Истоки Нашей Реальности

Александр опустился на кресло и кивнул горничной в сторону выхода. Она склонила голову и удалилась, закрыв за собой дверь.

– Вы ведь уже видели то объявление?

– Еще не успел ничего посмотреть из новостей и писем. – Он взглянул на часы. Половина первого. – А что случилось?

– Анджеллина Норфолк заявила в прямом эфире, что сердце ЗНР проникло в ее тело. Теперь она обладает способностью к регенерации.

Ошарашенный этим известием, Александр едва не пролил на себя чай. Ему и в голову не приходило, что принцесса решится заявить о таком на весь мир.

– Зачем она это сделала?

– Вероятно, чтобы запутать Делинду. Когда она узнала об этом, то очень взбесилась. Ведь это затрудняет ее положение. Да и ваше тоже.

– Целью войны изначально был предмет, а теперь им стал человек, к которому будет приковано все внимание.

– Есть вероятность, что могут появиться другие люди, которые объявят за ЗНР охоту. Еще недавно некоторые европейские страны допускали возможность участия в войне, но теперь, вероятно, передумают и будут действовать осторожно. И никто еще не знает, можно ли вытащить из Ее Высочества сердце ЗНР. – Робин попробовала отпить чай, но обожгла губы и поставила чашку на блюдце.

– А что по обстановке на базах?

Она посмотрела на него в упор, словно хотела телепатически донести свои тревожные мысли. Знала: скажет хоть слово, и прорвется тьма откровений.

– Так что же?

Она сгорбилась, опустив плечи. Открыла рот, но никак не набиралась смелости ответить.

– Робин?

– Они чудовища, Александр. – Глаза ее задрожали от навернувшихся слез. – А попробуешь помешать чьей-то пытке, как… начинают подозревать в предательстве и угрожают расправой на месте – вы же знаете, как ситуация обострилась после Теры… Пленных уже перестали свозить на базу в Грейт-Ярмуте. Говорят, это ни к чему, если можно держать их и в Куксхафене. – Из груди девушки вырвался прерывистый вздох. – Простите, Ваше Величество, вы правильно говорили в самом начале, что мне следует уйти. Я действительно не была готова к такому, когда соглашалась. Не думала, что Делинда опустится до подобных зверств. Стоило, конечно, догадаться после пыток Саши Клюдера, но была надежда, что хоть ни в чем не повинных детей не будут так жестоко разлучать с их матерями и держать в холодных камерах. Не от пули и ножа, так от какой-нибудь болезни они рано или поздно умрут. Не знаю, о чем думает Делинда. Как после такого к нам будет относиться мир? Как вообще смотреть в глаза собственным гражданам, ставшим свидетелями нашей чудовищной агрессии против другого народа ради какого-то проекта? Они никогда нас не простят.

Александр сглотнул горький ком. На секунды в груди разлилось отрадное тепло от мысли, что он мог бы убить Делинду и покончить со всеобщими страданиями. Всего один выстрел или взмах ножа, и всему придет счастливый конец. Всему, кроме их с Каспаром жизни. Ни на минуту он не задумывался о том, стоило ли все это сделки с дьяволом в виде сестры, но бывали моменты перед сном, после прочитанного отчета о захваченных землях и ракетных ударах, когда его почему-то посещали мысли о парне из книги «Мартин Иден», перечитанной Каспаром недавно.

Робин стерла слезы с пылающих щек, шмыгнула носом и произнесла твердо:

– Простите.

– Нет, это ты прости. Я должен был настоять на твоем уходе. Я втянул тебя в это грязное дело. Ты должна уйти.

Робин и сама понимала это. Война оказалась куда страшнее, чем она представляла, и преданности Александру теперь было недостаточно, чтобы она могла усыпить свою совесть и остаться с ним хотя бы из жалости.

– Не могу уйти сейчас. Они захватывают один район за другим, даже без горгонов. К слову о них. Вся система дала сбой, использовать их теперь невозможно.

Александр скрестил руки.

– Да, мне уже доложили. Уверена, что не хочешь уйти сейчас?

– Я хочу закончить начатое.

Александр не подал вида, что глубоко тронут.

– К слову, Делинда просила передать вам лично, чтобы вы как можно скорее приехали на базу. И отвечали на все звонки. Она звонила вам утром.

– Я не показывался на базе. Виновника должны периодически видеть, верно?

– Может, есть другой выход для нас всех, чтобы уйти от этой войны?

Сдерживая внутреннюю дрожь, Александр взглянул на нее с подступившими слезами и горько улыбнулся.

– Для меня выхода нет. Только для тебя.

Три стука в дверь.

– Да? – Александр поспешно стер слезы.

В гостиную прошла горничная.

– Ваше Величество, к вам пришел Дирк Марголис.

От одного лишь имени кровь застучала в висках и тело пробрала холодная дрожь. Александр не мог найти в себе силы ответить.

– Ваше Величество?.. – повторила горничная.

– Скажите ему… что я подойду.

– Хорошо. Он будет ждать вас во второй гостиной.

Робин не могла пропустить такую резкую смену состояния Александра.

– С вами все в порядке? – потянулась она к его вздрагивающей руке.

– Не тронь меня! – Он ударил ее ладонь и вскочил с кресла. – Никогда больше не смей прикасаться ко мне без моего разрешения!

Робин замерла, точно статуя. Дрожащие губы выдавали ее растерянность.

– Простите, это больше не повторится.

Где-то в душе Александра шелохнулось чувство вины перед подругой, но пока все его естество было занято бесконтрольной затаенной ненавистью, он не мог уделить этому внимания. Потом, думал он, когда успокоится и от слез все не будет расплываться перед глазами.

Что, если Дирк передумал и пришел с новым предложением? От одной только мысли об этом кровь заледенела в жилах.

Сейчас главное не расплакаться перед Марголисом. Лишить его удовольствия видеть Александра слабым и сломленным, не подать вида, что надругательство возымело такое сокрушительное влияние на его сознание и жизнь. Пусть все выглядит так, словно ничего не произошло.

Горничная провела его ко второй гостиной и распахнула перед ним дверь. Дирк уже сидел в кресле и потягивал сигару. Знакомый кислый и отвратный аромат.

– Имел честь слышать вашу маленькую истерику. Решили воздвигнуть границы личного пространства?

Александр планировал говорить расслабленно, даже дружелюбно, но в последний момент что-то в его голове щелкнуло, и он процедил сквозь зубы:

– Что вы здесь делаете?