Тихие омуты

Я стояла у окна и смотрела вниз на безлюдный школьный двор. Теплый весенний ветер гонял по асфальту чей-то потерянный полиэтиленовый пакет. Пакет то надувался и воодушевленно летел вверх, то падал вниз, сморщиваясь. Это повторялось снова и снова.

«Вот так же и я», – вдруг подумалось мне.

Через час дверь в кабинет подергали, затем в замке повернулся ключ, и показалось удивленное лицо Лерки. Или она хорошо изображала удивление.

Я сидела за партой, положив голову на руки, и смотрела на качающиеся ветки деревьев. Класс я все-таки подмела, пыль вытерла. «Ни за что не буду ей показывать, что испугалась», решила я.

– Майя, что случилось? Тебя кто-то закрыл снаружи? У тебя все в порядке? – обеспокоено расспрашивала Лерка.

– Да. А у тебя?

– И у меня. А что случилось-то?

– Да, наверное, кто-то подумал, что здесь никого нет. Пойдем домой.

Мы шли молча. Лера то и дело косилась на меня. Я шагала с независимым видом. Мимо пугающего меня забора прошла с гордо поднятой головой, не посмотрев на него.

– Уже подходя к дому, я задала Лере вопрос, который недавно пришел в мою голову.

– Лер, а почему ты тогда ночью в лесу не спала, почему вышла из палатки? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее.

– Захотела прогуляться, ноги помочить – ответила подруга, пожав плечами.

– Но ведь вода очень холодная… нельзя купаться в это время года, могут быть судороги, можно утонуть, – ответила я, посмотрев внимательно на одноклассницу.

– Я же тебе говорила, что холодная вода мне привычна. А вообще я хотела потренироваться перед съемкой ролика. Потом бы растерлась полотенцем и оделась, – Лера замедлила шаг и, нахмурившись, стала вспоминать, – я тогда вышла и услышала шорох в кустах, спросила «кто здесь?», но мне не ответили. Мобильник был почти разряжен и освещал плохо. Я решила сходить в палатку за фонариком, чтобы посмотреть, что там происходит. Вернулась с фонарем и увидела, как кого-то, то есть тебя, грузят в лодку. Дальше ты знаешь.

Лерка остановилась и стала вглядываться в мое лицо.

– Май, ты какая-то не такая. Что случилось-то, кто тебя закрыл? Ты меня, что ли, опять в чем-то подозреваешь?

Я помотала головой.

– Извини, я, наверное, просто устала.

Целовать подругу на прощание, как уже у нас повелось, я в этот раз не стала: дойдя до своей калитки, не глядя, на нее, махнула рукой, сказала «пока» и вошла на участок.

Боковым зрением я видела, как удивленная Лера осталась стоять на улице, но разговаривать сейчас с ней я не хотела. Мне нужно было побыть одной.

Я медленно шла к дому, и чувствовала, что снова готова была поверить Лере. В голове плескалось сомнение. Конечно, кое-то не клеилось в моих подозрениях. Если надо мной шутят одноклассники, то физрук бы уж точно не стал бы с ними делать это заодно. А может, мне вообще почудились эти глаза за забором.

Через час я уже сидела с дедом на диване, обнимая закутавшегося в мою кофту Зевса. Мы смотрели сериал про разведчиков, дед смешно комментировал фразы героев, я хохотала, и мне был абсолютно все равно, кто там что придумывает и кто на меня смотрит. Бабушка вышла из кухни, умильно посмотрела на нашу компанию, села рядом в кресло и тоже стала хихикать над шутками деда. Мы были счастливы, что есть друг у друга. Уж хотя бы в этом я была полностью уверена.

Глава 10

На следующий день, в субботу, мы с бабушкой посадили возле дома тюльпаны и нарциссы, а также соорудили для кота на солнечной стороне участка лежанку, закрыв в трех сторон небольшими досками, чтобы его не обдувало ветром. Вечно мерзнущий лысый кот по достоинству оценил новое теплое местечко.

Ближе к вечеру прибежала Лерка. С горящими глазами, счастливая, она сообщила, что поведет меня знакомиться со своей мамой. Я сперва пыталась возражать, все еще ощущая недоверие к своей подруге (или не подруге?). Но все же согласилась, подумав, что не будет Лерка шутить таким важным для нее человеком, как мама.

Когда мы пришли, я увидела, что веранда в Леркином доме невероятным образом преобразилась: на комоде стояла большая банка с букетом кустовых гвоздик, на столе красовалась нарядная скатерть с узорами. Тарелки были не те, на которых мы недавно здесь завтракали после съемки, а нарядные, ярко-оранжевые. В дверях я увидела маму Леры. Ее вьющиеся длинные волосы были собраны на макушке в высокий хвост, сама она была одета в длинный желтый сарафан с белыми цветами и почему-то валенки.

Она улыбнулась, поймав мой взгляд на ее ноги.

– Устала я от каблуков и шпилек. А другой обуви для себя здесь не нашла. Садитесь, будем чай пить.

– А куда папа делся? – удивилась Лерка.

– Поехал покупать для меня кеды и галоши, – рассмеялась Лерина мама. Сказал, что мне пригодятся, раз я решила жить здесь.

Я удивленно посмотрела на Лерину маму, а потом на Леру. Подруга светилась от счастья, но молчала.

Мы устроилась за круглым столом и стали пить чай. Лерина мама улыбалась и смотрела на дочку.

– Я давно подумывала завязать со сценой, – рассказывала она. – Часто размышляла об этом, но не решалась, В моем театре ведь много неплохих актрис, в том числе молодых. Они рвутся на сцену, стремятся заполучить роли, иногда даже нечестными и не очень красивыми способами. Но не буду об этом. А тут еще режиссер мне предложил перевестись к его другу в другой театр, в Москву. Обещал там новые интересные проекты. На раздумья у меня было три дня. И вдруг в последний день мне на почту приходит видео от моей помощницы Марины.

Лера посмотрела на меня счастливыми глазами и сказала:

– Оказывается, страничку мамы в Инстаграмм ведет не она сама, а ее поклонница, причем бесплатно. Мама туда почти вообще не заходит.

– Конечно, а когда мне заходить туда, – снова вступила Лерина мама, – у меня или репетиции, или спектакли. Глаза так устают от прожекторов и от грима, что лазить в телефоне совершенно не хочется. Так вот, сижу я вечером, читаю о новом спектакле, в котором я, возможно, буду играть, если соглашусь переехать в Москву. А там такой бред… даже не знаю, как описать вам, девочки, приличными словами. Но и вроде хочется попробовать в чем-то новом. А ответ нужно дать уже утром, согласна я или нет.

И вдруг приходит то самое сообщение на почту от Марины с темой «Инна, что делать с этим?», а в сообщении видео. Она, видимо, имела в виду, что делать с этим роликом, выкладывать в Инстаграмм, или нет, она же не знает, кто именно на видео. Я пересматривала ролик всю ночь. Что делать, что делать? – Лерина мама отложила чайную ложечку на салфетку. – Уже после первого просмотра я знала ответ. Ехать к своим, любить и быть рядом, вот что делать. Позвонила утром режиссеру и отказалась. Написала заявление об увольнении. Еще три недели доигрываю спектакль, где я в главной роли, и все.

Леркина мама ласковым движением поправила дочке выпавшую прядку волос, а моя подруга счастливо заулыбалась.

Лерка хитро посмотрела на меня:

– И кто же мог прислать этот ролик?

Я загадочно пожала плечами и улыбнулась.

Лерина мама с интересом посмотрела на меня и тоже улыбнулась

– Кто бы это ни был, спасибо ему, я вовремя приняла верное решение.

Мне почему-то в ее голосе послышалась легкая грусть. Лера тут же встала, обняла маму:

– Мамочка, это очень верное решение, честное слово. В нашей школе есть театральный кружок, а учительница как раз собралась в декрет. С нового учебного года пойдешь туда работать. Ты увидишь: когда узнают, кто ведет кружок, сразу набежит полшколы! Конечно, зарплата там поменьше, чем в твоем театре, и ты не сможешь покупать то, что привыкла. Но мы с папой тебя любим и в валенках!

Мы все рассмеялись.

– А можно и в районный клуб вам устроиться, – вступила я. – Тогда не только половина нашей школы, а все школы округи ринутся к вам на кружок!

Лерина мама снова улыбнулась и задумчиво посмотрела на меня:

– Майя… мне все время хочется назвать тебя Зоей.

Я напряглась: