Счастье быть женщиной

Или:

– Зачем тебе эта профессия, она будет мешать семье…

Мой папа говорил мне именно так, когда я была увлечена идеей поступления на факультет журналистики МГУ. Я страстно любила писать, всегда, сколько себя помню. Но папа сказал:

– Это не женская профессия – журналист! Будешь по командировкам ездить, – а как же семья?.. Ни одному мужчине такая жена не понравится…

И я изменила свой выбор, хотя спустя столько лет все равно пришла к тому, о чем мечтала – писать статьи, рассказы, книги. А сколько женщин, пожертвовав своей карьерой или выбором желаемой профессии, так и остались не реализованными, потому что это помешало бы их роли жены и матери.

Каждый человек мечтает прожить свою жизнь такой, как хочет. Мы хотим кем-то стать, чего-то достичь, реализовать свои способности. В этом и есть свобода личности – жить так, как ты хочешь. И мы, женщины, часто бываем ограничены в этой свободе. Наш долг – жить ради других, для других – лишает нас этой свободы. Мы очень часто несвободны в выборе делать то, что хотим, если это расходится с интересами семьи, а интересы других нам всегда важнее, чем наши собственные. В жизни женщины всегда есть более важные участники, чем она.

Есть еще одна категория рамок, накладываемых на жизнь женщины.

На нас, женщин, наложено много социальных рамок и ограничений в виде убеждений, правил – что можно и нельзя женщине, какой она должна быть. Она должна быть порядочной, приличной, правильной. И многое из того, что допускается, прощается, даже поощряется в мужчине, – недопустимо для женщины.

Мы, приученные с детства быть хорошими и примерными девочками, до сих пор не можем отойти от этих стереотипов. Я хочу любить, быть любимой (это желание есть в каждой женщине, независимо от возраста, тем более что многие женщины прожили свои жизни в жертвовании собой и терпении и так и не узнали женского счастья, не реализовали в себе женщину), но я не могу себе этого позволить – в моем-то возрасте. Это неприлично. Что подумают другие?

Я хочу родить ребенка, но мужчина этого не хочет. Но как я могу родить ребенка «без мужа», – это неприлично, так не принято. Что обо мне подумают?

Есть целые категории рамок в жизни женщины, связанных с нашим долгом не быть собой, быть такой, чтобы понравиться другим.

Одна женщина, рассказывала о своем браке:

– Я не носила паранджу, я могла ездить куда хочу, я могла покупать что хочу, встречаться с подругами, но при этом постоянно, постоянно чувствовала себя как в клетке. Я чувствовала, что задыхаюсь, что мне не хватает воздуха. Потому что какие-то невидимые, вроде бы несерьезные ограничения все время существовали надо мной. Я постоянно чувствовала собственный контроль – это не скажи, это не покажи, тут будь умнее, тут улыбнись, тут не обращай внимания. Я постоянно сталкивалась с тем, что мне нужно было какой-то быть, где-то быть, где мне не хотелось быть, – но надо, потому что там будут люди, которые должны увидеть нас как счастливую семейную пару. И я постоянно чувствовала какие-то внешние ограничения: не носить то, что ему не нравится, и, наоборот – ходить в том, что ему нравится. Тут – промолчать, сделать безмятежный вид, когда его друзья, пришедшие в гости, вспоминают его былые похождения. Тут изобразить радость, когда приходят его родственники. И вроде все это мелочи, пустяки, вроде все это можно перетерпеть, и я терпела, и была умной, и мудрой, но только теперь, когда мы развелись, я чувствую, как груз этих рамок, несвобод упал с моих плеч. Это удивительное чувство – свободы быть собой, быть такой, какая я есть, ничего не изображать, не терпеть, не замалчивать, не делать вид, просто быть свободной – какое это счастье!..

А я, слушая эту женщину, думала о том, что, конечно же, эти рамки и ограничения – не следствие брака или мужского диктата. И это в самой меньшей степени разговор о мужчинах или о браке. Это не о том, что нам, женщинам что-то не разрешают, в чем-то нас ограничивают. Это в первую очередь о нашем согласии с жертвенностью, вторичностью.

Это согласие с тем, что кто-то имеет право распоряжаться твоей жизнью. Это согласие с чужими правилами.

И конечно, трудно, просто невозможно жить по чужим правилам и не чувствовать рамок и несвободы.

Правила должны быть общими. Правила должны быть справедливыми. Правила не должны ограничивать личность. Но как часто именно это и происходит при ныне существующих правилах, в которых женщине уже уготована роль жертвы, подчиняющейся мужчине.

Последствие № 2. Перегруженность ответственностью

Моя свекровь рассказала мне однажды о своих новых соседях по даче:

– Ты знаешь, – говорила она, – я просто им удивляюсь и радуюсь. Он – «восточный» мужчина, она – русская. И как они хорошо вместе живут! Ведь говорят, что восточные мужчины деспоты, что они женщину ни во что не ставят. А она у него – как принцесса! И заботится он о ней, и помогает ей. И все они вместе делают… – Свекровь помолчала, потом добавила печально: – А наши мужики совсем обнаглели – пальцем не пошевельнут, все стараются за счет женщины выехать…

Я улыбнулась этому ее сравнению. Почему-то чаще всего в роли таких вот деспотов, с которыми женщина находится, как в рабстве, выступают в наших представлениях «восточные» мужчины. Согласна, во многих восточных странах много несвободы в правах женщины, но что касается уважения к женщине, заботы о женщинах, – у «восточных» мужчин есть чему поучиться.

Я помню, как удивилась, побывав однажды в «восточной» стране, что практически не встретила в магазине женщину-продавца. Так странно это было, что мужчины работают продавцами! И на мой удивленный вопрос один из них ответил: «Это ваши мужики своих женщин не жалеют, работать их посылают. Мы своих женщин жалеем. Наши женщины не должны работать – им должен мужчина все предоставить. Чтобы она с семьей ни в чем недостатка не знала…»

И я вспомнила ситуацию совсем недавнюю, когда мы с дочкой, пойдя по магазинам, так увлеклись покупками, что нагрузили себя сумками, сумочками, пакетами. Водитель такси, пожилой «восточный» мужчина, только покосился на нас, когда мы, смеясь, заталкивали сами себя и эти бесконечные сумки и пакеты в машину. Мы ехали и хохотали над нашей способностью за один раз скупить полмагазина, чтобы потом несколько недель не ходить по магазинам. Такси остановилось, и начался наш новый приступ смеха. Мы хохотали, что называется, до слез: ни она, ни я не могли вылезти из машины, придавленные, прижатые пакетами и сумками.

– Ой, мам, вытолкни меня, – хохотала дочь, – я сама не вылезу!..

– Кто бы меня вытолкнул, – хохотала я в ответ, – я сама с места сдвинуться не могу…