Последний отзыв
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Для меня кошмар уничтожения тропических лесов уравновешивался ликованием: к октябрю 1987 года бойкот Burger King сети Rainforest Action Network увенчался успехом. Сеть ресторанов быстрого питания объявила о прекращении импорта говядины из Коста-Рики. В какой-то степени я чувствовал, что помог спасти тропические леса[135 - Jane Brody, “Concern for the Rainforest Has Begun to Blossom,” New York Times, October 13, 1987, https://timesmachine.nytimes.com.].
2. Это не подтверждено наукой
В 15 лет я открыл отделение «Международной амнистии» в своей средней школе. Учитель спросил моего руководителя клуба, школьного консультанта, коммунист я или нет. Два года спустя я подтвердил их подозрения, убедив директора школы разрешить мне провести осенний семестр последнего года обучения в Никарагуа, чтобы выучить испанский и стать свидетелем Сандинистской социалистической революции. После этого я путешествовал по всей Центральной Америке, налаживая отношения с мелкими фермерскими кооперативами.
Во время учебы в колледже я выучил португальский, чтобы жить в Бразилии и работать с «Движением безземельных крестьян» и Бразильской рабочей партией в штате Мараньян. В период с 1992 по 1995 год возвращался туда несколько раз. Я любил Бразилию и даже какое-то время представлял, как перееду туда навсегда и стану работать в «Движении безземельных крестьян» и в Бразильской рабочей партии.
Я присутствовал на саммите ООН по вопросам окружающей среды, состоявшемся в 1992 году в Рио-де-Жанейро, где вырубка лесов была горячей темой. Глава экологической организации Rainforest Action Network, которая пятью годами ранее вынудила Burger King изменить свою практику, устроила шумный протест. Меня охватило всеобщее волнение за страну, пережившую несколько десятилетий военной диктатуры.
Я возвращался в Бразилию еще несколько раз. Выполнял полевые работы в бассейне Амазонки вместе с мелкими фермерами, защищавшими свою землю от более крупных фермеров, стремившихся ею завладеть. Я встречался с бразильским режиссером-документалистом, который был связан с Рабочей партией и Левыми неправительственными организациями (НПО) в Рио-де-Жанейро. К 1995 году я взял интервью у ведущих деятелей прогрессивного движения Бразилии: у первого афро-бразильского сенатора и фавелады Бенедиты да Силвы, а также у Луиса Инасиу Лула да Силва, который был избран президентом в 2002 году.
Я продолжал писать об Амазонии на протяжении многих лет, и поэтому, когда в конце лета 2019 года о ней заговорили все СМИ, позвонил Дэну Непстаду, ведущему автору недавнего доклада МГЭИК об Амазонке. Спросил его, правда ли, что амазонские джунгли – наш основной источник кислорода на Земле. Он ответил: «Чушь собачья. Научно это никак не доказано. Амазонские тропические леса производят много кислорода, но поглощают такое же его количество в процессе дыхания, так что это все пустой базар»[136 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
По словам исследователя-эколога Оксфордского университета, растения тропических лесов Амазонии потребляют около 60 % кислорода, который они производят при дыхании, биохимическом процессе, посредством которого получают энергию. Остальные 40 % потребляют микробы, которые расщепляют биомассу тропических лесов. «Итак, с практической точки зрения чистый вклад амазонской экосистемы (не только растений) в мировой объем кислорода фактически равен нулю, – пишет эколог. – То же самое можно сказать и о любой экосистеме на Земле, по крайней мере, в тех временных масштабах, которые актуальны для человека (менее миллиона лет)»[137 - Yadvinder Malhi, “Does the Amazon Provide 20 % of Our Oxygen?” August 24, 2019, http://www.yadvindermalhi.org/blog/does-the-amazon-provide-20-of-our-oxygen.].
Легкие поглощают кислород и выделяют углекислый газ. Напротив, Амазония и вся растительная жизнь накапливают углекислый газ, хотя и не 25 %, как утверждали активисты-студенты, подавшие на Бразилию в суд, а скорее 5 %[138 - Doyle Rice, “What Would the Earth Be Like Without the Amazon Rainforest?” USA Today, August 28, 2019, https://www.usatoday.com.]. Что касается фотографий, которыми знаменитости делились в социальных сетях, то на многих из них показаны вовсе не пылающие тропические леса Амазонии[139 - Valerie Richardson, “Celebrities Get Fact-Checked After Sharing Fake Photos of Amazon Rainforest Fire,” Washington Times, August 26, 2019, https://www.washingtontimes.com.]. Снимок, размещенный Роналду, был сделан на юге Бразилии, далеко от амазонских лесов, в 2013 году, а не в 2019[140 - “Aerial View of the Taim Ecological Station on Fire,” Baltimore Sun, March 29, 2013, http://darkroom.baltimoresun.com.]. Фотографии Мадонны и вовсе было более 30 лет[141 - Niraj Chokshi, “As Amazon Fires Spread, So Do the Misleading Photos,” New York Times, August 23, 2019, https://www.nytimes.com.].
На самом деле почти все, что СМИ сообщали летом 2019 года о дождевых лесах Амазонии, было либо абсолютно неверным, либо подано так, что вводило в заблуждение. Вырубка лесов увеличилась, но эта тенденция началась в 2013 году, за целых 6 лет до того, как президент Болсонару вступил в должность. В 2019 году площадь лишенных растительности земель Амазонии составила всего четверть от площади земель, подвергшихся этому процессу в 2004 году[142 - “PRODES-Amaz?nia,” Instituto Nacional de Pesquisas Espaciais, November 18, 2019, accessed December 16, 2019, http://www.obt.inpe.br/OBT/assuntos/programas/amazonia/prodes.]. Хотя количество пожаров в Бразилии в 2019 году действительно было на 50 % выше, чем годом ранее, потеря лесов была всего на 2 % больше, чем в среднем за предыдущие 10 лет[143 - “Monitoramento dos Focos Ativos por Pa?ses,” Queimadas Instituto Nacional De Pesquisas Espaciais, January 1, 2020, http://queimadas.dgi.inpe.br/queimadas/portal-static/estatisticas_paises.].
На фоне ужасающей картины, изображающей лес Амазонии на грани исчезновения, целых 80 % его по-прежнему на месте. От 18 до 20 % тропических лесов все еще «готовы к захвату» (terra devoluta) и подвержены риску вырубки[144 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
Однако несомненно, что вырубка делит тропические леса на части и разрушает места обитания видов животных, имеющих высокую природоохранную ценность. Крупным кошкам, таким как ягуары, пумы, оцелоты, и другим млекопитающим для того, чтобы выживать и размножаться, необходима непрерывная, нефрагментированная среда обитания. Многие тропические виды, в том числе обитающие в Амазонии, зависят от «первичных» старовозрастных лесов. В то время как млекопитающие могут вновь заселять вторичные леса, часто проходят десятилетия или даже столетия, прежде чем сами леса возвращаются к своему первоначальному изобилию[145 - Luke Gibson, Tien Ming Lee, Lian Pin Koh et al., “Primary Forests Are Irreplaceable for Sustaining Tropical Biodiversity,” Nature, no. 478 (2011): 378–381, https://doi.org/10.1038/nature10425.].
Тропические леса в бассейне Амазонки и других частях мира можно спасти только в том случае, если принять и уважать необходимость экономического развития региона. Противодействуя многим формам экономического развития в Амазонии, особенно наиболее продуктивным, экологические НПО, европейские правительства и благотворительные организации ухудшили ситуацию.
3. Смотреть на бедных свысока
В 2016 году бразильская модель Жизель Бюндхен пролетела над тропическими лесами Амазонии с главой «Гринпис» Бразилии во время съемки телесериала National Geographic под названием «Годы опасной жизни». Сначала они летят над бесконечным зеленым лесом:
– Кажется, эта красота будет длиться вечно, – произносит голос Бюндхен за кадром, – но вот [Пауло из «Гринписа»] Адарио говорит, что мне пора подготовиться.
То, что она видит далее, приводит ее в ужас. Внизу – фрагменты леса рядом со скотоводческими ранчо.
– Все эти огромные вырезанные из ландшафта геометрические фигуры – все это из-за скота? – спрашивает она.
– Все начинается с небольших дорог, которые используются для заготовки леса, – объясняет Адарио. – Дорога остается, а потом приходит скотовод и вырубает оставшиеся деревья.
– При этом крупный рогатый скот даже не типичен для Амазонии! – восклицает Бюндхен. – Его здесь вообще не должно быть!
– Это верно, – подтверждает Адарио. – Представьте себе: этот прекрасный лес уничтожают, чтобы разводить крупный рогатый скот. Вот вы едите гамбургер и даже не осознаете, что он стал следствием разрушения тропических лесов.
Бюндхен плачет.
– Это шокирует, не так ли? – спрашивает Адарио[146 - Years of Living Dangerously, season 2, episode 4, “Fueling the Fire,” directed by Jon Meyersohn and Jonathan Schienberg, National Geographic, November 16, 2016.].
Но действительно ли это настолько шокирующе? В конце концов, сельскохозяйственная экспансия в Бразилии происходит почти по той же схеме, как происходила в Европе сотни лет назад. В период с 500 до 1350 год леса, покрывавшие 80 % территории Западной и Центральной Европы, сократились наполовину. Историки подсчитали, что площадь насаждений во Франции с 800 до 1300 год уменьшилась с 30 млн гектаров до 13 млн В Германии в 900 году леса покрывали 70 % территории, а в 1900-м – всего 25 %[147 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment (Chicago: University of Chicago, 2006), 87, 106.]. И несмотря на это развитые страны, особенно европейские, которые разбогатели на вырубке лесов и ископаемых видах топлива, стремятся помешать Бразилии и другим тропическим странам, включая Конго, развиваться тем же путем. При этом немцы производят больше выбросов углекислого газа на душу населения, в том числе за счет сжигания биомассы, чем бразильцы, даже с учетом вырубки тропических лесов в Амазонии[148 - Germany’s per capita carbon emissions in 2018 were 10.0 tons per capita as 82.8 million Germans emitted 830 million tonnes of CO2 equivalent. Brazil’s 211 million people emitted 2000 million tons of CO2 in 2018 including from Amazon deforestation and fires, a rate of 9.5 tonnes per capita. German emission data: German Federal Environmental Agency, “Indicator: Greenhouse gas emissions,” Umwelt Bundesamt, https://www.umweltbundesamt.de/en/indicator-greenhouse-gas-emissions. Brazil carbon emission data: “Total Emissions,” SEEG Brazil, accessed February 2, 2020, http://plataforma.seeg.eco.br/total_emission.].
Хорошая новость заключается в том, что во всем мире леса возвращаются, а число пожаров сокращается: с 1998 по 2015 год произошло колоссальное сокращение годовой площади выгорания на 25 %, главным образом благодаря экономическому росту. Он создал для людей рабочие места в городах, позволив отказаться от подсечно-огневого земледелия. А фермерам экономический рост дал возможность расчищать леса для сельского хозяйства с помощью машин, а не огня[149 - N. Andela, D. C. Morton, L. Giglio et al., “A human-driven decline in global burned area,” Science 356, no. 6345 (June 30, 2017): 1356–1362, https://doi.org/10.1126/science.aal4108. Xiao Peng Song, M. C. Hansen, S. V. Stehman et al., “Global land change from 1982 to 2016,” Nature, no. 560 (August 8, 2018): 639–643, https://doi.org/10.1038/s41586-018-0411-9.].
За последние 35 лет во всем мире площадь прироста новых деревьев превысила потерю, что сопоставимо по размерам с Техасом и Аляской вместе взятыми. Площадь лесов общим размером с Бельгию, Нидерланды, Швейцарию и Данию в Европе выросла в период с 1995 по 2015 год[150 - Food and Agriculture Organization of the United Nations. FAO, “FAOSTAT Statistical Database,” FAOSTAT, accessed January 15, 2020, http://www.fao.org/faostat/en/#data. Between 1995 and 2015, forested area in Europe increased by over 17 million hectares. Belgium, the Netherlands, Switzerland, and Denmark are a combined 15.6 million hectares.]. А количество насаждений в Швеции, родной стране Греты Тунберг, удвоилось за последнее столетие[151 - Alex Gray, “Sweden’s forests have doubled in size over the last 100 years,” World Economic Forum, December 13, 2018, https://www.weforum.org/agenda/2018/12/swedens-forests-have-been-growing-for-100-years.]. В период с 1981 по 2016 год примерно 40 % планеты пережили «озеленение» – производство большего количества лесов и другой биомассы. Частично этому процессу способствует превращение бывших сельскохозяйственных угодий в пастбища и леса, а также намеренная посадка деревьев, особенно в Китае[152 - Jing M. Chen, Weimin Ju, Philippe Ciais et al., “Vegetation Structural Change Since 1981 Significantly Enhanced the Terrestrial Carbon Sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257-8.pdf.]. Эта тенденция прослеживается даже в Бразилии. В то время как внимание всего мира было сосредоточено на дождевых лесах Амазонии, зеленые массивы возвращаются на юго-востоке, более экономически развитом регионе Бразилии. Это связано как с ростом производительности сельского хозяйства, так и с мерами по охране окружающей среды[153 - “The significant reduction in deforestation that has taken place in recent years, despite rising food commodity prices, indicates that policies put in place to curb conversion of native vegetation to agriculture land might be effective. This can improve the prospects for protecting native vegetation by investing in agricultural intensification.” Alberto G. O. P. Barretto, G?ran Berndes, Gerd Sparovek, and Stefan Wirsenius, “Agricultural Intensification in Brazil and Its Effects on Land-Use Patterns: An Analysis of the 1975–2006 Period,” Global Change Biology 19, no. 6 (2013): 1804–1815, https://doi.org/10.1111/gcb.12174.].
Одна из причин, по которой планета зеленеет, кроется в увеличении содержания углекислого газа в атмосфере и потеплении[154 - Jing M. Chen et al., “Vegetation structural change since 1981 significantly enhanced the terrestrial carbon sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257–8.pdf.]. Ученые обнаружили, что из-за более высоких концентраций углекислого газа растения растут быстрее. С 1981 по 2016 год они улавливали в четыре раза больше углекислого газа из-за ускоренного роста его объема, чем из биомассы, покрывающей большую поверхность Земли[155 - Jing M. Chen et al., “Vegetation structural change since 1981 significantly enhanced the terrestrial carbon sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257–8.pdf.].
Существует мало свидетельств того, что леса по всему миру уже достигли оптимальной температуры и уровня углерода. Ученые обнаружили, что более высокая концентрация углекислого газа в атмосфере, доступной для фотосинтеза, вероятно, компенсирует снижение продуктивности фотосинтеза из-за повышения температуры[156 - Jon Lloyd and Graham D. Farquhar, “Effects of Rising Temperatures and Carbon Dioxide on the Physiology of Tropical Forest Trees,” Philosophical Transactions of the Royal Society 363, no. 1498 (February 2008): 1811–1817, https://doi.org/10.1098/rstb.2007.0032.]. Крупное исследование 55 лесов умеренного пояса показало превышающий ожидания рост, обусловленный потеплением и более длительным вегетационным сезоном, повышенным содержанием углекислого газа и другими факторами[157 - Sean M. McMahon, Geoffrey G. Parker, and Dawn R. Miller, “Evidence for a Recent Increase in Forest Growth,” Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America 107, no. 8 (February 2010): 3611–3615, https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2840472.]. А ускоренный рост означает, что углекислый газ в атмосфере будет накапливаться медленнее.
Все это не свидетельство того, что рост выбросов углекислого газа и изменение климата не несут никаких рисков. Несут. Но мы должны понимать, что не все последствия окажутся вредными для окружающей среды и человека. Ничто из этого также не означает, что нам не стоит беспокоиться об утрате первичных старовозрастных лесов в Амазонии и других частях света. Беспокоиться стоит. Старовозрастные леса – это уникальные места обитания для различных видов. Хотя общая площадь лесного покрова в Швеции за последнее столетие удвоилась, многие новые леса были созданы в форме монокультурных древесных ферм[158 - Alex Gray, “Sweden’s Forests Have Doubled in Size over the Last 100 Years,” World Economic Forum, December 13, 2018, https://www.weforum.org/agenda/2018/12/swedens-forests-have-been-growing-for-100-years.]. Но если мы хотим защитить оставшиеся в мире старовозрастные леса, придется отказаться от экологического колониализма и поддержать страны в их стремлении к развитию.
4. Романтика и реальность
Бесчувственное поведение защитников окружающей среды развитых стран глубоко задевает меня, поскольку я жил бок о бок с мелкими фермерами, на которых Бюндхен смотрела свысока. Их жизнь была чрезвычайно трудной. Я рос в комфорте среднего класса и был не готов к крайней бедности, с которой столкнулся, когда подростком отправился в Никарагуа. Вместо горячего душа и привычного туалета я выливал на голову миски ледяной воды, ежился от холода и пользовался уборными, как и все остальные. Несколько раз меня сильно рвало, вероятно, от загрязненной воды. В стране шел девятый год гражданской войны, и люди все больше впадали в отчаяние. Однажды вечером моя учительница испанского пригласила своих учеников на ужин. Она жила в крошечной лачуге 10 метров длиной и 3 шириной. Я помогал готовить спагетти. Мы пили пиво и курили сигареты. Я бестактно спросил, сколько стоит такой дом, как у нее. В ответ она предложила мне купить его за 100 долларов. Я вернулся домой с кишечными паразитами и страстным желанием сделать все, чтобы улучшить жизнь этих людей.
Жизнь в Амазонии была во многих отношениях намного труднее, чем в Центральной Америке, потому что общины здесь гораздо больше отдалены друг от друга. Я жил в общинах в Бразилии, которые занимались подсечно-огневым земледелием: все начинается с вырубки деревьев в лесу, затем древесину и биомассу высушивают и сжигают. Пепел и зола удобряют поля. В них высаживают растения, которые дают очень скромный урожай. Люди, с которыми я работал, были слишком бедны, чтобы иметь много скота, хотя это была следующая ступень экономической лестницы. Рубить и сжигать деревья – тяжелый труд. При этом мужчины поглощали большое количество рома. Более прохладные и приятные послеполуденные часы мы проводили за ловлей рыбы на реке.
В Амазонии, северо-западных и центральных районах Бразилии так же жарко, как в Конго, среднегодовая температура составляет около 32 °С. Такие высокие температуры снижают производительность труда, что отчасти объясняет, почему страны с тропическим климатом менее развиты, чем государства с умеренным. Просто большую часть дня здесь слишком жарко, чтобы работать[159 - A major study of 111 nations found a negative relationship between temperature and labor productivity that was statistically significant. In fact, researchers found that a nation’s temperature level is the second-most contributing factor to explaining labor productivity overall. The greatest contributing factor was simply already being a highly developed nation. Kemal Yildirim, Cuneyt Koyuncu, and Julide Koyuncu, “Does Temperature Affect Labor Productivity: Cross-Country Evidence,” Applied Econometrics and International Development 9, no. 1 (2009): 29–38, https://www.researchgate.net/profile/Cuneyt_Koyuncu/publication/227410116_Does_Temperature_Affect_Labor_Productivity_Cross-Country_Evidence/links/0a85e53467d19369e8000000/Does-Temperature-Affect-Labor-Productivity-Cross-Country-Evidence.pdf.].
В Бразилии, как и в Никарагуа, мой энтузиазм по поводу социалистических кооперативов часто превышал энтузиазм мелких фермеров, которые должны были получать от них выгоду. Большинство людей, с которыми я беседовал, хотели обрабатывать свои земельные участки. Они могли дружить со своими соседями и даже приходиться им родственниками по факту рождения или брака, но они не хотели совместно заниматься фермерством. По их словам, не желали, чтобы ими воспользовался кто-то, кто работал не так усердно, как они. Я могу по пальцам одной руки пересчитать количество молодых людей, признавшихся, что хотят остаться на семейной ферме и работать на земле своих родителей. Подавляющее большинство хотели уехать в город, получить образование и устроиться на работу. Они мечтали о лучшей жизни, чем та, которую могло обеспечить малодоходное крестьянское хозяйство. Они хотели жизни, больше похожей на мою. Вот я, например, точно знал, что не хочу быть мелким фермером. Почему же я думал, что кто-то другой этого хочет? Реальность, в которой мне довелось пожить, заставила отказаться от своих романтических взглядов.
В августе 2019 года в СМИ появились снимки тропического леса, охваченного пламенем, ставшего следствием действий жадных корпораций, ненавидящих природу фермеров и коррумпированных политиков. Меня эти снимки привели в ярость. Четверть века я понимал, что растущая вырубка лесов и пожары – это, в первую очередь, результат реакции политиков на народные экономические требования, а не отсутствие заботы об окружающей среде. Причина, по которой в Бразилии с 2013 года снова начали вырубать больше лесов, заключалась в серьезном экономическом спаде и ослаблении влияния правоохранительных органов. Избрание Болсонару в 2018 году стало как следствием увеличения спроса на землю, так и причиной роста вырубки лесов. Из 210 млн жителей Бразилии 55 млн живут в нищете. Еще 2 млн бразильцев стали нищими в период 2016–2017 годов[160 - Pedro Renaux, “Poverty Grows and Poor Population in 2017 Amounts to 54.8 Million,” Ag?ncia IBGE, December 6, 2018, https://agenciadenoticias.ibge.gov.br/en/agencia-news/2184-news-agency/news/23316-poverty-grows-and-poor-population-in-2017-amounts-to-54-8-million.].
Представление о том, что Амазония населена в основном коренными народами, ставшими жертвами пришлых, ошибочно. Лишь 1 млн из 30 млн бразильцев, живущих в регионе Амазонки, являются коренными жителями, и некоторые племена контролируют очень большие запасы[161 - “Amazon Tribes,” Survival International, accessed January 2, 2020, https://www.survivalinternational.org/about/amazontribes.]. Существует 690 заповедников аборигенов, занимающих поразительные 13 % территории Бразилии, и почти все они находятся в бассейне Амазонки. Какие-то 19 тыс. индейцев яномама фактически владеют территорией, превышающей площадь Венгрии[162 - “Brazilian Indians,” Survival International, accessed January 2, 2020, https://www.survivalinternational.org/tribes/brazilian.]. Некоторые занимаются лесозаготовками[163 - Linda Rabben, “Kayapo Choices: Short-Term Gain vs. Long-Term Damage,” Cultural Survival Quarterly Magazine, June 1995, https://www.culturalsurvival.org/publications/cultural-survival-quarterly/kayapo-choices-short-term-gain-vs-long-term-damage.].
Любой, кто хочет понять, почему Бразилия вырубает свои тропические леса для производства сои и мяса на экспорт, должен реально взглянуть на вещи. Страна пытается вывести четверть своего населения из бедности, сравнимой с бедностью Бернадетт в Конго. Нищеты, о которой защитники окружающей среды в Европе и Северной Америке забывают или, что еще хуже, которая им безразлична.
5. Огонь и пища
Где-то между 900 и 950 годами н. э. охотники-собиратели маори прибыли на лодках на острова, которые сегодня известны как Новая Зеландия. Вероятно, они приплыли с других тихоокеанских островов на северо-востоке. К своей радости, они обнаружили, что остров кишит моа, похожими на страусов птицами, достигавшими поразительных 5 метров в высоту. Летать моа не умели, и у них не было никаких других средств защиты от маори[164 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 21–23.]. Чтобы поймать птиц, маори устраивали лесные пожары, которые подталкивали моа к опушкам леса, где их было легче убить. Люди употребляли моа в пищу, изготавливали из них инструменты и украшения, называя своим «основным источником». В сухую и ветреную погоду пожары опустошали обширные территории, массово изменяя природную среду и уничтожая места обитания других видов.
Хвойные леса в Новой Зеландии в жаркие и сухие летние месяцы быстро выгорали и не могли восстановиться; на смену им пришли папоротники и кустарник. Но это не положило конец практике маори разжигать лесные пожары. «Днем мы видели дым, ночью – огонь, – писал капитан Кук, – куда ни глянь»[165 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 19.]. За 300 лет половина Новой Зеландии оказалась лишена леса, моа балансировали на грани исчезновения, а маори столкнулись с быстрыми экологическими и социальными изменениями. К тому времени, когда в 1770-е годы туда прибыл Кук, маори полностью уничтожили моа и были вынуждены заняться подсечно-огневым земледелием.
Эта история из Новой Зеландии – типичная картина того, что происходило 10 тыс. лет назад. Несколько миллионов человек в мире ежегодно убивали миллионы крупных млекопитающих, что приводило к вымиранию видов[166 - Christopher Sandom et al., “Global late Quaternary megafauna extinctions linked to humans, not climate change,” Proceedings of the Royal Society B, Biological Sciences 281, no. 1787 (2014), https://doi.org/10.1098/rspb.2013.3254/.]. То, что сегодня мы считаем приятным природным ландшафтом – зеленые луга, окруженные лесом, с протекающей по ним рекой, – зачастую пейзаж, созданный человеком в результате его охоты на животных, ищущих водопой[167 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 24–26.]. Использование огня для создания полян, на которых убивают животных, является одним из наиболее часто упоминаемых методов охотников-собирателей по всему миру. Луга в восточных лесах Северной Америки исчезли бы, если бы индейцы сжигали их ежегодно в течение 5 тыс. лет. А в Амазонии охотники-собиратели сжигали леса и внедряли новые виды растений.
Охота путем заманивания дичи более энергоэффективна, чем погоня за ней. Со временем отлов диких животных в замкнутых пространствах сменился приручением их в качестве домашнего скота[168 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 25-29.].
Огонь сделал сообщества более защищенными от нападения людей и хищников, позволил им расширяться по всему миру и потребовал нового поведения в отношении еды, общественной организации и продолжения рода. Охота с огнем стала решающей вехой в создании как того, что мы называем национальными государствами, так и рынков, благодаря разграничению контроля со стороны отдельных лиц и групп, конкурирующих за еду. Действительно, огонь использовался по-разному в разных зонах: в качестве меры безопасности, для сельского хозяйства и охоты[169 - J. A. J. Gowlett, “Discovery of Fire by Humans: A Long and Convoluted Process,” Philosophical Transactions of the Royal Society B 371, no. 1696 (June 2016), http://dx.doi.org/10.1098/rstb.2015.0164.]. Пламя позволило создать моногамные семейные ячейки, использовать очаг как место для размышлений и дискуссий, а также для расширения социального и группового интеллекта.
По всей планете вырубка лесов из-за пожаров привела к развитию сельского хозяйства путем удобрения почв, благоприятных для выращивания черники, лесных орехов, зерновых и других сельскохозяйственных культур. Сегодня многим породам растений требуется огонь, чтобы из их семян выросли деревья. Как мы видели на примере Калифорнии и Австралии, огонь также необходим для очистки древесной биомассы от лесной подстилки.
Короче говоря, сжигание и вырубка лесов для производства мяса – это основные составляющие того, что сделало нас людьми[170 - J. A. J. Gowlett, “Discovery of Fire by Humans: A Long and Convoluted Process,” Philosophical Transactions of the Royal Society B 371, no. 1696 (June 2016), http://dx.doi.org/10.1098/rstb.2015.0164.]. Единственное объяснение тому, почему Адарио, Бюндхен и другие защитники окружающей среды испытали шок от подобного производства мяса в Амазонии, заключается в том, что они об этой истории ничего не знали. Для защитников окружающей среды XXI века словосочетание «дикая местность» имеет сплошь положительные коннотации, но в прошлом оно означало ужасное «место, населенное диким зверями». Европейские фермеры считали леса опасными местами, в которых обитали как страшные животные (волки), так и люди, например, разбойники. В сказке «Гензель и Гретель» двое детей заблудились в лесу и угодили в руки ведьмы. В «Красной шапочке» на гуляющую по лесу маленькую девочку нападает волк[171 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, 146.].
Именно поэтому ранние европейские христиане считали вырубку леса полезным занятием. Раннехристианские отцы, в том числе святой Августин, учили, что роль человечества состоит в том, чтобы завершить творение Бога на Земле и приблизиться к Нему. Леса и пустынные районы считались рассадниками греха; расчистка их для создания ферм и ранчо считалась богоугодным делом. Европейцы верили, что люди благословлены и отличаются способностью преобразовывать все вокруг. Монахи, которым поручали создать в лесу поляну, буквально воображали, что изгоняют дьявола с Земли. Они пытались создать не эдем, а скорее Новый Иерусалим: цивилизацию, в которой смешивались город и деревня, священное и мирское, торговля и вера.
Лишь после того, как люди перебрались в города и разбогатели, они начали беспокоиться о природе ради природы[172 - Keith Thomas, Man and the Natural World: Changing Attitudes in England, 1500–1800 (Oxford University Press, 1983), 192. Animals in England, writes a historian, “had been divided into the wild, to be tamed or eliminated, the domestic, to be exploited for useful purposes, and the pet, to be cherished for emotional satisfaction.”]. Европейцы, которые в XIX веке считали Амазонию «джунглями», средоточием опасности и хаоса, в конце XX века стали называть ее «тропическим лесом», исполненным гармонии и очарования.
6. «Гринпис» разделяет лес
Нечувствительность к потребности Бразилии в экономическом развитии побудила экологические группы, включая «Гринпис», пропагандировать программные меры, способствующие фрагментации тропических лесов и ненужному расширению скотоводства и сельского хозяйства. Экологическая политика должна была привести к «интенсификации», выращиванию большего количества продовольствия на меньших площадях. Вместо этого она привела к «экстенсификации» (расширению), политической и массовой реакции фермеров, что способствовало росту вырубки лесов.
«Вдохновителем моратория на сою был Пауло Адарио из “Гринпис Бразилии”», – сказал Непстад. Адарио – это человек, заставивший Бюндхен плакать. «Все началось с кампании “Гринпис”. Люди в костюмах цыплят прошлись по нескольким ресторанам McDonald,s в Европе. Это был яркий момент для международных СМИ»[173 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
2. Это не подтверждено наукой
В 15 лет я открыл отделение «Международной амнистии» в своей средней школе. Учитель спросил моего руководителя клуба, школьного консультанта, коммунист я или нет. Два года спустя я подтвердил их подозрения, убедив директора школы разрешить мне провести осенний семестр последнего года обучения в Никарагуа, чтобы выучить испанский и стать свидетелем Сандинистской социалистической революции. После этого я путешествовал по всей Центральной Америке, налаживая отношения с мелкими фермерскими кооперативами.
Во время учебы в колледже я выучил португальский, чтобы жить в Бразилии и работать с «Движением безземельных крестьян» и Бразильской рабочей партией в штате Мараньян. В период с 1992 по 1995 год возвращался туда несколько раз. Я любил Бразилию и даже какое-то время представлял, как перееду туда навсегда и стану работать в «Движении безземельных крестьян» и в Бразильской рабочей партии.
Я присутствовал на саммите ООН по вопросам окружающей среды, состоявшемся в 1992 году в Рио-де-Жанейро, где вырубка лесов была горячей темой. Глава экологической организации Rainforest Action Network, которая пятью годами ранее вынудила Burger King изменить свою практику, устроила шумный протест. Меня охватило всеобщее волнение за страну, пережившую несколько десятилетий военной диктатуры.
Я возвращался в Бразилию еще несколько раз. Выполнял полевые работы в бассейне Амазонки вместе с мелкими фермерами, защищавшими свою землю от более крупных фермеров, стремившихся ею завладеть. Я встречался с бразильским режиссером-документалистом, который был связан с Рабочей партией и Левыми неправительственными организациями (НПО) в Рио-де-Жанейро. К 1995 году я взял интервью у ведущих деятелей прогрессивного движения Бразилии: у первого афро-бразильского сенатора и фавелады Бенедиты да Силвы, а также у Луиса Инасиу Лула да Силва, который был избран президентом в 2002 году.
Я продолжал писать об Амазонии на протяжении многих лет, и поэтому, когда в конце лета 2019 года о ней заговорили все СМИ, позвонил Дэну Непстаду, ведущему автору недавнего доклада МГЭИК об Амазонке. Спросил его, правда ли, что амазонские джунгли – наш основной источник кислорода на Земле. Он ответил: «Чушь собачья. Научно это никак не доказано. Амазонские тропические леса производят много кислорода, но поглощают такое же его количество в процессе дыхания, так что это все пустой базар»[136 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
По словам исследователя-эколога Оксфордского университета, растения тропических лесов Амазонии потребляют около 60 % кислорода, который они производят при дыхании, биохимическом процессе, посредством которого получают энергию. Остальные 40 % потребляют микробы, которые расщепляют биомассу тропических лесов. «Итак, с практической точки зрения чистый вклад амазонской экосистемы (не только растений) в мировой объем кислорода фактически равен нулю, – пишет эколог. – То же самое можно сказать и о любой экосистеме на Земле, по крайней мере, в тех временных масштабах, которые актуальны для человека (менее миллиона лет)»[137 - Yadvinder Malhi, “Does the Amazon Provide 20 % of Our Oxygen?” August 24, 2019, http://www.yadvindermalhi.org/blog/does-the-amazon-provide-20-of-our-oxygen.].
Легкие поглощают кислород и выделяют углекислый газ. Напротив, Амазония и вся растительная жизнь накапливают углекислый газ, хотя и не 25 %, как утверждали активисты-студенты, подавшие на Бразилию в суд, а скорее 5 %[138 - Doyle Rice, “What Would the Earth Be Like Without the Amazon Rainforest?” USA Today, August 28, 2019, https://www.usatoday.com.]. Что касается фотографий, которыми знаменитости делились в социальных сетях, то на многих из них показаны вовсе не пылающие тропические леса Амазонии[139 - Valerie Richardson, “Celebrities Get Fact-Checked After Sharing Fake Photos of Amazon Rainforest Fire,” Washington Times, August 26, 2019, https://www.washingtontimes.com.]. Снимок, размещенный Роналду, был сделан на юге Бразилии, далеко от амазонских лесов, в 2013 году, а не в 2019[140 - “Aerial View of the Taim Ecological Station on Fire,” Baltimore Sun, March 29, 2013, http://darkroom.baltimoresun.com.]. Фотографии Мадонны и вовсе было более 30 лет[141 - Niraj Chokshi, “As Amazon Fires Spread, So Do the Misleading Photos,” New York Times, August 23, 2019, https://www.nytimes.com.].
На самом деле почти все, что СМИ сообщали летом 2019 года о дождевых лесах Амазонии, было либо абсолютно неверным, либо подано так, что вводило в заблуждение. Вырубка лесов увеличилась, но эта тенденция началась в 2013 году, за целых 6 лет до того, как президент Болсонару вступил в должность. В 2019 году площадь лишенных растительности земель Амазонии составила всего четверть от площади земель, подвергшихся этому процессу в 2004 году[142 - “PRODES-Amaz?nia,” Instituto Nacional de Pesquisas Espaciais, November 18, 2019, accessed December 16, 2019, http://www.obt.inpe.br/OBT/assuntos/programas/amazonia/prodes.]. Хотя количество пожаров в Бразилии в 2019 году действительно было на 50 % выше, чем годом ранее, потеря лесов была всего на 2 % больше, чем в среднем за предыдущие 10 лет[143 - “Monitoramento dos Focos Ativos por Pa?ses,” Queimadas Instituto Nacional De Pesquisas Espaciais, January 1, 2020, http://queimadas.dgi.inpe.br/queimadas/portal-static/estatisticas_paises.].
На фоне ужасающей картины, изображающей лес Амазонии на грани исчезновения, целых 80 % его по-прежнему на месте. От 18 до 20 % тропических лесов все еще «готовы к захвату» (terra devoluta) и подвержены риску вырубки[144 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
Однако несомненно, что вырубка делит тропические леса на части и разрушает места обитания видов животных, имеющих высокую природоохранную ценность. Крупным кошкам, таким как ягуары, пумы, оцелоты, и другим млекопитающим для того, чтобы выживать и размножаться, необходима непрерывная, нефрагментированная среда обитания. Многие тропические виды, в том числе обитающие в Амазонии, зависят от «первичных» старовозрастных лесов. В то время как млекопитающие могут вновь заселять вторичные леса, часто проходят десятилетия или даже столетия, прежде чем сами леса возвращаются к своему первоначальному изобилию[145 - Luke Gibson, Tien Ming Lee, Lian Pin Koh et al., “Primary Forests Are Irreplaceable for Sustaining Tropical Biodiversity,” Nature, no. 478 (2011): 378–381, https://doi.org/10.1038/nature10425.].
Тропические леса в бассейне Амазонки и других частях мира можно спасти только в том случае, если принять и уважать необходимость экономического развития региона. Противодействуя многим формам экономического развития в Амазонии, особенно наиболее продуктивным, экологические НПО, европейские правительства и благотворительные организации ухудшили ситуацию.
3. Смотреть на бедных свысока
В 2016 году бразильская модель Жизель Бюндхен пролетела над тропическими лесами Амазонии с главой «Гринпис» Бразилии во время съемки телесериала National Geographic под названием «Годы опасной жизни». Сначала они летят над бесконечным зеленым лесом:
– Кажется, эта красота будет длиться вечно, – произносит голос Бюндхен за кадром, – но вот [Пауло из «Гринписа»] Адарио говорит, что мне пора подготовиться.
То, что она видит далее, приводит ее в ужас. Внизу – фрагменты леса рядом со скотоводческими ранчо.
– Все эти огромные вырезанные из ландшафта геометрические фигуры – все это из-за скота? – спрашивает она.
– Все начинается с небольших дорог, которые используются для заготовки леса, – объясняет Адарио. – Дорога остается, а потом приходит скотовод и вырубает оставшиеся деревья.
– При этом крупный рогатый скот даже не типичен для Амазонии! – восклицает Бюндхен. – Его здесь вообще не должно быть!
– Это верно, – подтверждает Адарио. – Представьте себе: этот прекрасный лес уничтожают, чтобы разводить крупный рогатый скот. Вот вы едите гамбургер и даже не осознаете, что он стал следствием разрушения тропических лесов.
Бюндхен плачет.
– Это шокирует, не так ли? – спрашивает Адарио[146 - Years of Living Dangerously, season 2, episode 4, “Fueling the Fire,” directed by Jon Meyersohn and Jonathan Schienberg, National Geographic, November 16, 2016.].
Но действительно ли это настолько шокирующе? В конце концов, сельскохозяйственная экспансия в Бразилии происходит почти по той же схеме, как происходила в Европе сотни лет назад. В период с 500 до 1350 год леса, покрывавшие 80 % территории Западной и Центральной Европы, сократились наполовину. Историки подсчитали, что площадь насаждений во Франции с 800 до 1300 год уменьшилась с 30 млн гектаров до 13 млн В Германии в 900 году леса покрывали 70 % территории, а в 1900-м – всего 25 %[147 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment (Chicago: University of Chicago, 2006), 87, 106.]. И несмотря на это развитые страны, особенно европейские, которые разбогатели на вырубке лесов и ископаемых видах топлива, стремятся помешать Бразилии и другим тропическим странам, включая Конго, развиваться тем же путем. При этом немцы производят больше выбросов углекислого газа на душу населения, в том числе за счет сжигания биомассы, чем бразильцы, даже с учетом вырубки тропических лесов в Амазонии[148 - Germany’s per capita carbon emissions in 2018 were 10.0 tons per capita as 82.8 million Germans emitted 830 million tonnes of CO2 equivalent. Brazil’s 211 million people emitted 2000 million tons of CO2 in 2018 including from Amazon deforestation and fires, a rate of 9.5 tonnes per capita. German emission data: German Federal Environmental Agency, “Indicator: Greenhouse gas emissions,” Umwelt Bundesamt, https://www.umweltbundesamt.de/en/indicator-greenhouse-gas-emissions. Brazil carbon emission data: “Total Emissions,” SEEG Brazil, accessed February 2, 2020, http://plataforma.seeg.eco.br/total_emission.].
Хорошая новость заключается в том, что во всем мире леса возвращаются, а число пожаров сокращается: с 1998 по 2015 год произошло колоссальное сокращение годовой площади выгорания на 25 %, главным образом благодаря экономическому росту. Он создал для людей рабочие места в городах, позволив отказаться от подсечно-огневого земледелия. А фермерам экономический рост дал возможность расчищать леса для сельского хозяйства с помощью машин, а не огня[149 - N. Andela, D. C. Morton, L. Giglio et al., “A human-driven decline in global burned area,” Science 356, no. 6345 (June 30, 2017): 1356–1362, https://doi.org/10.1126/science.aal4108. Xiao Peng Song, M. C. Hansen, S. V. Stehman et al., “Global land change from 1982 to 2016,” Nature, no. 560 (August 8, 2018): 639–643, https://doi.org/10.1038/s41586-018-0411-9.].
За последние 35 лет во всем мире площадь прироста новых деревьев превысила потерю, что сопоставимо по размерам с Техасом и Аляской вместе взятыми. Площадь лесов общим размером с Бельгию, Нидерланды, Швейцарию и Данию в Европе выросла в период с 1995 по 2015 год[150 - Food and Agriculture Organization of the United Nations. FAO, “FAOSTAT Statistical Database,” FAOSTAT, accessed January 15, 2020, http://www.fao.org/faostat/en/#data. Between 1995 and 2015, forested area in Europe increased by over 17 million hectares. Belgium, the Netherlands, Switzerland, and Denmark are a combined 15.6 million hectares.]. А количество насаждений в Швеции, родной стране Греты Тунберг, удвоилось за последнее столетие[151 - Alex Gray, “Sweden’s forests have doubled in size over the last 100 years,” World Economic Forum, December 13, 2018, https://www.weforum.org/agenda/2018/12/swedens-forests-have-been-growing-for-100-years.]. В период с 1981 по 2016 год примерно 40 % планеты пережили «озеленение» – производство большего количества лесов и другой биомассы. Частично этому процессу способствует превращение бывших сельскохозяйственных угодий в пастбища и леса, а также намеренная посадка деревьев, особенно в Китае[152 - Jing M. Chen, Weimin Ju, Philippe Ciais et al., “Vegetation Structural Change Since 1981 Significantly Enhanced the Terrestrial Carbon Sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257-8.pdf.]. Эта тенденция прослеживается даже в Бразилии. В то время как внимание всего мира было сосредоточено на дождевых лесах Амазонии, зеленые массивы возвращаются на юго-востоке, более экономически развитом регионе Бразилии. Это связано как с ростом производительности сельского хозяйства, так и с мерами по охране окружающей среды[153 - “The significant reduction in deforestation that has taken place in recent years, despite rising food commodity prices, indicates that policies put in place to curb conversion of native vegetation to agriculture land might be effective. This can improve the prospects for protecting native vegetation by investing in agricultural intensification.” Alberto G. O. P. Barretto, G?ran Berndes, Gerd Sparovek, and Stefan Wirsenius, “Agricultural Intensification in Brazil and Its Effects on Land-Use Patterns: An Analysis of the 1975–2006 Period,” Global Change Biology 19, no. 6 (2013): 1804–1815, https://doi.org/10.1111/gcb.12174.].
Одна из причин, по которой планета зеленеет, кроется в увеличении содержания углекислого газа в атмосфере и потеплении[154 - Jing M. Chen et al., “Vegetation structural change since 1981 significantly enhanced the terrestrial carbon sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257–8.pdf.]. Ученые обнаружили, что из-за более высоких концентраций углекислого газа растения растут быстрее. С 1981 по 2016 год они улавливали в четыре раза больше углекислого газа из-за ускоренного роста его объема, чем из биомассы, покрывающей большую поверхность Земли[155 - Jing M. Chen et al., “Vegetation structural change since 1981 significantly enhanced the terrestrial carbon sink,” Nature Communications 10, no. 4259 (October 2019): 1–7, https://www.nature.com/articles/s41467-019-12257–8.pdf.].
Существует мало свидетельств того, что леса по всему миру уже достигли оптимальной температуры и уровня углерода. Ученые обнаружили, что более высокая концентрация углекислого газа в атмосфере, доступной для фотосинтеза, вероятно, компенсирует снижение продуктивности фотосинтеза из-за повышения температуры[156 - Jon Lloyd and Graham D. Farquhar, “Effects of Rising Temperatures and Carbon Dioxide on the Physiology of Tropical Forest Trees,” Philosophical Transactions of the Royal Society 363, no. 1498 (February 2008): 1811–1817, https://doi.org/10.1098/rstb.2007.0032.]. Крупное исследование 55 лесов умеренного пояса показало превышающий ожидания рост, обусловленный потеплением и более длительным вегетационным сезоном, повышенным содержанием углекислого газа и другими факторами[157 - Sean M. McMahon, Geoffrey G. Parker, and Dawn R. Miller, “Evidence for a Recent Increase in Forest Growth,” Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America 107, no. 8 (February 2010): 3611–3615, https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2840472.]. А ускоренный рост означает, что углекислый газ в атмосфере будет накапливаться медленнее.
Все это не свидетельство того, что рост выбросов углекислого газа и изменение климата не несут никаких рисков. Несут. Но мы должны понимать, что не все последствия окажутся вредными для окружающей среды и человека. Ничто из этого также не означает, что нам не стоит беспокоиться об утрате первичных старовозрастных лесов в Амазонии и других частях света. Беспокоиться стоит. Старовозрастные леса – это уникальные места обитания для различных видов. Хотя общая площадь лесного покрова в Швеции за последнее столетие удвоилась, многие новые леса были созданы в форме монокультурных древесных ферм[158 - Alex Gray, “Sweden’s Forests Have Doubled in Size over the Last 100 Years,” World Economic Forum, December 13, 2018, https://www.weforum.org/agenda/2018/12/swedens-forests-have-been-growing-for-100-years.]. Но если мы хотим защитить оставшиеся в мире старовозрастные леса, придется отказаться от экологического колониализма и поддержать страны в их стремлении к развитию.
4. Романтика и реальность
Бесчувственное поведение защитников окружающей среды развитых стран глубоко задевает меня, поскольку я жил бок о бок с мелкими фермерами, на которых Бюндхен смотрела свысока. Их жизнь была чрезвычайно трудной. Я рос в комфорте среднего класса и был не готов к крайней бедности, с которой столкнулся, когда подростком отправился в Никарагуа. Вместо горячего душа и привычного туалета я выливал на голову миски ледяной воды, ежился от холода и пользовался уборными, как и все остальные. Несколько раз меня сильно рвало, вероятно, от загрязненной воды. В стране шел девятый год гражданской войны, и люди все больше впадали в отчаяние. Однажды вечером моя учительница испанского пригласила своих учеников на ужин. Она жила в крошечной лачуге 10 метров длиной и 3 шириной. Я помогал готовить спагетти. Мы пили пиво и курили сигареты. Я бестактно спросил, сколько стоит такой дом, как у нее. В ответ она предложила мне купить его за 100 долларов. Я вернулся домой с кишечными паразитами и страстным желанием сделать все, чтобы улучшить жизнь этих людей.
Жизнь в Амазонии была во многих отношениях намного труднее, чем в Центральной Америке, потому что общины здесь гораздо больше отдалены друг от друга. Я жил в общинах в Бразилии, которые занимались подсечно-огневым земледелием: все начинается с вырубки деревьев в лесу, затем древесину и биомассу высушивают и сжигают. Пепел и зола удобряют поля. В них высаживают растения, которые дают очень скромный урожай. Люди, с которыми я работал, были слишком бедны, чтобы иметь много скота, хотя это была следующая ступень экономической лестницы. Рубить и сжигать деревья – тяжелый труд. При этом мужчины поглощали большое количество рома. Более прохладные и приятные послеполуденные часы мы проводили за ловлей рыбы на реке.
В Амазонии, северо-западных и центральных районах Бразилии так же жарко, как в Конго, среднегодовая температура составляет около 32 °С. Такие высокие температуры снижают производительность труда, что отчасти объясняет, почему страны с тропическим климатом менее развиты, чем государства с умеренным. Просто большую часть дня здесь слишком жарко, чтобы работать[159 - A major study of 111 nations found a negative relationship between temperature and labor productivity that was statistically significant. In fact, researchers found that a nation’s temperature level is the second-most contributing factor to explaining labor productivity overall. The greatest contributing factor was simply already being a highly developed nation. Kemal Yildirim, Cuneyt Koyuncu, and Julide Koyuncu, “Does Temperature Affect Labor Productivity: Cross-Country Evidence,” Applied Econometrics and International Development 9, no. 1 (2009): 29–38, https://www.researchgate.net/profile/Cuneyt_Koyuncu/publication/227410116_Does_Temperature_Affect_Labor_Productivity_Cross-Country_Evidence/links/0a85e53467d19369e8000000/Does-Temperature-Affect-Labor-Productivity-Cross-Country-Evidence.pdf.].
В Бразилии, как и в Никарагуа, мой энтузиазм по поводу социалистических кооперативов часто превышал энтузиазм мелких фермеров, которые должны были получать от них выгоду. Большинство людей, с которыми я беседовал, хотели обрабатывать свои земельные участки. Они могли дружить со своими соседями и даже приходиться им родственниками по факту рождения или брака, но они не хотели совместно заниматься фермерством. По их словам, не желали, чтобы ими воспользовался кто-то, кто работал не так усердно, как они. Я могу по пальцам одной руки пересчитать количество молодых людей, признавшихся, что хотят остаться на семейной ферме и работать на земле своих родителей. Подавляющее большинство хотели уехать в город, получить образование и устроиться на работу. Они мечтали о лучшей жизни, чем та, которую могло обеспечить малодоходное крестьянское хозяйство. Они хотели жизни, больше похожей на мою. Вот я, например, точно знал, что не хочу быть мелким фермером. Почему же я думал, что кто-то другой этого хочет? Реальность, в которой мне довелось пожить, заставила отказаться от своих романтических взглядов.
В августе 2019 года в СМИ появились снимки тропического леса, охваченного пламенем, ставшего следствием действий жадных корпораций, ненавидящих природу фермеров и коррумпированных политиков. Меня эти снимки привели в ярость. Четверть века я понимал, что растущая вырубка лесов и пожары – это, в первую очередь, результат реакции политиков на народные экономические требования, а не отсутствие заботы об окружающей среде. Причина, по которой в Бразилии с 2013 года снова начали вырубать больше лесов, заключалась в серьезном экономическом спаде и ослаблении влияния правоохранительных органов. Избрание Болсонару в 2018 году стало как следствием увеличения спроса на землю, так и причиной роста вырубки лесов. Из 210 млн жителей Бразилии 55 млн живут в нищете. Еще 2 млн бразильцев стали нищими в период 2016–2017 годов[160 - Pedro Renaux, “Poverty Grows and Poor Population in 2017 Amounts to 54.8 Million,” Ag?ncia IBGE, December 6, 2018, https://agenciadenoticias.ibge.gov.br/en/agencia-news/2184-news-agency/news/23316-poverty-grows-and-poor-population-in-2017-amounts-to-54-8-million.].
Представление о том, что Амазония населена в основном коренными народами, ставшими жертвами пришлых, ошибочно. Лишь 1 млн из 30 млн бразильцев, живущих в регионе Амазонки, являются коренными жителями, и некоторые племена контролируют очень большие запасы[161 - “Amazon Tribes,” Survival International, accessed January 2, 2020, https://www.survivalinternational.org/about/amazontribes.]. Существует 690 заповедников аборигенов, занимающих поразительные 13 % территории Бразилии, и почти все они находятся в бассейне Амазонки. Какие-то 19 тыс. индейцев яномама фактически владеют территорией, превышающей площадь Венгрии[162 - “Brazilian Indians,” Survival International, accessed January 2, 2020, https://www.survivalinternational.org/tribes/brazilian.]. Некоторые занимаются лесозаготовками[163 - Linda Rabben, “Kayapo Choices: Short-Term Gain vs. Long-Term Damage,” Cultural Survival Quarterly Magazine, June 1995, https://www.culturalsurvival.org/publications/cultural-survival-quarterly/kayapo-choices-short-term-gain-vs-long-term-damage.].
Любой, кто хочет понять, почему Бразилия вырубает свои тропические леса для производства сои и мяса на экспорт, должен реально взглянуть на вещи. Страна пытается вывести четверть своего населения из бедности, сравнимой с бедностью Бернадетт в Конго. Нищеты, о которой защитники окружающей среды в Европе и Северной Америке забывают или, что еще хуже, которая им безразлична.
5. Огонь и пища
Где-то между 900 и 950 годами н. э. охотники-собиратели маори прибыли на лодках на острова, которые сегодня известны как Новая Зеландия. Вероятно, они приплыли с других тихоокеанских островов на северо-востоке. К своей радости, они обнаружили, что остров кишит моа, похожими на страусов птицами, достигавшими поразительных 5 метров в высоту. Летать моа не умели, и у них не было никаких других средств защиты от маори[164 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 21–23.]. Чтобы поймать птиц, маори устраивали лесные пожары, которые подталкивали моа к опушкам леса, где их было легче убить. Люди употребляли моа в пищу, изготавливали из них инструменты и украшения, называя своим «основным источником». В сухую и ветреную погоду пожары опустошали обширные территории, массово изменяя природную среду и уничтожая места обитания других видов.
Хвойные леса в Новой Зеландии в жаркие и сухие летние месяцы быстро выгорали и не могли восстановиться; на смену им пришли папоротники и кустарник. Но это не положило конец практике маори разжигать лесные пожары. «Днем мы видели дым, ночью – огонь, – писал капитан Кук, – куда ни глянь»[165 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 19.]. За 300 лет половина Новой Зеландии оказалась лишена леса, моа балансировали на грани исчезновения, а маори столкнулись с быстрыми экологическими и социальными изменениями. К тому времени, когда в 1770-е годы туда прибыл Кук, маори полностью уничтожили моа и были вынуждены заняться подсечно-огневым земледелием.
Эта история из Новой Зеландии – типичная картина того, что происходило 10 тыс. лет назад. Несколько миллионов человек в мире ежегодно убивали миллионы крупных млекопитающих, что приводило к вымиранию видов[166 - Christopher Sandom et al., “Global late Quaternary megafauna extinctions linked to humans, not climate change,” Proceedings of the Royal Society B, Biological Sciences 281, no. 1787 (2014), https://doi.org/10.1098/rspb.2013.3254/.]. То, что сегодня мы считаем приятным природным ландшафтом – зеленые луга, окруженные лесом, с протекающей по ним рекой, – зачастую пейзаж, созданный человеком в результате его охоты на животных, ищущих водопой[167 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 24–26.]. Использование огня для создания полян, на которых убивают животных, является одним из наиболее часто упоминаемых методов охотников-собирателей по всему миру. Луга в восточных лесах Северной Америки исчезли бы, если бы индейцы сжигали их ежегодно в течение 5 тыс. лет. А в Амазонии охотники-собиратели сжигали леса и внедряли новые виды растений.
Охота путем заманивания дичи более энергоэффективна, чем погоня за ней. Со временем отлов диких животных в замкнутых пространствах сменился приручением их в качестве домашнего скота[168 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, Ibid., 25-29.].
Огонь сделал сообщества более защищенными от нападения людей и хищников, позволил им расширяться по всему миру и потребовал нового поведения в отношении еды, общественной организации и продолжения рода. Охота с огнем стала решающей вехой в создании как того, что мы называем национальными государствами, так и рынков, благодаря разграничению контроля со стороны отдельных лиц и групп, конкурирующих за еду. Действительно, огонь использовался по-разному в разных зонах: в качестве меры безопасности, для сельского хозяйства и охоты[169 - J. A. J. Gowlett, “Discovery of Fire by Humans: A Long and Convoluted Process,” Philosophical Transactions of the Royal Society B 371, no. 1696 (June 2016), http://dx.doi.org/10.1098/rstb.2015.0164.]. Пламя позволило создать моногамные семейные ячейки, использовать очаг как место для размышлений и дискуссий, а также для расширения социального и группового интеллекта.
По всей планете вырубка лесов из-за пожаров привела к развитию сельского хозяйства путем удобрения почв, благоприятных для выращивания черники, лесных орехов, зерновых и других сельскохозяйственных культур. Сегодня многим породам растений требуется огонь, чтобы из их семян выросли деревья. Как мы видели на примере Калифорнии и Австралии, огонь также необходим для очистки древесной биомассы от лесной подстилки.
Короче говоря, сжигание и вырубка лесов для производства мяса – это основные составляющие того, что сделало нас людьми[170 - J. A. J. Gowlett, “Discovery of Fire by Humans: A Long and Convoluted Process,” Philosophical Transactions of the Royal Society B 371, no. 1696 (June 2016), http://dx.doi.org/10.1098/rstb.2015.0164.]. Единственное объяснение тому, почему Адарио, Бюндхен и другие защитники окружающей среды испытали шок от подобного производства мяса в Амазонии, заключается в том, что они об этой истории ничего не знали. Для защитников окружающей среды XXI века словосочетание «дикая местность» имеет сплошь положительные коннотации, но в прошлом оно означало ужасное «место, населенное диким зверями». Европейские фермеры считали леса опасными местами, в которых обитали как страшные животные (волки), так и люди, например, разбойники. В сказке «Гензель и Гретель» двое детей заблудились в лесу и угодили в руки ведьмы. В «Красной шапочке» на гуляющую по лесу маленькую девочку нападает волк[171 - Michael Williams, Deforesting the Earth: From Prehistory to Global Crisis, an Abridgment, 146.].
Именно поэтому ранние европейские христиане считали вырубку леса полезным занятием. Раннехристианские отцы, в том числе святой Августин, учили, что роль человечества состоит в том, чтобы завершить творение Бога на Земле и приблизиться к Нему. Леса и пустынные районы считались рассадниками греха; расчистка их для создания ферм и ранчо считалась богоугодным делом. Европейцы верили, что люди благословлены и отличаются способностью преобразовывать все вокруг. Монахи, которым поручали создать в лесу поляну, буквально воображали, что изгоняют дьявола с Земли. Они пытались создать не эдем, а скорее Новый Иерусалим: цивилизацию, в которой смешивались город и деревня, священное и мирское, торговля и вера.
Лишь после того, как люди перебрались в города и разбогатели, они начали беспокоиться о природе ради природы[172 - Keith Thomas, Man and the Natural World: Changing Attitudes in England, 1500–1800 (Oxford University Press, 1983), 192. Animals in England, writes a historian, “had been divided into the wild, to be tamed or eliminated, the domestic, to be exploited for useful purposes, and the pet, to be cherished for emotional satisfaction.”]. Европейцы, которые в XIX веке считали Амазонию «джунглями», средоточием опасности и хаоса, в конце XX века стали называть ее «тропическим лесом», исполненным гармонии и очарования.
6. «Гринпис» разделяет лес
Нечувствительность к потребности Бразилии в экономическом развитии побудила экологические группы, включая «Гринпис», пропагандировать программные меры, способствующие фрагментации тропических лесов и ненужному расширению скотоводства и сельского хозяйства. Экологическая политика должна была привести к «интенсификации», выращиванию большего количества продовольствия на меньших площадях. Вместо этого она привела к «экстенсификации» (расширению), политической и массовой реакции фермеров, что способствовало росту вырубки лесов.
«Вдохновителем моратория на сою был Пауло Адарио из “Гринпис Бразилии”», – сказал Непстад. Адарио – это человек, заставивший Бюндхен плакать. «Все началось с кампании “Гринпис”. Люди в костюмах цыплят прошлись по нескольким ресторанам McDonald,s в Европе. Это был яркий момент для международных СМИ»[173 - Michael Shellenberger, “An Interview with Founder of Earth Innovation, Dan Nepstad,” Environmental Progress, August 25, 2019, http://environmentalprogress.org/big-news/2019/8/29/an-interview-with-founder-of-earth-innovation-dan-nepstad.].
