно было сказать, к чему относилось это число, голову Вефрид переполняло множество подходящих для этого вопросов.

«Сорок один» – подумала она через какое-то время. Где-то хлопнула дверь, её стук эхом разнёсся по гостиной. «Теперь уже сорок» – решила девчонка.

***

Господин Осгурд лежал на железной балке, глядя в бескрайнее пространство космоса. Вокруг роем метались звёзды и ставшие фиолетовыми огоньки. Они больше не группировались в фигуры и не издавали прекрасную мелодию, но вместо этого наполняли атмосферу загадочным спокойствием. Господин Осгурд размышлял над значением слова «отражать». Вокруг него ничто и никогда ничего не отражало, поэтому суть этого понятия оставалась для него непостижимой. «А если кто-то будет отражать атаку? – подумал господин Осгурд. – Можно ли тогда сказать, что он не может придумать ничего лучше, чем повторять за противником? Ведь он делает то же самое, что и зеркало, – показывает противнику его же действия…». Такие мысли часто посещали господина Осгурда, поскольку ничем другим, кроме как размышлениями он не занимался. Ему захотелось чая. Какого-нибудь необычного, с шалфеем там или даже с корицей, но обязательно с мёдом из травы, начинающейся на букву «л».

***

«Пять» – подумала Вефрид и аккуратно, чтобы не потревожить дракончика, привстала с дивана. Животное шевельнулось и, открыв глаза, уставилось на неё. Девчонка улыбнулась. Дракончик весело пискнул, прижался мордочкой к её плечу, а потом расправил крылья и улетел к потолку. Вефрид помахала ему рукой и стала закидывать на спину рюкзаки.

Когда она шёпотом произнесла: «один», из того конца гостиной, где находились двери, раздался голос полупрозрачной леди:

– Вефрид Хольмбергсон, – объявила она.

– Это я, – улыбнулась стоящая перед ней девчонка.

– Входите.

И громадные, скрипящие железом двери распахнулись. Вефрид прошла по ковровой дорожке и остановилась перед высоким постаментом.

– Оставьте, пожалуйста, ваши вещи. В Академии они вам не понадобятся, – разнеслось эхом по всему залу.

– Нет, понадобятся, – твёрдо заявила девчонка, но всё же опустила сумки и рюкзаки на пол.

Она задрала голову к потолку, отметив его великолепие, а потом поглядела на три бледные фигуры в белых мантиях, восседавшие на вершине постамента. Яркий золотистый свет озарял Совет Старейшин и погружал всё вокруг них в размытую дымку.

– Неплохо, – усмехнулась девушка и огляделась по сторонам, на секунду остановив взгляд на балкончике почти под самым потолком.

– Замри, – грохотнул эхом старческий голос.

Вефрид, повинуясь, застыла, глядя в потолок.

– Мне к вам подняться? – крикнула она и прищурилась, пытаясь понять, как скоро звук её голоса достигнет вершины.

– А ты можешь? – раздался оттуда восхищённый голос паренька. За ним последовали звуки какой-то возни, и тот же голос произнёс. – То есть, не стоит. Просто стойте на месте.

– Скажите, с кем можно поговорить, чтобы мне оставили вещи? – Вефрид позволила себе отмереть.

Вопрос был встречен ровным молчанием. Через секунду послышались приглушённые разговоры и шёпот. «Ты тоже видишь это?» – донеслось до слуха девушки. «Никогда не видел такого цвета…». «Он не просто чёрный, это что-то большее…».

– Эй! – крикнула Вефрид. – Я понимаю, вы там очень заняты соотнесением меня с 150-ю оттенками чёрного, но я задала вопрос!

– Ты слышишь нас? – прозвучал старческий голос.

– Я-то вас слышу. Вопрос в том, слышите ли вы то, что говорю я?!

«Это невозможно», «Никто, никогда…» – снова зашелестел гул голосов.

– Да, такая вот я особенная. Ответьте же мне, наконец! – крикнула Вефрид.

И вдруг тонкий, пробирающийся, будто сквозь само сознание, отвратительно резкий звук пронёсся по всему её телу. Девушка легко поморщилась и огляделась в поисках источника звука. Её взгляд вновь на секунду задержался на балкончике. Шёпот на постаменте стих, прекратилось любое движение, и воздух, казалось, застыл.

– Что ж, – донёсся сверху весёлый голос паренька, – можешь идти.

В конце зала появилась обсидиановая дверь. Девчонка не двинулась с места, продолжая сверлить взглядом вершину постамента.

– Вещи можешь оставить, – сказал всё тот же голос.

Его обладателя, похоже, ткнули локтем, потому что снова началась неразборчивая возня. Довольная Вефрид водрузила на плечи рюкзаки, схватила сумку и мешок и пошла к двери. Проходя совсем рядом со стеной, из которой выпирал балкончик, она остановилась и подняла на него взгляд. Два чудовищно-жёлтых глаза смотрели в её ярко-зелёные. Девчонка ухмыльнулась и зашагала дальше.

Когда дверь за ней растворилась, все трое представителей Совета Старейшин обернулись к балкончику.

– Сэр, я могу ошибаться, но мне показалось, будто она…

– Видела меня, – закончил за старца голос из пустоты.

– Разве это возможно? – удивился Реджи.

– Но она же… – заикаясь, проговорил старец в шляпе, – она же не испугалась… То есть, простите, сэр, я лишь хочу сказать, что она должна была в ужасе бежать, если бы…

– У неё сильная Аура, – спокойно донеслось с балкончика.

– Но ведь…

– Молчать! – прикрикнул невидимый голос.

Старец в шляпе виновато отвернулся и уставился в постамент, его коллега в шарфе, за это время не проронивший ни слова, задумчиво почесал капюшон и глянул в сторону исчезнувшей двери. Реджи снова невыносимо захотелось чая.

***

Господин Осгурд держал в руке свой любимый чайник с изображением кофейного зерна. Тёплый напиток перетекал из него в тёмно-зелёную, идеально подходящую случаю кружку. Что-то неизвестное тревожило господина Осгурда, когда он думал о предстоящих событиях. Однако лишь только чай с корицей и ложкой лавандового мёда приятно растёкся по его телу, он позабыл обо всём и взглянул в бесконечность.

Глава 11

Реджи думал, что монотонный процесс Церемонии однажды наскучит ему, однако он оказался ни таким уж и монотонным. Каждое существо, появлявшееся в зале, было по-своему особенным и оттого безумно интересным. Реджи хотел лично познакомиться с каждым из них, узнать лучше и изучить. Весь этот мир, частью которого он себя столь внезапно осознал, казался ему невероятным и чудесным, полным тайн и безумия. В целом, его представления были не так уж и далеки от истины, по крайней мере, такого же мнения придерживалось большинство существ, оказавшихся в таких условиях. На самом деле, теперь мир обретал даже больше смысла, хотя осознание отсутствия обманов зрения по необъяснимым причинам разочаровывало.

Реджи сделал глоток чая из внезапно возникшей чашки. Она появилась как раз в тот момент, когда паренёк на секунду позабыл о нестерпимом желании отведать чая с каким-нибудь необычным набором трав. В этот момент Реджи с любопытством оглядывал стоящую внизу, но так близко, девушку в сверкающих серебром доспехах. Закованные в металл руки она держала сцепленными на груди и выглядела довольно устрашающе. Сердитый взгляд и голос, намеренно кажущийся более грубым, придавали юной девушке вид настоящего рыцаря. И если бы не длинные светлые волосы, спадающие ниже плеч, её легко можно было бы за него принять.

Реджи отметил, что девушку окружает Тёмная фиолетовая Аура, после чего отвлёкся на содержимое возникшей чашки. Чай был довольно горьким, и парень не сразу сумел определить его состав, но потом ухмыльнулся, удовлетворённый собственной сообразительностью. Тем временем по приказу, поступившему с балкончика, девушку определили в Специальный класс и направили в обсидиановую дверь.

Старец в шляпе покосился на чашку с чаем и неодобрительно покачал головой. Причин своей реакции он предпочёл никому не объяснять, просто покачал и всё, что тут такого-то? Все качают, а он что, разве не может уже головой покачать? Старец осознал, что изрядно утомился. Хотя в этот раз Могучих было примерно раза в три меньше, чем на прошлой Церемонии, ситуация со Специальным классом всё очень усложняла. Пока туда было набрано всего 9 учеников, не имеющих, на чей угодно взгляд, ничего общего, что не могло не нервировать.

***

И вот дверь в большой просторный зал отворилась по причине пропуска внутрь ученика, ожидающего распределения, последний раз за этот День Истины. Высокий парень в одежде, совершенно не свойственной местной атмосфере, подошёл к постаменту и поклонился настолько низко, что его строгий чёрный галстук коснулся бы пола, не будь он сцеплен с выглаженной белой рубашкой красивым серебряным зажимом. Старейшина в шляпе покосился на балкончик, откуда не донеслось ни единого звука. Сидевший там невидимый джентльмен пребывал в задумчивых размышлениях, оглядывая последнего ученика.

– Приветствую, – весело сказал Реджи, наблюдая за тем, как в его чашке медленно вырастает уровень чая, который закончился минуту назад.