Любовь решает все сама

– Ничего подобного! – воскликнула она. Конечно, она надеялась станцевать, как было договорено, чарльстон с шикарным Роджером, владельцем соседнего магазина в Торговом ряду, и ожидала, что музыка и смех будут звучать до рассвета. Но она желала успеха балу по более серьезной причине, чем пустое тщеславие, которым объяснял все Джеймс Логан. Под шумихой и очарованием праздника крылись важные проблемы. Подлинный смысл бал-маскарада состоял в том, чтобы собрать достаточно денег, а затем превратить мечту в реальность.

– Нет, – повторила она, причем голос ее дрогнул, – быть королевой бала – это не имело никакого значения.

– Прежде чем вы разразитесь рыданиями, – саркастически предупредил ее Джеймс Логан, – хочу поставить вас в известность, что я совершенно не подвержен воздействию приступов женского плача, как бы трогательно они ни преподносились.

Грубое замечание восстановило жизненные силы Мелоди скорее, чем это сделали бы извинение или изъявление симпатии.

– Мне кажется, – вспыхнула она, – кому-нибудь надлежит выразить сочувствие в связи с состоянием здоровья вашею отца. Поскольку вы явно не собираетесь взять на себя этот долг, то исполнить его, видимо, придется мне.

– Я не несу ответственности за несчастный случай с ним, – заметил Логан.

– Но и я не устраивала умышленно этого происшествия! Я не сидела за рулем лимузина. Я даже не ехала в нем как пассажир! Откуда я могла знать, что ваш отец окажется замешанным в драку и упадет на проезжую часть улицы прямо под колеса приближающейся машины? Раз уж мы заговорили об этом, то ради чего, по-вашему, целая группа зданий была с самого начала оцеплена, если не для обеспечения безопасности пешеходов?

– Не знаю, – сказал он, – но будьте уверены, я намерен все выяснить. А до тех пор будем считать вопрос закрытым, и это уже достаточная причина, чтобы не устраивать перепалку в больнице, особенно глубокой ночью.

Мелоди глубоко вздохнула с несчастным видом и заставила себя подняться на ноги.

– Вы правы.

– Как обычно, – самодовольно ответил он и вышел из комнаты прежде, чем Мелоди нашла ответ. Ничего умного не пришло ей в голову. Да и вообще она чувствовала себя как в дурном сне.

Не найдя ничего лучшего, Мелоди пошла вслед за Логаном. Он остановился в конце зала, ожидая лифт. Ей хотелось, чтобы кабина прибыла и поглотила его раньше, чем она подойдет. Но так не получилось, и Мелоди была вынуждена терпеть его молчаливую компанию, пока они не спустились с шестого этажа до вестибюля. В этот ночной час там никого не было, как и на улице снаружи. Безлюдье помогло Мелоди осознать, что в суматохе после происшествия она забыла захватить свою вечернюю сумочку и пальто и что у нее не было с собой ни гроша, чтобы заплатить за такси.

Джеймса Логана ничто подобное не беспокоило. Не обращая внимания на дождь, поливавший его неприкрытую голову, он подошел к краю тротуара, засунул два пальца в рот и пронзительно засвистел. Как по мановению волшебной палочки из ночной тьмы появилось такси и замерло, подкатив к нему.

Логан распахнул заднюю дверцу и уже забрался было в теплую кабину, когда случайно приметил оставшуюся позади Мелоди, которая стояла, дрожа, у самого входа в больницу. Между ними был тротуар шириной не менее десяти футов, однако она видела, как тяжело он вздохнул.

– Полагаю, – с подчеркнутой язвительностью заявил Логан, – вы ожидаете, что я поведу себя как истинный джентльмен и предложу вам воспользоваться машиной в первую очередь?

Если бы он хоть намеком проявил таящиеся в его душе крупицы рыцарственности, Мелоди, вероятно, среагировала бы по-иному, но его абсолютная уверенность, что она будет поступать именно так, как он предполагает, болезненно задела ее гордость.

– Я редко ожидаю чудес, мистер Логан, особенно если их источник не вызывает никакого доверия, поэтому, ради Бога, грузитесь в ваше такси и катите куда надо.

Мгновение он раздумывал, как бы борясь с желанием последовать этому совету. Затем его грудь исторгла новый вздох.

– Вы знаете, мисс Верс, что превращаетесь в бездонную бочку неприятностей? Но, на ваше счастье, малая толика порядочности, сидящая во мне, не позволяет мне оставить женщину на темной улице в разгар зимы. – Он взмахнул рукой, приглашая ее в машину. – Смелее вперед и берите машину. Я подожду другую.

Когда Мелоди не откликнулась на его предложение, он нетерпеливо поднял бровь.

– Так что же? Вы едете или нет?

Делать было нечего. Ей оставалось только положиться на его уже подвергшуюся испытанию доброту или, отчаявшись, провести остатки ночи в вестибюле больницы, сжавшись в комок на одном из жестких диванов с клеенчатым покрытием.

– У меня нет с собой ни гроша, – призналась она. Его глаза выкатились из орбит, все тело кипело возмущением.

– Я заплачу, хорошо?

Ей хотелось бы отказаться, но холод пробирал до костей сквозь тонкую материю платья; сопротивляться манящему теплу в кабине машины было невозможно.

– Мы можем ехать вместе, – предложила она, стуча зубами. – Если вы будете добры высадить меня первой, то сэкономите время и деньги.

– Это первое разумное предложение, высказанное вами за всю ночь, – заметил он и указал большим пальцем на машину. – Теперь садитесь, пока мы оба не пошли ко дну в этом потопе.

– Куда? – поинтересовался водитель.

– Старый особняк Стоунхауз на самом верху крепостного холма, – сказала Мелоди.

– Особняк? – Удивление Джеймса Логана было явно наигранным и отдавало насмешкой. – Миледи проживает в особняке, и, однако, у нее нет денег, чтобы заплатить за такси, на котором едет домой.

– Мой кошелек остался там, где проводился бал, но я с удовольствием верну долг при первой возможности.

– Не надейтесь, что я не захочу его получить, – ответил он.

– И между прочим, при всех своих достоинствах особняк Стоунхауз более двадцати лет назад перестроен под квартиры.

Логан хмыкнул безразлично и уселся поглубже на заднем сиденье, тщетно пытаясь вытянуть ноги в тесной кабине. Мелоди постаралась сжаться и занять как можно меньше места, но все же ощутила при этом исходящее от него тепло. В воздухе пахло морским туманом и зимой, этот запах смешивался с ароматом ее духов.

Она знала, что Логан наблюдает за ней в свете мелькавших за окнами уличных фонарей.

– Почему на вас этот смехотворный наряд? – спросил он, коснувшись пальцем подола ее платья и посылая трепетные волны тепла над ее коленями – Это выглядит как реквизит из фильма об Аль Капоне в двадцатые годы.

– Я думала, вы знаете. Мы устроили бал-маскарад в Торговом ряду.

– В Торговом ряду? Вы имеете в виду эту улочку, где стоят баки для мусора и околачиваются местные пьянчуги? – скривился он. – Как далеко заходит теперь приличная публика, чтобы позабавиться!

– Я имею в виду улицу Кошачий ряд. Вы, разумеется, слышали о ней под этим названием. Каждый, кто хочет купить что-нибудь особенное, идет к нам в магазинчики, в наши бутики.

– Бутик? – Логан не скрывал насмешки. – Чем мог заниматься мой отец, слоняясь вокруг бутика? Это слово даже не входит в его словарный запас.

Мелоди смущенно поежилась Она предполагала, что Джеймсу Логану известна вся подоплека ночного происшествия, что его проинформировала полиция или ему рассказали в госпитале. Хорошо, если бы это было так. Столкнувшись с его откровенной враждебностью, она не осмеливалась объяснить причины, побудившие ее и ее друзей устроить это мероприятие для сбора средств.

– Ваш отец… просто не вовремя оказался в том месте.

Но что-то в ее тоне выдало смущение. Джеймс слегка выпрямился и устремил на нее свои немигающие голубые глаза.

– Откуда у меня впечатление, что за этим событием стоит нечто большее? – мягко спросил он. – Что именно вы не досказываете мне, леди Мелоди Верс из особняка Стоунхауз?

– Ну, я бы не считала, что к моим словам можно еще многое добавить, – уклонилась она от прямого ответа, игнорируя его сарказм. – Весь город знал о костюмированном бале. Всем было известно, что мы надеялись собрать достаточно денег от продажи билетов…

Она погрузилась в молчание, не зная, как продолжить, и тайком бросила взгляд на своего спутника. Его плащ был подбит цигейкой, на ногах блестели итальянские кожаные ботинки ручной работы. Каким же он был сыном, если позволял своему отцу бродить по улицам города Порт-Армстронг даже без зимней одежды, достойной этого наименования?

– Да, мисс Верс? – Он вежливо подталкивал ее к продолжению рассказа. – Вы надеялись собрать деньги, но для какой цели?

– Благотворительной, – пробормотала она и удивилась, почему его взгляд заставил ее почувствовать себя так, словно она сказала что-то неприличное.

Он продолжал расспрашивать, ни на минуту не уклоняясь от намеченного курса, и Мелоди чувствовала, что его ничем не сбить, разве что прямым столкновением. Джеймс спросил.

– Итак, благотворительность, но для кого? Она сделала неопределенный жест.