По ту сторону полуночи

– Значит, ты, – с издевкой заметил Эдуардо.

– Я не намерена обсуждать это с тобой, – увильнула от ответа Белла. – Это не твое собачье дело.

– Нет, принцесса, ты ошибаешься, это как раз мое дело – удостовериться, что тебя не обдерет какой-нибудь гаденыш, ищущий легкой наживы. Именно поэтому твой отец назначил меня опекуном. Он не хотел, чтобы эти деньги попали тебе в руки, пока ты не станешь достаточно взрослой, чтобы понимать, как устроен этот мир.

– Мне двадцать четыре! И мне прекрасно известно, как устроен этот мир. А мой отец был старомодным человеком. Он был на два поколения старше, чем родители моих друзей! Ты не имел права соглашаться на это глупое предложение. Тебе нужно было его отговорить. Я должна была распоряжаться своими деньгами сразу после того, как мне исполнился двадцать один год.

– Ты была еще совсем ребенком в двадцать один, – возразил Эдуардо, – да и сейчас ведешь себя как дитя. Ты понятия не имеешь, чего хочешь.

Белла сжала кулаки:

– Нет, имею! Я не хочу, чтобы ты портил мне жизнь. Я люблю Джулиана и собираюсь стать его женой. Хочу, чтобы у нас была семья. Ты не можешь помешать мне выйти за него. Я буду бороться!

– Со мной? – поинтересовался он. – Жду с нетерпением. Но ты проиграешь эту битву. Я не позволю развалить дело всей жизни Годфри из-за твоего импульсивного решения при выборе мужа. Я задержу твое месячное пособие. Я заморожу твои активы. У тебя не будет денег на чашку кофе, не говоря уже о свадьбе.

– Ты не посмеешь!

– Как давно вы знакомы?

Белла зарделась:

– Достаточно, чтобы понять: он – моя половинка.

Эдуардо буквально пригвоздил ее взглядом:

– Как давно?

– Три месяца, – пробормотала Белла.

– Что за?..

– Не говори так, – оборвала она, не позволив ему разразиться отборной бранью. – Это была любовь с первого взгляда.

– Чушь собачья! Ты даже не переспала с ним. Откуда ты знаешь, что вы подходите друг другу?

– Я и не ждала, что ты поймешь. У тебя просто нет сердца.

Эдуардо был почти согласен с ней. Детство оставило страшные шрамы на его сердце, и оно очерствело навсегда. Он приучил себя испытывать только инстинкты, приучил не поддаваться никаким чувствам. Он никого не любил с тех пор, как ему исполнилось пять лет. Он даже не был уверен, что сможет полюбить кого-нибудь. Эдуардо забыл язык любви, равно как и свой родной. Он приучил себя не нуждаться в людях. Привязанность делает человека уязвимым, а это было последнее, чего он хотел.

– Давай не будем обо мне. Сейчас речь о тебе. Ты делаешь именно то, чего боялся твой отец, – позволяешь сердцу руководить твоей головой. А должно быть наоборот.

– В любви выбор невозможен, – сказала Белла. – Это просто… случается.

– Ты не любишь его. Ты любишь саму мысль выйти замуж и обзавестись семьей, любишь мысль о защищенности и респектабельности.

Молодая женщина отошла в другой конец кухни, захватив с собой бокал.

– Я не собираюсь больше об этом говорить. Я выхожу за Джулиана, и ты не сможешь мне помешать.

– Он будет тебя ждать целый год?

Белла опустила бокал и сердито насупилась:

– Ты бессердечный ублюдок.

– Называй как хочешь, – согласился он, подняв бокал в немом тосте.

Белла со всей силы стукнула бокалом по столу, отчего он лопнул, и красное, словно кровь, вино разлилось. Она взвизгнула и отпрыгнула назад, прижимая к себе правую руку.

– Ты в порядке? – спросил Эдуардо, подойдя ближе.

– Да, – ответила она, закусив губу.

Он взял ее за руку и, разжав пальцы, увидел глубокий порез на большом пальце.

– Ты глупая маленькая идиотка, – процедил сквозь зубы Эдуардо. – Ты же могла разрезать сухожилие.

– Ничего страшного. – Белла попыталась высвободить руку, но он держал ее крепко. Она бросила на него сердитый взгляд: – Отпусти.

– Порез надо заклеить. В ванной внизу есть аптечка. Идем со мной.

Белла посмотрела на него так, будто собиралась начать спор, но вместо этого тяжело вздохнула и позволила ему отвести ее в ванную.

– Я могу сама, – проворчала она. Я не маленькая.

– Тогда перестань так себя вести.

Она уставилась на Эдуардо:

– Пожалуйста, перестань вести себя, как злобный великан.

– Сядь на стул, – приказал Эдуардо, доставая из ящика аптечку.

Белла с недовольным выражением села и протянула руку:

– Это просто царапина.

– Еще чуть-чуть, и пришлось бы накладывать швы, – ответил Эдуардо, проверяя, не осталось ли стекол в порезе.

– Ай!

– Извини…

Она не могла удержаться:

– Спорю, твое «извини» было не от чистого сердца.

– Ты очень хорошо меня знаешь.