Рассказ очевидца

Рассказ очевидца
Матвей Дмитриевич Балашов

Этот рассказ от первого лица – рассуждение о том, что происходит с человеком после смерти. Это призыв задуматься о том, на что люди порой тратят свою жизнь.

Матвей Балашов

Рассказ очевидца

Осознание

Я умер. Просто не проснулся однажды, и всё. Не страдал, не истекал кровью. Умер во сне и до сих пор не нашел ответ почему.

Сначала я не понял, что произошло. Почему я встал с кровати, но остался лежать. Точнее мое тело осталось лежать, а я был чем-то невидимым, неощутимым. Не призраком, как в фильмах, а чем-то абсолютно уникальным, не известной науке субстанцией, веществом, бесформенной материей.

Как ни странно, но я довольно быстро догадался, что произошло. Меня не особо поразил тот факт, что больше я не живу. Честно говоря, я не чувствовал ни страха, ни удивления, я вообще ничего не чувствовал. Эмоции остались в мире живых. Я мог видеть и слышать, но не мог ощущать запахов и прикосновений. Не мог ощущать ничего.

Я обернулся и посмотрел на себя со стороны. Я увидел бледное лицо, которое когда-то наблюдал в зеркале. В другой день меня бы побеспокоили круги под глазами, но сейчас… Кажется, я умер посреди ночи. Даже будучи духом, я проснулся только после 9 часов утра. Еще каких-то 8 часов назад я смотрел видео, уткнувшись в телефон, а сейчас нависаю над своим умершим телом. На какие глупости мы порой тратим наше время…

Я стал разглядывать свою комнату, разбросанную одежду, тетради, книги – все эти вещи больше не имели смысла, ведь я не мог даже перелистнуть страницу любимого произведения, хотя я так до сих пор и не определил, какая именно книга моя любимая. Я долго бесцельно кружил по комнате, изучая привычные предметы с непривычного ракурса, но через какое-то время до меня дошло: ведь когда-то о моей смерти узнают люди, узнают родители, узнает мама… 8 часов назад я бы содрогнулся от такой мысли, но сейчас функция «содрогнуться» отсутствовала.

Я все еще нависал над своим телом, когда дверь в комнату открылась. Я подумал, что сейчас я умру во второй раз, увидев эту сцену, и хотел уже переместиться как можно дальше от этой комнаты, от этого тела, от всего этого. Но это был кот. Равнодушный кот, которому точно не было дела до того, жив я или мертв, пока он сыт.

Хочется сказать, что от сердца отлегло, но эта поговорка звучит неуместно. Пора убирать из речи крылатые выражения со словом «сердце» и, может быть, «душа»… Душа! Возможно, это ответ на вопрос, что за материей я стал. А сколько было споров о ее существовании. Жаль только, что никто из живых никогда не узнает этого и не сможет рассказать другим.

А что же рай и ад? Кажется, это все же выдумки, потому что я не помню в Библии абзаца про промежуток между смертью и небесным судом. Возможно, дело в том, что я не читал Библию. А было бы интересно узнать, какой у меня рейтинг в Божественной бухгалтерии или сколько я заслужил лет варки в котле. Ведь никто не без греха, вы знали?

За этими мыслями я не услышал, как в комнату кто-то вошел. Это была мама. Увидев ее лицо, я понял, что она догадалась: что-то не так. Она подошла к моей кровати и хотела поцеловать меня, точнее то, что от меня осталось, но тут ее зрачки расширились от ужаса: она все поняла. Она вскрикнула, и слеза покатилась по ее щеке. Мама быстро подошла к моему телу, и начала ощупывать его, целовать в лоб, трясти, делать массаж грудной клетки, искусственное дыхание (все это было не по правилам первой помощи, конечно, но кого это волновало в тот момент). Она кричала, пыталась разбудить меня, но все безрезультатно. Она билась в истерике, продолжая трясти меня за плечи, поднимая меня с кровати и кусая свои губы до крови.