Не властью большинства. Принятие решений без голосования в Религиозном обществе Друзей

Их стиль обсуждения был своеобразным, продолжает Барроу: «Не так, как принято в миру, не так, как на мирском собрании, – с горячими спорами, попытками переговорить и переубедить один другого в рассуждениях, как будто это ссора между группами людей, сторон, жестко стремящихся к превосходству для проталкивания каких-то мирских интересов к собственной выгоде; решением вопросов не через голосование и не количеством людей, как в миру, у которых нет мудрости и божественной власти».

Квакерская процедура – как раз совсем другая, пишет Барроу: «В мудрости, любви и при божественном участии, в степенности, терпении и смирении, в единстве и согласии, … и в святом Духе истины, … в любви и спокойствии, … как одна лишь группа, … чтобы решать задачи общим, взаимным согласием, одобряя вместе, как один человек, в духе истины и справедливости, и властью, исходящей вследствие этого».

Квакерское богослужение как источник делового собрания

Как становится ясным из заметок Барроу, ранние друзья воспринимали ту часть квакерской жизни, когда они занимаются принятием решений, в качестве всего лишь одного момента из цельной религиозной жизни своего сообщества. В наши дни наглядным напоминанием этого факта являются те (примерно) пять минут молчаливой молитвы, с которых начинаются и которыми заканчиваются все квакерские деловые собрания. Для понимания, что же такое деловое собрание Друзей, необходимо познакомиться с самим стилем их богослужения.

Процедура обманчиво проста. Все собираются вместе в комнате без украшений и сидят в молчаливой молитве. Через какое-то время то один, то другой могут вставать и высказывать вслух религиозное озарение, почувствовав призыв поделиться им. Примерно через час после начала собрание завершается, и все обмениваются рукопожатиями. В своих воспоминаниях об одном из собраний 1872 года Каролайн Стивен описывает пример иногда возникающего ощущения энергии во время такого богослужения.

В одно незабываемое воскресное утро я оказалась в небольшой компании молчаливо молящихся, согласных сидеть вместе без слов, чтобы каждый мог искать ощупью и приближаться к Божественному Присутствию, если не при помощи человеческих слов, то, по крайней мере, беспрепятственно. Я знала, что можно высказываться, если даются слова, и до окончания собрания одно-два предложения были произнесены в великой простоте пожилым и явно необразованным человеком, поднявшимся со своего места среди нас. Я не обратила особого внимания на то, что он говорил, и совсем не помню смысла его слов. Вся моя душа была наполнена невыразимым миром непоколебимой возможности общения с Богом, сознанием того, что я наконец-то нашла место, где могу без малейшего сомнения в искренности присоединиться к другим людям в простом поиске Его присутствия.

Роберт Баркли, автор квакерской «Апологии», рассказывает:

Когда я пришел в тихие собрания народа Божьего, я почувствовал среди них таинственную силу, которая тронула мое сердце. Когда же я открылся ей, то обнаружил что зло во мне ослабевает, а добро возрастает.…

И такова есть очевидная определенность этой божественной Силы, происходящей от нашего собрания, где мы в молчании ждем Бога, что временами, когда кто-либо входит невнимательным, погруженным в свои размышления, или иногда в суете мирских дел и без внутреннего соучастия с другими, и как только он освобождает себя в душе, эта Сила, созданная в большом количестве в нашем собрании, вдруг неожиданно захватывает его дух и удивительно помогает взрастить в нем добро и родить в нем чувство той же самой Силы, что растапливает и согревает его душу.

В «Дневнике» Фокса самым обычным замечанием насчет квакерского собрания является «мы провели благословенное собрание; Сила и присутствие Господа чувствовались среди нас».

Центральным в квакерстве является групповой опыт. Квакеры начинают не с теории. Они начинают с события, в котором, в идеальном случае, присутствие Бога ощущается каждым в качестве части группового ощущения. Руфус Джонс подчеркивает, что «квакерство особенно своим групповым мистицизмом, покоящимся на христианских концепциях». Опыт ощущений является «мистическим» в широком смысле «самоочевидной убежденности» божественного присутствия, «крайне необходимого обнаружения божественной Жизни, проявляющейся здесь и сейчас через группу лиц, которые прилагают усилия для передачи этой Жизни».

В целом квакерская модель богослужения лучше всего может быть понята в терминах поиска такого опыта. Вот как ее описывает Говард Бринтон.

На первый взгляд может показаться, что собрание возможно описать только через отрицание – нет алтаря, нет кафедры, нет проповеди, нет органа, нет хора, нет священных символов и нет кого-то, обладающего верховной властью. Нет внешнего объекта внимания, отвлекающего участника богослужения от разворота к самому себе и поиска там откровения Божественной воли. Что бы на богослужении ни проявлялось внешне, это должно быть прямым результатом того, что есть внутри – иначе это будет просто форма, не имеющая силы. Сначала должно быть обращение к источнику силы, а затем ответное появление силы.

Джеральд Хиббер выражает опыт ощущений языком таинств:

Неожиданно или постепенно мы понимаем наличие «Присутствия среди нас», и молчание становится по-настоящему таинством. Таким образом, приходит чувство приобщения святых тайн с другими через совместное разделение Хлеба Жизни, и мы идем вперед, чтобы товарищества проявлялись в нашей повседневной жизни.

В квакерском языке есть особый термин для этого явления. Во время мероприятия группа осознает «Присутствие среди нас». Собрание является «сплоченным» или, используя фразу из «Апологии» Баркли, «сплоченным в Жизни».

В наши дни деловое собрание (собрание, где принимаются решения) является разновидностью молитвенного собрания, его развитием. Оно стремится искать решения «в Жизни», решения, которые произрастают из опыта божественных приглашений, его «водительств» во время сплоченной молитвы. Возможно, будет упрощением сказать – однако не значительным упрощением – что обычное собрание для богослужения коллективно ищет божественное присутствие, а особое собрание для богослужения, организованное для деловых вопросов, коллективно ищет божественную волю. И, по крайней мере, в отношении серьезных вопросов, группа ищет божественную волю, сначала найдя Бога. Атмосфера делового собрания хорошо описана Ричардом Ванном в обсуждении, приводимом в протоколе месячного собрания Букингемшира от 5 февраля 1683 года. В нем сказано, что «необычайная физическая атмосфера» требует, чтобы все присутствующие были в «состоянии и условии» открытости Богу. Ванн изумляется из-за «этого чувства, когда даже один человек, не согласный с собранием, может не дать собранию ничего выполнить».

Вес решений, принимаемых при таком положении, необычайно высок. Во второй части этой книги мы попытаемся выявить особенную мотивацию подчиняться тому, что построено на правилах принятия решений коллектива, стремящегося к единству. Здесь же давайте акцентируем внимание на увеличении чувства правомочности, которое появляется, когда группа считает, что ее решение гарантируется присутствием Божьей силы. Неподчинение означает не действие против группы, а грех перед лицом самого Бога. Даже если по прошествии нескольких месяцев после принятия решения участник не видит в нем большой мудрости, он всё еще чувствует значительную обязанность его выполнять. Подчинение обязательно – независимо от того, видит ли участник причины для этого – и должно продолжаться до тех пор, пока группа не отменит это требование, обновив, таким образом, божественное водительство ввиду новых обстоятельств.

Личное вдохновение

В связи с этим мы переходим к вопросу о квакерской вере в целом. Получается, что если Божественный дух говорит с собранием, то он вещает и через отдельных лиц на собрании. Нет причины думать, что голос Духа можно услышать только лишь на происходящем собрании. Давайте посмотрим, как вдохновение иногда проявлялось у отдельных лиц, и как затем это приводило к решительным изменениям в сообществе.

Типичным образцом является зов Мармадьюка Стивенсона:

В начале 1655 года я был на пашне в восточной части Йоркшира, … и когда я шел за плугом, меня переполнила любовь и присутствие живого Бога, … слово Господа пришло ко мне в спокойном, тихом голосе, который я совершенно отчетливо слышал, и который сказал мне в тайне моего сердца и совести: «Я рукоположил тебя в сан пророка для народов».

Стивенсон внял этому призыву к миссионерскому служению. И «Господь сказал мне немедленно через Духа Святого», что Он позаботится о жене и детях Стивенсона. С этим уверением Стивенсон и Уильям Робинсон убыли в Американские колонии. Как оказалось, это был зов не только к миссионерству, но и мученичеству: 27 октября 1659 года они оба были повешены в Бостоне, став первыми квакерами, казненными согласно Массачусетскому акту 1658 года против «зловредной секты» квакеров.

Откровение как причина гонений, 1647—1649 гг.

Может создаться впечатление, что опора на личное вдохновение, как видно по склонности к миссионерству и примеру мученичества Мармадьюка Стивенсона, имела свои подводные камни. Это хорошо иллюстрирует и ранний опыт откровений самого Джорджа Фокса. Например, где-то около 1648 года Фоксу «открылось», что «верующие в Бога, в силу и свет Христа возвратятся в то состояние, в котором был Адам до своего падения, в котором восхитительные труды творения, а, значит, и добродетели будут познаны через Слово Господа с его мудростью и силой, которым они были сотворены».

Здесь делаются два важных утверждения. Первое – грешный человек способен на внутреннюю святость, даже совершенство. Второе – человек в таком состоянии райской святости может получать прямое и надежное божественное откровение о природе и качествах всего мироздания. Фокс был так уверен на этот счет, что даже задумывался над тем, «нужно ли мне будет постигать искусство врачевания для блага человечества, видя, что природа и достоинства творений открыты предо мною Господом».

Такой взгляд является основой для двух долговременных проблем. Во-первых, утверждалось, что совершенство возможно для человека; это утверждение разделялось общими баптистами, фамилистами и другими сектами. Однако Фокс сделал это утверждение в стилистике рантеров, аморфной группы бесправных людей, печально известных своим аморальным поведением. Рантеры просто развили идею Фокса о восстановлении святости чуть дальше. Если воскрешение Христа возвращает верующего в состояние Адамовой безгрешности, то любой поступок верующего – будь то пляски, богохульство или же блуд – не греховен! Однако в 1651 и 1652 годах рантеры навлекли на свои головы гнев Английской республики, их вожди были отправлены в тюрьмы, а паства растворилась среди теологически схожих религиозных групп «непослушных людей» английского общества. Квакеры более чем на десятилетие оказались в роли подозрительных для государства людей, совершенно «схожих с рантерами».

Вторая долговременная проблема, вытекающая из упомянутого открытия 1648 года, более фундаментальна. Выдвигаемая Фоксом теория прямого божественного вдохновения необычайна охватом всех деталей – Бог показал ему внутренние процессы всего сущего. Это божественное озарение не зависело ни от Писания, ни от человеческого поведения, а значит, обычные средства независимого подтверждения его правильности были недоступны. Фокс потратил десятки лет в попытках справиться с последствиями, вытекающими из этого мистического опыта. Он вскоре обнаружил, что отдельные духовные озарения, по крайней мере, когда они ограничены людскими понятиями и словами, могут различаться и даже противоречить друг другу. Однако у него не нашлось соответствующего стандарта для оценки их правильности. Религиозное сообщество, опирающееся на такие, иногда противоречащие одно другому «открытия», часто оказывается неустойчивым. В первый раз Фокс столкнулся с этой ключевой проблемой в случае со скандальными эксцессами Джеймса Нейлера.

Кризис, связанный с Джеймсом Нейлером, 1656 г.

Конечно, зов к миссионерству и мученическая смерть Мармадьюка Стивенсона явились свидетельством укрепляющегося сообщества. Но предположим, водительство Друга создает затруднения. И предположим, что Друг является человеком, занимающим видное положение. Джеймс Нейлер как раз был таковым. Он был хорошо известен своими вдохновенными и привлекающими внимание изложениями верований Друзей. В период с 1652 по 1656 годы сам Джордж Фокс рассматривал Джеймса Нейлера как самого замечательного квакера. В официальном изложении Лондонского годового собрания объясняется, что послужило причиной возникновения кризиса:

В 1655 году Нейлер отправился на юг, чтобы помочь с работой в Лондоне, где его окружили льстецы, которые вели себя в неподобающей манере: поклонялись ему, становились перед ним на колени, пели при его появлении песни. Он пошел в Бристоль, и тамошние Друзья убедили его встретиться с Фоксом, который в то время находился в Лонсестонской тюрьме, но по дороге его схватили и заключили в тюрьму в Эксетере. Его освободили в октябре 1656 года, а несколькими днями позже он въехал верхом в Бристоль, окруженный своими последователями. Они расстилали перед ним одежды и пели «Святой, святой, святой Господь Бог Израиля». Власти задержали его и отправили в Лондон, где после долгих обсуждений парламент приговорил его к порке плетью, выставлению к позорному столбу в Лондоне и Бристоле, клеймению за богохульство, прокалыванию языка и тюремному заключению.

Жаркие дебаты в парламенте наглядно показали серьезность проблемы, причиной которой неожиданно стал Нейлер. В эту эпоху религиозного подъема были и другие мессии, такие как Уильям Франклин, Эрайз Иванс, Тороджон. Всеми ими занимались местные мировые судьи, присудившие короткие сроки заключения. Но Нейлеру кромвелевская палата общин посвятила шесть недель бешеной злобы. Ужасы, которые Нейлер в итоге испытал, были попыткой унять тех, кто требовал смертного приговора. Почему такие различия? Другие мессии были малозначительными людьми без серьезного числа последователей. Нейлер же был лидером крупного движения, которое быстро распространялось, перетягивая к себе многих последователей антипарламентски настроенных левеллеров и аморальных рантеров.

Неожиданно ходатайства в квакерских памфлетах о социальной справедливости начали выглядеть как проповеди политической революции. Одно издание 1653 года возвещало, например, что «земля принадлежит Господу, а, следовательно, всем. Он дал ее сынам людским в общем, а не некоторым высокопоставленным, которые повелевают на ней своими братиями». Другое издание пророчествовало напасти «вам, высокопоставленные, кто много получили от созданного в руки свои… и стали господами над братиями своими».

«Бог против вас, – говорил сам Нейлер, – алчные, жестокие тираны, угнетающие бедных и нуждающихся». Он также сетовал: «Кто мог бы поверить, что Англия произведет не лучшие плоды, чем эти, теперь после такого освобождения, которого не смог испытать ни один народ?»

Как мог бы предположить читатель, дело Нейлера повлекло усиление гонений против Друзей и отчетливое ощущение незащищенности квакерского сообщества от крайностей отдельных лиц. Для того чтобы понять значение реакции квакеров на эту двойную угрозу, читателю предлагается рассмотреть квакерские организационные структуры до дела Нейлера, а затем сравнить их с изменениями, которые Фокс почувствовал необходимыми ввести вследствие этих событий.

Организационное устройство у ранних квакеров, 1649—1656 гг.

Сообщая о происхождении квакерских деловых собраний, Джордж Фокс замечает: «Первое месячное собрание такого рода было проведено на севере… Мы встретились с мыслями о бедных и чтобы увидеть, что все идут в соответствии с истиной, перед тем как нас назвали квакерами, примерно половина народа из Ноттингемшира и Дербишира, и часть из Лестершира, где было великое уверование».

Во всех этих районах к концу 1648 года Фокс нашел группы приверженцев, за два года до того, как судья Беннет окрестил секту квакерами. Из-за того, что нет записей собраний, проводимых среди этих групп, мы должны обратиться к записям о традициях, бытовавших среди северных сикеров, привлеченных Фоксом в 1652 году.

В Вестморленде и в Восточном и Западном Рединге Фокс обнаружил группы сикеров, которые уже собирались с регулярной последовательностью в три-четыре недели, чтобы организовывать помощь своим беднякам и дисциплинировать «беспорядочных бродяг» из своего круга. В 1653 году Уильям Дьюсбери, за год до этого организовавший собрание Восточного Рединга, написал общее послание, побуждая к тому, чтобы выбирались «один или два Друга, наиболее способные и преуспевшие в жизни, с чистым распознанием Истины» дабы «заботиться и наставлять паству Бога» как духовные смотрители.

В том же самом году от имени Фокса было разослано послание, рекомендующее различные моменты правильного порядка на местных деловых собраниях. Секретарю следовало вести запись всех «страданий», о которых при случае можно было бы поделится с другими Друзьями на собраниях регионального уровня. Безделье не одобрялось. Друзьям с финансовыми затруднениями при возможности следовало помогать из фондов, собранных и управляемых на местах. Ясно, что Фокс и те, кто общался с ним перед составлением письма, имели большое влияние на местные собрания. Но так же ясно, что Фокс направлял веские предложения группам, которые были автономными и самоуправляемыми. Все время поощрялось решение проблем на местном уровне. Однако были предусмотрены меры предосторожности в виде особых региональных встреч, например, для тех случаев, когда Друзья не могли решить проблемы на местах. Но сама нерегулярность таких региональных встреч свидетельствует, насколько велико было главенство местных собраний.

Выясняется, что деловые собрания не проводились на регулярной месячной основе во многих округах вне упомянутого региона. Вместо этого встречи могли созываться только в случае необходимости. Однако с усилением гонений появилась нужда проводить такие встречи более регулярно. С одной стороны, попавшие в тюрьму и их семьи нуждались в попечении, как и те, кто потерял работу из-за присоединения к Друзьям. С другой стороны, должны были выправляться любые намеки на аморальность, которые могли бы оправдывать обвинения со стороны гонителей в том, что Друзья – «тайные рантеры». Собрания занимались выявлением таких «беспорядочных бродяг», затем они либо заявляли в письменной форме, что обсуждаемое лицо не было членом их группы, либо получали от виновного письменное публичное признание, что его поступок противоречит «Принципам Друзей», вместе с обещанием исправиться. Оба подхода описывались как действия для «очищения Истины». Например, в своем «Дневнике» в 1655 году Фокс отмечает, что «Кристофер Аткинсон, этот низкий человек, не выполнил своих обязанностей и покрыл бесчестьем Истину Господа и свое имя; но он был осужден и отвержен Друзьями, а затем был обнародован документ с осуждением его греха и порока».

Однако к 1654 году Фокс понял, что регулярное проведение местных деловых собраний важно для выживания сообщества, и поставил задачу «выравнивания» тех квакерских групп, где не придерживались принципа регулярности.

В том же самом году Фокс собрал приличную группу постоянно странствующих проповедников, которые, как и он сам, где бы ни путешествовали, распространяли квакерскую благую весть о Внутреннем Свете Христа, основывая и затем укрепляя небольшие группы товарищей по вере. «Отважные шестьдесят» или «первые глашатаи Истины», как они известны в квакерских анналах, предлагали вероучение, которое кратко может быть передано в четырех основных принципах. Они таковы:

1. В каждом человеческом существе есть нечто божественное по происхождению, «то, что от Бога», «Внутренний Свет Христа».

2. Всеобщая милость Господня.

3. Всеобщий призыв к моральному совершенству и религиозному единению с Богом.

4. Постоянно продолжающееся откровение Божественной воли во все века.

Основной упор был не на особые доктрины о Боге, Христе или же об искуплении, а на образ жизни, который должен вести тот, кто ощущает в своей жизни Божественное проявление. Британский историк Дж. М. Тревельян пишет: «Прежде всего, общая сущность необычного учения Джорджа Фокса и деятельных возрожденцев, которые и являлись его первыми учениками, заключалась, несомненно, в следующем: личные качества христианина значат больше, чем христианские догмы».

Важно заметить, что в тот самый ранний период Фокс не делал почти ничего для объединения своего братства на уровнях выше местного. Собрания поддерживали связь друг с другом через редкие и неформальные контакты «отважных шестидесяти» или других путешествующих Друзей. Ничто не указывает на то, что Фокс или его последователи имели на этот счет какие-либо точные планы. Как может увидеть читатель, любое развитие организационного устройства на уровнях выше местного неизменно представляется вынужденным шагом, связанным с необходимостью защищать Друзей от действий правительства или же от тех крайностей внутри самого движения, которые вызывают реакцию правительства. И это устройство всегда моделируется таким образом, чтобы достичь максимального эффекта при минимуме добавляемых структур.

Попытки Фокса защитить квакерские общины, 1656—1660 гг.