Вся la vie

Летом Ванька завалил сессию. Мы его спрашивали: все ли нормально? Он говорил «нормально» до последнего. Когда завалил не только экзамен, но и три пересдачи, тогда у него стало «ненормально». Спрашивается, почему молчал? Он что, думал, мы его бить будем или в угол поставим? Ну взяли бы ему справку, что он головой в день экзамена стукнулся, или еще что-нибудь придумали. Хотя что тут придумаешь?

В общем, Ваньке оформили академический отпуск и велели идти работать, раз он учиться не может. Его отец сначала разорался:

– Сам ищи работу, хоть листовки на улице раздавай! – а потом кинулся звонить другу-журналисту – сына пристраивать стажером.

Я считаю, что Ване с папой повезло. Ты сессию заваливаешь, а отец тебя в газету хорошую, да еще и в отдел спорта пристраивает. Везет же некоторым. Но Ванька воспринял журналистскую карьеру как должное. Не листовки же ему на улице раздавать, в самом деле. Тем более что в футболе «он все понимает». Тут понесло уже меня.

Вот друг мужа, Миша, действительно в футболе все понимает. Он еще когда в первом классе учился, все понимал. Закрывался в туалете и комментировал только что воображаемую игру тбилисского «Динамо».

– Ты знаешь, кто такой Кипиани? – орала я на старшего сына. – Даже я знаю. Мишка может вспомнить гол, забитый на двадцать второй минуте в 1983 году в отборочном матче Кубка кубков, и состав сборных перечислить. А ты можешь? А за десять минут текст написать можешь? А десять заголовков к нему придумать можешь?

Старший пошел на работу.

– Ну, как дела? – спросили мы его вечером.

– Нормально. Они там ничего не делают, только футбол целыми днями смотрят и пиво пьют. Дядя Миша спал на сдвинутых стульях.

Муж позвонил Мишке и попросил «озадачить мальчонку».

На следующий день Ваньку отправили на задание. Куда смогли, туда и отправили – на соревнования по женскому гандболу. Старший пришел домой недовольный:

– Я же на футболе хочу специализироваться. Чего меня туда отправили? Я же ничего в этом не понимаю.

– Так разобрался бы, почитал, – посоветовал мой муж. – А что ты хотел? Сразу на чемпионат мира по футболу поехать? Так не бывает.

– А как бывает?

– Сначала женский гандбол, синхронное плавание и за пивом бегать.

Муж опять позвонил Мишке и попросил посадить стажера за компьютер – пусть хоть десять строк напишет. Мишка просьбу выполнил.

Муж позвонил сыну в середине дня. Тут же перезвонил мне:

– Слушай, Ванька злой, орет, даже трубку бросил. Что это с ним?

– Это он головой работает, – объяснила я. – А орет с непривычки.

Текст Мишка переписал и поставил в газету под Ванькиной фамилией.

Наш старший до сих пор девушек клеит, говоря, что он – спортивный журналист. Девушки, как оказывается, спортивных журналистов любят больше, чем студентов.

Хотя Ванька мог бы смело говорить, что он курьер. Курьером он тоже успел поработать, после того как ему надоело ходить в газету.

– Почему ты в редакцию не едешь? – спросил сына муж.

– Да ну, – ответил тот.

– Что значит «да ну»?

– Не нравится мне там. Кабинет маленький, а они все курят. Топор можно вешать. У меня там глаза начинают слезиться через пять минут, и я ничего не соображаю. Как они могут там писать? Вечно все ходят туда-сюда… И платят копейки. Ты же больше получаешь.

Зря он это сказал. Его отец всю жизнь в таких каморках прокуренных просидел и получал копейки, пока имя себе не заработал. Вот после этого муж сказал сыну то, что должен был сказать сразу: «Устраивайся сам».

Старший устроился курьером. С зарплатой 200 долларов плюс 130 рублей на обед. Дело под Новый год было – Ванька мотался по Москве с пакетами, бутылками, поздравительными открытками. Домотался до гриппа и обострения гастрита.

– Ну что, головой ведь лучше работать, чем ногами? – спросил назидательно отец.

– Лучше вообще не работать, – ответил сын.

От гнева отца его спасла только высокая температура.

У него в институте началась военка. Старший попросил денег на обмундирование. Попросил как-то много, перечислив список необходимых вещей – от кокарды до тельняшки. Мы дали бы и больше – так были счастливы, что сын наконец отгулял академку и опять учится.

По поводу военной кафедры он страдает уже второй год. На первом курсе туда нужно было записываться на специальной лекции, которую наш Иван, естественно, проспал. Потом туда можно было как-то хитро приписаться, но он опять проспал время приписки. Восстановившись, он не проспал лекцию и записался.

Сначала я подумала, что военка – это экономия для семейного бюджета. Потому что до военки Ванька ходил в салон к хорошему мастеру и делал модную стрижку. Перед военкой тетенька из местной парикмахерской, которая стригла Ваньку еще к первому сентября в первом классе, сделала ему «скобку» за 250 рублей. Без мытья головы.

В тот день, когда в институте военка, Ванька не встречается с девушками – у него нет моральных сил, и вообще женщин со стройподготовкой он не смешивает. Сильно пахнет. Получается минус траты на кино и кафе.

Теперь же я думаю, что военка – это накладно. В магазин за формой он отправился со своим другом по детскому саду Димоном. Димон успешно проходит армейскую службу в ближайшем Подмосковье и часто ходит к Ваньке в увольнительные. Димон, размером с дверной шкаф, класса с шестого мечтал стать спецназовцем. Он даже обрадовался, когда наш вылетел из института, – надеялся, что друг тоже станет человеком. Димон – мальчик хороший. Он затащил длинного и тощего Ваньку в «качалку». Это плюс. Он облевал всю ванную и снес с косяка дверь на дне рождения Ивана – это минус. Димон молчит при взрослых – это плюс. С Ванькой он говорит только о бабах и бабках – это минус. Димон познакомил его с Маринкой «с района» – это плюс. Маринка «с района» предпочитала мужчин типа Димона – это минус.

Но наш верен детсадовской дружбе – дает Димону деньги в долг и знакомит его со своими институтскими приятельницами, которых Димон на Ванькины деньги и гуляет. Старший из уважения к чувствам и мечтам Димона стать контрактником даже не повторяет как заведенный по поводу военки: «Бред, бред, бред». Он даже не может нам внятно рассказать, что они там делают. Спрашиваешь: что делали? Он отвечает: «Бред всякий». Спрашиваешь: что рассказывали? Он отвечает: «Бред несли».

Они с Димоном купили тельняшку, а тельняшка по уставу не положена – нужна другая, защитного цвета. Денег дали. После магазина они с Димоном, как те девочки после шопинга, пошли обмывать покупки в забегаловку. Димон нажрался пивом, а мы не могли дозвониться до Ивана – он заплатил за Димона, а бросить на мобильный не хватило.

Еще Димон позвонил из части и посоветовал дать бабок прапору и пойти по бабам.

Ванька пришел домой после очередной военки – злой, голодный, осоловевший. Маленький Вася наставил на брата пистолет и предложил поиграть в солдатиков.

Ванька искренне так застонал.

* * *

Так вот, про тот день рождения, когда Димон дверь снес с косяка. Вообще-то Ваня не хотел его отмечать. Но тогда у него появилась девушка Аня, и мальчик решил «попонтоваться». Ведь Аня была «постоянной» девушкой – они целых три недели встречались. Нам он сказал, что хочет отмечать в клубе. Чтобы у Ани никаких сомнений в Ване не было. В клубе он хотел зал, потому что народу много. И чтобы еда там, и выпивка – скромненько, но со вкусом. Текила, водка и сухое белое вино. Из еды – моцарелла с помидорами, семга… Никакого тебе салата «Оливье», нарезанного с подружкой, и спрятанной от мамы под кроватью бутылки «Мукузани».

На день рождения Ваня попросил в подарок сноуборд. Причем подарок он хотел получить заранее, чтобы уже гостям показать.

– А почему сноуборд? Ты же ни разу даже не катался, – удивилась я.

– Анька раньше встречалась с Витьком из тринадцатой группы. А Витек – сноубордист, – объяснил он таким тоном, будто для идиотов, которые не понимают очевидные вещи.

А потом он сказал, что «ничего не нужно» – ни клуба, ни текилы, ни сноуборда. Аня его бросила, «потому что она со всеми больше месяца не встречается». Но день рождения Ванька все равно отметит, «назло». Дома. Будет только «их компания». Значит, восемь человек. Именинник сказал, что пиво для мальчиков и мартини для девочек надо купить обязательно, а там «как пойдет». Пошло хорошо – ребята принесли в подарок бутылки, а девочки – рамочки для фотографий.

Пиво с мартини закончились после того, как пришел Димон и привел с собой двух подружек. Одну – для себя, другую – для друга. Еще через некоторое время закончились и «подарочные» бутылки. Я, предполагая такую ситуацию, выдала Ваньке деньги на «крайняк». За «крайняком» Димон несколько раз бегал в палатку к метро. Потом Димон высадил плечом дверь и остаток вечера пытался ее поставить на место. Ему говорили: «Кончай, потом поставим», – но Димон – парень упертый. Он так и уснул, лежа на двери прямо на проходе. Димон всем мешал выходить и входить в комнату, народ через него перешагивал, но трогать никто не решился. Поэтому он многое пропустил. Например, то, что одной из его подружек – которую он для себя привел – поплохело на ковер. А как только ей стало лучше, она долго курила на лестнице с Ванькиным институтским другом. И их с тех пор никто не видел. Проспал Димон и визиты соседей. Не слышал он и то, как Ванька с друзьями кричали в открытое окно: «Самый лучший коллектив – это наш «Локомотив»!»

Димон очнулся свеженьким, приставил дверь к стене и побежал к метро – за шампусиком. Шампанского захотела та девушка, которую Димон привел для Ваньки и которая уже сидела у именинника на коленях. Отказать в таком положении Ваня не смог и выдал Димону деньги из тех, что откладывал на МР3-плеер. Девушка жертвы не оценила – рыгнула пузырьками, сползла с Ваньки и плюхнулась на колени к Димону. Димон, к счастью, подмены в распределении девушек не заметил…

Совсем хорошо было, когда Ванька отмечал день рождения на даче. Все, что смогли, гости везли на электричке. Быстро съели и выпили. До станции за добавкой идти им было лень. Девочки мыли посуду, мальчики обсуждали футбол. Трезвые. Рано легли спать. Глупостей не делали. Потому что спать было можно только одетыми в одной обогреваемой комнате. Утром вернулись домой – румяные и бодрые.