Продолжай стонать

…всхлипывала…

…шептала какие-то обещания или проклятия.

Секунды.

Минуты.

Больше…

…не знаю сколько. Не представляю, как долго. Пока в позорно запотевшее окно нашего джипа не постучали.

– Тук.

Обрывая все мысли.

– Тук.

Возвращая на грешную землю.

– Тук.

Требовательно. И важно.

Глава 10. Закончен бал

Секс – подвиг лишь в семьдесят.

В тридцать пять, чтобы покорить женщину, нужны другие Поступки.

    Энциклопедия мужской мудрости

Эд

Чем заканчивается секс у нормальных людей? Охрененным, срывающим крышу финишем.

У меня в этот раз финиш тоже был охрененным. Но только крышу сорвало не от разрядки. Разрядиться я так и не успел. Дверца машины раскрылась именно в тот момент, когда член готов был дать пенный залп в свою горячую подружку.

Однако вместо залпа меня за шкирку вытащили из машины. Положили лицом в бетонный пол. А когда голова снова заработала, вокруг был уже не паркинг, а полицейский участок, и Лена стонала не «Да-еще-потрясающе!», а «Господи-зачем-я-с-ним-связалась?»

Хотел незабываемый секс? Получил!

Мечтал вырвать свою женщину из нудной суеты? Вырвал качественно!

Более незабываемый вечер и придумать было сложно.

Хорошо, что наличка в кармане имелась. За небольшую «благодарность» нас хотя бы к бомжам в обезьянник сажать не стали. После короткого допроса закрыли двоих в отдельной камере с роскошной деревянной лавкой, наглухо прикрученной к стене.

«Почти Хилтон!» – оскалился охранник перед тем как захлопнуть дверь.

Окончательно поверить в происходящее было невозможно. Шестеренки в моей голове скрипели от напряжения.

Такой поворот никак не способствовал любви к балету. Можно сказать, я только вошел во вкус, только ощутил все прелести хорошего театра и понял, зачем нужна хорошая растяжка. Но сука-судьба как всегда оказалась на страже.

Суровый пейзаж возвращал в реальность не хуже ледяного душа. Бетонные стены душили своей серостью. Маленькое зарешёченное окошко под потолком вгоняло в тоску. Тусклая лампочка заставляла напрягать глаза. И не такой уж катастрофой казались мои болезненно-полные яйца.

Сомневаюсь, что где-то на свете был более несчастный мужик, чем я. Не сегодня точно.

Лена тоже не выглядела довольной. Никак не помогая нам выбраться из этого пиздеца, драгоценная жена занималась любимым бабским делом – самокопанием.

Укутанная по шею в мой пиджак – благо, забрать его из машины нам разрешили – она тихонечко раскачивалась на лавке и то нервно смеялась, то отчитывала себя как маленькую:

– … мама троих детей…

– … чувствовала ведь…

– … стыдно то как…

Для полноты картины не хватало только меня рядом. Такого же потерянного и с букетом тревожных симптомов.

В общем, как ни крути, а скорость превращения из нормальных супругов и вполне сносных родителей в посетителей казенных домов впечатляла. Теперь у нас точно было о чем вспомнить в старости и смолчать внукам.

Вот только все эти приключения не радовали. Дебилом себя ощущал. С бабками, жизненным опытом, статусом, но чокнутым, будто секс первый раз в жизни попробовал и с катушек слетел.

После недели на чемоданах и бабуинских ритуальных плясок здесь, в стенах камеры, словно трезвость наступила.

В паху все еще ныло как от удара коленом. Голова от напряжения побаливала. Но я чувствовал, что пришел в себя. Не мутило больше от страха потерять Лену. Не клинило на ее изгибах. Наоборот, четко видел будущее и готов был переть к нему сквозь любые препятствия и недоверие.

К счастью, переть сквозь тяжёлую дверь камеры не пришлось. Около часа ночи, когда в отделении стало особенно тихо, по наши с Леной души таки пожаловал один недовольный адвокат.

– Басманский, у тебя извращенные способы борьбы за сохранение брака, – зевая, произнес Никита, пока дежурный возвращал нам вещи. – Даже не представляешь, каких людей пришлось из кроватей поднимать.

– Жену что ли?

– Сволочь ты неблагодарная!

– Я тоже рад тебя видеть. – Часы приятной тяжестью осели на запястье, и я наконец ощутил себя человеком. – Но почему так долго?

– Не поверишь, но в нормальных семьях мужья и жены приятно проводят время дома, а потом ложатся спать.

– Я звонил тебе три часа назад. Досюда ехать минут двадцать. Разбудить, кого надо, еще полчаса.

– В твоей благодарственной речи потерялось слово «спасибо».

Этот умник пропустил меня первым из камеры, а затем под локоть, как королеву, вывел мою жену.

– Дорогая, – повернулся он к ней, – если все же решишь кинуть этого мудака, я согласен стать твоим адвокатом бесплатно. Готов работать за идею без выходных и проходных. На благо общества!

– Ты ещё обобрать меня предложи!