Лунь

– Я даже не удивилась, когда ты подошла ко мне.

– Это я заметила. Я не удивилась и тому, что нам домой по пути.

– В этом нет ничего странного, – сказала Полина. – Это все божье провидение.

– Провидение? Считаешь?

– Уверена. Я много об этом знаю.

– Так что же… нас друг другу послали?

– Вполне может быть. Я и за тобой наблюдала. Ты ведь неспроста сидишь одна и ни с кем не общаешься, верно?

– Причины есть, – кивнула Лена.

– Я догадываюсь, что это могут быть за причины.

– Вот как?

– Да. У тебя с коллективом был конфликт.

– Это плохо или хорошо?

– Учитывая то, что люди в группе не слишком приятные, это скорее хорошо, чем плохо.

Манера общения Полины приятно удивила Лену. Это была живая и остроумная девушка, производящая самое хорошее впечатление на данный момент.

– Конфликт, действительно, был. Но, если ты позволишь, я расскажу тебе об этом немного позже, когда мы лучше узнаем друг друга. Ты не против?

– Узнать тебя лучше? Я только за. Ты мне понравилась.

– Признаться честно, ты мне тоже. Мне хватило единожды взглянуть тебе в глаза, и я подумала: мы с ней поладим, это точно.

– Ты не ошиблась. Вообще-то я человек осторожный и редко кого подпускаю к себе, однако от тебя я не чувствую никакого негатива, никакого подвоха.

– Надеюсь, не разочарую.

– Взаимно.

Они немного помолчали, осмысливая тот факт, что отныне вошли в жизни друг друга, и это вышло так естественно и неожиданно, что не возникало никакого отторжения или удивления. Словно они знали заранее, что скоро наступит день, когда они познакомятся и сразу понравятся друг другу. Словно они уже друг друга знали… Почему все это так? Девушки шли и осмысливали происходящее, анализировали эмоции, что управляли ими в те мгновения.

– Как тебе наш институт? – нашлась Лена, отбросив задумчивость.

– Студенты – не очень. Распущенные, фальшивые, неинтересные. Понаблюдай за ними со стороны – и знакомиться ближе не возникнет желания. Преподаватели нравятся. Тут ничего не скажешь. Талантливые люди, интеллигентные. В моем вузе таких было лишь несколько человек на весь педколлектив.

– Кстати, почему ты перевелась?

– Мы переехали. Всей семьей. Отцу дали новое место службы, здесь. Он священник.

– Священник? – удивленно переспросила Лена.

– Да. А что такого?

– Нет, ничего. Просто… нет, все в порядке, я не атеист, в церкви бываю. Но отчего-то мне удивительно. Сама не понимаю, отчего.

– У нас в этом городе даже родственники есть. Так что пока осваиваемся.

Полина оказалась девушкой из большой и дружной семьи. У нее имелось два брата и две сестры. По возрасту Полина была средней среди детей. В силу профессии отца все члены семьи, особенно Полина, были верующими и набожными людьми, но без фанатизма. Лена вздохнула спокойно, когда новая подруга не стала спрашивать о ее семье в ответ. Девушка увлеченно рассказывала о своих родных, выкладывая все подчистую и уже планируя, как будет знакомить с ними Лену.

– Я тебя с ними обязательно познакомлю! Ты им понравишься, ты хорошая девушка. Мой отец любит таких.

Лене не верилось, что у нее появился друг. Это было очень неожиданным поворотом в жизни. Весь оставшийся день, особенно на работе, она размышляла на этот счет. Вспоминала, как Полина улыбается, какие слова говорит чаще всего, каким голосом и с какой интонацией разговаривает, как поправляет волосы и время от времени касается кончика носа или мочки уха, если задумается о чем-то или не может вспомнить. Полина казалась Лене воспитанной девушкой из правильной семьи, и ей не верилось, что она обрела кого-то, кто будет отныне идти рядом с ней по дороге жизни, слушать ее, смеяться вместе с ней и давать советы.

Лена слишком привыкла к одиночеству. Привыкла справляться со всем сама, а переживаниями и мыслями делиться только с тетрадью по вечерам. Сейчас ей хотелось крепкой дружбы с Полиной. Хотелось попробовать это новое ощущение, познать всю его глубину и многогранность. Иметь друга и быть кому-то другом. По-взрослому, по-настоящему, без предательств и разочарований.

В течение пары недель девушки сидели за одной партой в институте, вместе же ходили на учебу и с учебы домой, встречались и расходились на одном и том же месте, одним словом, стали не разлей вода. Одногруппники следили за их отношениями с неприкрытым негодованием. Владимир Александрович был необычайно, колоссально рад за свою подопечную.

Лена мало рассказывала о себе, зато уже практически все знала о Полине. Та выложила подруге свою жизнь, начиная с детского сада и оканчивая неудачной любовью полугодовой давности. Они привязались друг к другу и уже понимали друг друга без слов, общаясь взглядами. Если Лена читала какую-нибудь записку или сообщение Полины, она слышала ее голос с теми самыми интонациями, которые звучали бы в реальной жизни.

Полина в свою очередь видела: ее новая подруга – достаточно скрытный человек, а потому не станет рассказывать о себе много, пока полностью не доверится. Девушка старалась это доверие завоевать, зная, что такие люди, как Лена, скрытные и молчаливые, становятся самыми лучшими друзьями. Должно быть, ее часто обижали в прошлом. Полина не задавала лишних вопросов, зная, что это может только навредить. Когда уровень комфорта их отношений достигнет нужной отметки, Лена сама расскажет о своей жизни, в этом нет никаких сомнений.

С целью приблизить этот момент Полина пригласила подругу к себе домой, чтобы познакомить с родными. Сначала Лена отказывалась, испугавшись, что этот знак внимания подразумевает под собой и взаимный визит в будущем. Но Полина уговорила ее, и сожалеть не пришлось. Семья действительно оказалась дружной, и Лену в ней приняли как свою.

Визит состоялся в солнечный субботний день. Глава семейства был высоким и крепким мужчиной с рыжими волосами, одетый по-домашнему. Он сразу подмигнул Лене, пока жена этого не видела. В тот момент Лена подумала, что немного иначе представляла себе и внешний вид, и поведение священников. Лукавство служителя церкви показалось ей весьма забавным.

Затем с гостьей познакомилась и мать Полины. Это была стройная и статная женщина с золотыми волосами. Глядя на нее, Лена вспомнила Элен Курагину из «Войны и мира». Мать отнеслась к девушке приветливо, но не так дружелюбно, как отец. Она была иного склада характера, чтобы при первой же встрече позволять себе фамильярности. Вежливость и улыбки, однако, сыпались со всех сторон. Затем произошло поочередное знакомство с братьями и сестрами. Лена никогда не видела, чтобы в семье было столько детей – счастливых и симпатичных, обеспеченных. Но поражало, главным образом, даже не их количество, а то, насколько неуловимо они все были похожи между собой.

Познакомившись и разговорившись, семейство отправилось за обеденный стол, прихватив за собою Лену. Тех неприятных ощущений, что обычно наваливались на нее в компании малознакомых людей, сейчас не было. Девушка испытывала благодарность и признательность, а спустя полчаса совершенно перестала смущаться. Дома у Полины было уютно, комфортно и чисто. Именно так, как и должно быть в нормальной семье, которой Лена была лишена всю жизнь. Со временем Лена стала завсегдатаем этого мирного и уютного дома, где каждый был рад ей.

Их отношения с новенькой крепчали с каждым днем. Они даже называли друг друга по-особому, в знак искренности своей дружбы. Вместо «Полина» Лена говорила: «Поли», а Полина почему-то решила сократить ее фамилию до звательной формы «Лунь».

– Лунь? – переспросила Лена изумленно, впервые услышав такое обращение. – Почему Лунь? Меня никто и никогда так не называл.

– Именно потому, что никто и никогда, а я вот буду, – резонно ответила Полина, – мне так хочется. Так правильно. Лунь. Слышишь, как звучит? Особенно. И тебе подходит.

С того момента Лена могла забыть о своем имени. Вся семья Полины перехватила привычку называть ее Лунью, мотивируя тем, что это прозвище удивительно ей подходит.

– Есть какое-то благозвучие в сочетании букв, – пыталась объяснить Полина. – Лунь. Так ласково, загадочно и тонко. Как будто слово специально «сшили» для тебя! Ты не солнце, ты луна, понимаешь?

Лена не совсем понимала, но ей пришлось согласиться. Это, в конце концов, не самое худшее слово, которым ее называли в жизни, и никакого злого умысла или тайного подтекста оно не несло. Вскоре она настолько привыкла к этому, что казалось невероятным, будто раньше ее звали только по имени.

Чем чаще Лена появлялась в гостях у Полины, тем чаще она задумывалась о том, что подруга наверняка ждет ответного приглашения. И тем тревожнее и печальнее становилось ей. У Полины большая семья, теплые отношения, большой и красивый дом. А что может показать ей Лена? Полупустой старый домик на тупиковой улочке, дряхлую мебель, оборванные обои? Последует множество вопросов, на которые Лене будет неловко отвечать. Иными словами, Лена стеснялась привести девочку из такой хорошей семьи в свое убогое жилище, куда в любой момент может нагрянуть пьяная неадекватная мать, которая, кстати, уже довольно давно не появлялась.

Подруги ощущали, что из-за этого между ними возникает невольное напряжение, и обе понимали, что рано или поздно придется отбросить все недомолвки. Лена не решалась начать, и разговор завела Полина. Во время очередной прогулки она вдруг нахмурила брови и спросила:

– Лунь, ты ощущаешь, будто между нами что-то не так?

– Да, Поли. Я чувствую.