Отыщи меня

– Своеобразная. Я слышал, талантливые все с причудами.

– Прям зацепила?

– Что-то есть, а главное – Нейтон меня в список не включил.

– Сочувствую.

– Девчонка его любимица. Замолвит за меня словечко, быстро перепишет свой список.

– Какое коварство! Очаровать, соблазнить и воспользоваться. – Собеседник выставил ладонь, и Трен ударил о нее своей пятерней, отчего поставщик зелья даже поморщился. – Дерзай, а мне пора.

– Ага, исчезни, да держи рот на замке.

– Больно надо распространяться.

Парень в неприметной темной одежде быстро растворился в сумраке, свернув с широкой тропинки, ведущей к воротам учебного заведения, а Трен пошел в противоположную сторону, прикинув, что до свидания осталось часа два и есть время все подготовить. Опыт имелся большой, а в запасе хранились дурацкие романтические штучки вроде свечей, бокалов и даже звездного ока[5 - Звездное око – прибор для наблюдения за звездами и созвездиями.]. Только явно не мешало не только вино поставить, но и чары навести, чтобы никто не заявился в неподходящий момент. Испортят его шанс на поездку в Альбергу – заставит сожрать собственные ботинки.

Трен засунул руки в карманы и, насвистывая, направился к общежитию.

От новостей и тревог этого дня к вечеру разболелась голова. Я даже не поужинала толком, едва проглотив несколько ложек рассыпчатой крупы. Устала так, что подрагивали руки.

Помяв в руках кусочек ткани, я подбросила его в воздух, и он истлел, не коснувшись пола. Даже не пожалела на него затратного заклинания. Ах, какая же досада! Как я могла повести себя так, чтобы лишиться, возможно, единственного шанса узнать о крыльях. И вечно так: сперва бросаюсь вперед во власти внутренних переживаний, а после возвращаюсь в реальность. В этот раз, услышав смех одногруппниц, поняла, как глупый порыв выглядел со стороны.

А ведь помимо дневного происшествия вечером ждало свидание с Треном. Трен! Первое в жизни свидание, да еще с парнем, который нравился долгое время, но стал обращать на меня внимание лишь недавно.

Платье из шкафа я доставала бережно и осторожно. Его довелось получить в день выпуска из приюта, как раз перед поступлением в школу при элитной столичной гимназии. Нашу директрису настолько поразила новость, как я прошла конкурс и поступила на бесплатное обучение, что в тот день она впервые расщедрилась на необычный подарок, поднеся этот темно-зеленый наряд из мягкой ткани словно редчайшую драгоценность. Платье село по фигуре, столь разительно отличаясь от форменных приютских нарядов и связанных мной кофт и свитеров, что я себя не узнала в зеркале. С тех пор я хранила его для особых случаев, однако, надев сейчас, вдруг ощутила, что простому крою не хватает нарядности.

Мне ужасно захотелось разбавить его чем-то ярким, и я стала рыться в одежде, надеясь подобрать нечто подходящее. Возня и попытки приодеться, чтобы в кои-то веки выглядеть привлекательно, утомили сверх меры. Присев на кровать, я приложила ладони к вискам и принялась разминать, чтобы чуточку унять головную боль. Предстояло еще соорудить из вечно распущенной шевелюры нечто более приличное, в чем я совершенно не была мастером. Прислонившись к подушке, я зажмурилась, потихоньку массируя голову, пока перед мысленным взором проносились видения сегодняшних происшествий.

Когда я вновь открыла глаза, в окно светило утреннее солнце, освещая угловатую узкую комнату. Я резко села в кровати.

– Не может быть! Быть не может!

Я проспала собственное свидание!

Если настроение может быть мрачнее тучи, то ему в самый раз составлять контраст с обещавшим яркий солнечный день утром наступившей весны. И я брела в столовую на завтрак, уныло повесив голову. Даже по сторонам не смотрела, и потому резкий рывок за руку застал врасплох.

– Доброе утро, – проговорил Трен, но таким тоном, каким можно пожелать только благополучного упокоения.

– Трен, – прошептала с раскаянием, глядя в перекошенное лицо парня. – Извини, я…

– Ты держишь меня за дурака?

– Нет…

– Что это было? Я, как идиот, прождал всю ночь!

– Послушай, пожалуйста…

– Это ты послушай или лучше посмотри!

Он еще крепче сжал мое запястье и потащил куда-то по дорожке, извивавшейся вдоль забора между нашей школой, корпусами и домами, составлявшими основную часть сооружений известной гимназии Сенаториума[6 - Сенаториум – столица государства Кенигхэм.]. Сад занимал крохотную часть, но оформлялся лучшими знатоками своего дела, поскольку примыкал к искусственно высаженной роще гимназии. Потому даже на маленьком участке находились все необходимые составляющие миниатюрного ландшафта, включая беседку в зарослях. В нее-то Трен меня и втолкнул.

Я вцепилась в ремень сумки, словно он был той соломинкой, что могла удержать на плаву, когда увидела по центру беседки напротив круглых скамей небольшой раскладной столик, накрытый на двоих. Со свечами, бутылкой вина и двумя наполненными бокалами. Впервые в жизни кто-то подготовил нечто подобное для меня, а я все проспала.

– Ну как, – парень выпустил руку и крепко сжал плечо, склонившись пониже, – я отлично подготовился?

– Прости.

– Прости? – он коротко рассмеялся. – Да ладно! Всего лишь «прости» за то, что разрушила тщательно продуманный план?

– План? – эхом повторила я, чувствуя себя самой несчастной на свете.

– Да, отличный план! Вот это, – он указал на один из бокалов, – твой, а в него, – мне под нос сунули какой-то бутылек, – добавлено отличное средство. Ты бы выпила пару глотков и здесь, прямо на этой скамье, с удовольствием мне отдалась.

– Что?

– А то, – он развернул меня лицом к себе и спиной к накрытому столу, – что ты пропустила жаркую ночку, возможно единственную, которая тебе светила, Зои. Я планировал соблазнить любимицу Нейтона ради поездки в пустыни.

Воздух со свистом вырвался сквозь сжавшиеся зубы. Тихий шелестящий звук, знакомый каждому, кому доводилось шипеть от боли. Я отшатнулась от парня, ударившись боком о стол. Бокалы качнулись, но устояли, звонко ударившись о бутылку.

Сжав ладонями край стола до хруста в суставах, я спросила, не глядя на Трена:

– А себе добавил?

– Нет, – он зло рассмеялся, – полагал, и так справлюсь.

Я схватила бокал, который он мне показал, и разом опрокинула вино в рот, а потом запустила им в стену, слушая звон осколков и пораженную тишину за спиной. Когда я резко обернулась, Трен перевел взгляд с разбитого бокала на мое лицо.

– Ты и правда ненормальная, – ошеломленно заявил он, – сейчас-то зачем?

– Ты хотел в пустыню, Трен? А знаешь, туда слабаков не берут!

– Кто слабак? – он стиснул зубы до побелевших скул.

– Сможешь выпить, как я, и продержаться под действием яда, тогда поговорю с Нейтоном. А пока ты – слабак!

Он молча приблизился к столу, нервным движением схватил еще целый бокал и откупорил бутылек. Ладонь слегка дрогнула, пролив тонкую струйку в вино. Парень схватился за тонкую ножку и опрокинул яд в себя, а после швырнул бокал вслед за первым. Я медленно опустилась на скамью, слушая, как затихает звон осколков на полу. Трен упал на скамью напротив, засунул руки в карманы и вытянул длинные ноги.

Действие дурманящей настойки ощутилось как жаркая волна, прошедшая по горлу. Сердце пустилось вскачь и стало трудно проталкивать сквозь легкие кислород. В животе закрутился и стянулся горячий узел, каждая клеточка стала больше, задышав жадно и ненасытно. Кожа вспыхнула, как от огня, и сразу все тело заныло, требуя прикосновений, ласк и поцелуев.

Я гулко сглотнула и прижала к груди сумку, с тревогой подняв глаза на Трена. Взгляд парня менялся, как и выражение лица, а потом он нервным жестом рванул ворот рубашки и подрагивающей пятерней провел сквозь густые черные пряди.

– Зои, – голос прозвучал хрипло и непривычно низко.

– Что? – мой остался на уровне шепота.

– Лучше беги.