Осколки Нашей Реальности

– Спасибо, я плотно позавтракал.

Пожилой мужчина кивнул и вышел за двери, оставив Каспара наедине с убранствами общей стоимостью в миллионы фунтов. Он сел за круглый стол с красной бархатной скатертью и написал жене, что прибыл на место. Сообщение отметилось прочитанным, но ответа не последовало. Каспар все больше чувствовал неизбежный конец их отношений после каждого натянутого разговора. От расставания его останавливали надежда на лучшее, безудержное желание быть счастливым семьянином, уверенность, что отношений крепче ему не построить, и самообман, основанный на убеждении, что уважения и понимания, на которых изредка появлялись трещины, достаточно для счастливой семьи.

Часы пробили одиннадцать. Прошло тридцать минут. Не в правилах Каспара было торопить кого бы то ни было, но, желая услышать хотя бы примерное время ожидания, он вышел из столовой в поисках дворецкого.

Коридор был пуст, как вдруг в дальнем его конце Каспар заметил невысокую фигурку в голубом. Осторожно, не выдавая своей заинтересованности, он медленным шагом направился к ней, и чем ближе становился, тем отчетливее слышал неразборчивую ругань. В душе его поселились подозрения, и они лишь усилились, когда Каспар вплотную приблизился к босому мальчику в футболке словно с чужого плеча и шортах, стоявшему к нему спиной. Мальчик прижался плечом к стенке, за которой слышался разъяренный мужской голос:

– Не доводи до греха, мразь! Ты думаешь, я этого не сделаю?!

Мальчик дрогнул, отпрянул от стены и краем глаза заметил Каспара. От испуга он, придерживая правой рукой живот, шагнул назад.

– Кто вы? – спросил он тихо.

Каспар не сразу нашел что ответить. Мальчику на вид было не больше восьми лет. С сиреневыми глазами, почти седыми волосами и белой как бумага кожей. Осознав, кто перед ним, Шульц не смог удержаться от теплой улыбки.

– Меня зовут Каспар, Ваше Высочество. Я пришел на собеседование.

– Я Александр.

– Приятно познакомиться. – Они пожали друг другу руки, и взгляд Каспара плавно перешел на живот принца, придерживаемый рукой. – С вами все в порядке?

Александр опешил, явно не зная, солгать или сказать правду. Он убрал руку и выпрямился, всем своим видом пытаясь доказать, что в полном порядке.

– Да.

Из комнаты рядом послышалось:

– Делинда, значит, по-твоему, как третье колесо в двухколесном велосипеде? – Мужчина продолжал кричать: – Да она единственная надежда Каннингемов! А ты только этому малолетнему недоноску уделяешь время! Не то мальчик, не то девочка.

– Как ты можешь так говорить о своем сыне? – парировала женщина.

– А мой ли это сын вообще?

– Конечно твой!

– А я не верю! Не мог у меня родиться такой уродец!

Александр раскраснелся от стыда. Каспар нахмурился и двинулся к двери.

– Не надо, – только и прошептал маленький принц, но Шульц уже стучал в позолоченные створки.

Зная много о таких скандалах, он был уверен, что откроет жертва. Так оно и произошло. Королева приоткрыла дверь так, что Каспар смог увидеть лишь ее наспех вытертое после слез красное лицо. Глаза ее округлились. Броук улыбнулась ему и сказала как можно более приветливо:

– Здравствуйте!

– Вам нужна помощь? – спросил он так, что услышать его могла только она.

– Я скоро подойду. Прошу прощения за задержку, – продолжала женщина с улыбкой, едва сдерживая слезы, как вдруг ее взгляд упал на Александра, и она спросила испуганно: – Что ты здесь делаешь? Тебе же пока нельзя… – Королева замолчала, вновь натянула улыбку и обратилась к Каспару: – Не могли бы вы, пожалуйста, отвести его в покои? Я скоро подойду.

– Ваше Величество…

– Все нормально.

Дверь резко захлопнулась прямо перед носом Каспара, но он запомнил мгновение, когда улыбка на лице королевы уступила выражению обиды, стыда и обреченности. Он понимал, что не имеет права вмешиваться в жизни королевских особ, что к психически больным людям нужен деликатный подход, ведь жесткие меры могут лишь озлобить их и сподвигнуть на непоправимые поступки. По опыту Каспар знал: все, что нужно делать королеве, это молчать и ждать, когда волны гнева отступят. Это была жертва со стороны Броук, но иначе она поступить не могла. Заметь король Каспара, незнакомого свидетеля, или Александра – и стыд за собственное поведение резко перешел бы в новую волну ярости. Стало бы лишь вопросом времени, когда та накрыла бы его маленькую семью.

«Психопат, – пришел к выводу Каспар. – И где же Марго в такую трудную для королевы минуту?»

Он взглянул на Александра, смотревшего в пол с пустым и в то же время растерянным выражением лица.

– Идемте, – ласково произнес Каспар. – Где ваши покои?

Помолчав, принц поднял на него румяное от смущения лицо.

– На третьем этаже.

В комнатах принца было мрачно: задвинутые шторы не пропускали ни единого лучика утреннего солнца, светильники были выключены, а в отдраенном начисто камине давно не разжигали огонь. Все так же придерживая живот, Александр лег в кровать с балдахином, стоявшую справа от входа в спальню.

– Может, вызвать кого-нибудь?

«У вас здесь довольно тихо. Я бы даже сказал, подозрительно тихо», – едва удержался от замечания Каспар.

– Все в порядке, – тихо ответил Александр и повернулся к нему спиной. – Я хочу побыть один.

– В такой ситуации вам точно не стоит… – Каспар умолк.

– В какой? – чуть оживленнее поинтересовался принц.

– Когда… Когда вам грустно. Порой оставаться наедине со своими мыслями полезно, но вы еще совсем ребенок, и… с вами должен быть хоть кто-то.

Александр повернулся к нему лицом и хлопнул по кровати, предлагая сесть рядом. Немного помедлив, Каспар принял его предложение.

– А у вас есть ребенок, мистер Шульц?

– Да. Дочка, Ульрике.

– Вы похожи на того, у кого мог бы быть ребенок.

Каспар по-доброму усмехнулся.

– Как вы это определили?

– Не считая кольца? Не знаю. Но это чувствуется.

Внезапно на его лице появилась гримаса боли.

– Что с вами? – Каспар вскочил с кровати и потянулся за телефоном в карман.

– Живот… – только и смог ответить принц.