Розуэлл. Город пришельцев: Изгой. Дикарь

Лиз собиралась что-то ответить, но Макс перебил ее. Он боялся, что если замолчит, то не сможет договорить.

– Мои родители погибли в Розуэлльском инциденте. Они… они не были людьми. Как и я. Вот почему я могу делать такое… ну, исцелять. Руками.

Последовала долгая неловкая пауза. Лиз отодвинулась от Макса. Когда она наконец заговорила, ее голос казался слишком спокойным.

– Я не знаю, какого ответа ты ждешь от меня, – проговорила девушка, не встречаясь глазами с Максом. – Может, начать с того, что падение НЛО, как говорят, произошло более пятидесяти лет назад, а ты – всего лишь старшеклассник. Твои родители умерли раньше, чем ты родился.

Она ему не поверила. Макс не рассматривал возможность того, что она ему не поверит.

– На борту были инкубационные камеры, и… – начал Макс, но Лиз не дала ему закончить.

– Или, может, мне просто сразу перейти к действительно большой проблеме с твоей историей – не было никакого Розуэлльского индицента. Все научные исследования это подтвердили.

Лиз встала и надела куртку.

– Знаешь, я думала, что ты мне доверяешь. Думала, расскажешь мне правду! – Ее голос звучал холодно, а в ауре появились неприятные алые пятна. Макс никогда не видел ее такой сердитой.

Он раздраженно вздохнул. Он так сосредоточился на реакции Лиз на правду, что даже не подумал о том, что она может не поверить ему. Да и кто ему поверил бы? Это словно сказать, что он – ребенок лох-несского чудовища или типа того.

Ему нужно было найти способ убедить ее. Если Лиз выйдет отсюда, полагая, что он над ней поиздевался, неизвестно, что она может сделать. Вдруг решит рассказать шерифу Валенти, что действительно произошло в кафе?

– А как насчет полковника Вильяма Бланшара? – вырвалось у Макса первое, что пришло в голову. – Он был командиром воздушной армии. Парень стоял во главе команды, отвечавшей за атомные бомбы, так что его уважали. Он объявил, что была обнаружена летающая тарелка!

– Я не хочу вести с тобой разговор о самой большой нераскрытой тайне мира прямо сейчас, – резко ответила Лиз. – Ты пообещал, что все мне расскажешь, но, очевидно, и не собирался этого делать.

Она повернулась к двери.

– Я бы ни за что не солгал тебе, Лиз! – отчаянно воскликнул Макс. – Позволь мне доказать это.

– Хорошо. У тебе две минуты. Докажи.

Он вскочил и схватил ее за руку. Она дернулась, но Макс крепко ее держал.

– Ты сказала, что хочешь доказательств, – напомнил он ей.

– Ладно, – настороженно пробормотала она.

Макс потер ее браслет, пытаясь сосредоточиться на молекулах серебра. Он слегка воздействовал на материю силой разума и почувствовал, как браслет в его руках превращается в жидкость.

Лиз тихо вскрикнула, когда украшение начало стекать с ее запястья. Металл плавился все быстрее, лился на пол серебряным потоком, пока не образовал круглую лужицу.

– Я говорю тебе правду, Лиз, – прошептал Макс, – клянусь.

Девушка уставилась на серебряную лужицу, а потом подняла глаза на Макса.

– Мне нужно идти.

Она медленно попятилась к двери, словно он был каким-то злобным зверем, который может напасть, если она будет двигаться слишком быстро.

Макс почувствовал, как сжимается горло. «Она смотрит на меня так, словно я какой-то незнакомец», – подумал он.

– Лиз, подожди!

Она ускорилась.

– Я… я не могу, – пролепетала она, продолжая пятиться.

Макс запаниковал. Нужно было найти способ все исправить. Он не мог позволить ей уйти вот так.

Он быстро наклонился и опустил руки в серебряную лужицу, возвращая ей форму, воздействуя на молекулы и собирая их вместе. Когда браслет был восстановлен, Макс протянул его Лиз.

«Возьми его, – молил он. – Просто возьми, сделай один лишь шаг вперед, ко мне».

Лиз открыла рот, но не смогла произнести ни звука; она развернулась и бросилась прочь.

Макс посмотрел на браслет в своей руке. Медленно подошел к комоду и открыл нижний ящик. Аккуратно положил украшение в дальний его конец и прикрыл одеждой.

Он не хотел больше видеть эту вещь и вспоминать о том, как Лиз смотрела на него, когда наконец поняла, кто он такой.

* * *

Лиз пыталась вставить ключ в замок зажигания, но руки слишком сильно дрожали.

– Ну давай же, давай, – шептала она. Ей не хотелось оставаться здесь, если вдруг Макс последует за ней.

Другой рукой она помогла себе вставить ключ и завела двигатель. Машина дернулась; Лиз выехала на улицу.

Добравшись до развилки, она повернула налево, а не направо, собираясь поехать прямо к Марии. Она не могла пока вернуться домой. Родители начнут хлопотать вокруг нее, и Лиз боялась, что просто выболтает им все.

Скорее всего, мама настоит на визите к врачу, а папа, настолько законопослушный гражданин, что даже улицу на красный не перейдет, заставит ее позвонить шерифу Валенти и рассказать ему, что именно произошло. Лиз была не готова это сделать.

И не знала, что предпринять. Мысли о Максе затормаживали ее разум – словно это был компьютер, пытавшийся загрузить слишком большой файл.

Лиз снова повернула налево. Она так много раз ездила к Марии, что могла делать это на автопилоте. Девушка набирала скорость.

Знак «Стоп», сказала она себе, подъезжая к перекрестку. Знак «Стоп»! Но тело не послушалось, и она проехала вперед, услышав длинный, сердитый гудок позади себя.

– Простите, – прошептала Лиз. – Простите. Простите.

Глаза наполнились слезами, размывая дорогу впереди. Она подъехала к обочине и остановилась, пытаясь выровнять дыхание. Биение сердца отдавалось в ушах. Оно так сильно колотилось, что Лиз чувствовала его в кончиках пальцев, сжимавших руль.

Она медленно выдохнула.

«Ладно, просто успокойся», – подумала она.

Дом Марии в паре кварталов отсюда. Лиз проверила зеркало заднего вида, глянула через плечо и проверила слепую зону. Потом медленно вернулась на улицу.

Она сосредоточилась и попыталась вести машину так же, как в тот день, когда сдавала экзамен по вождению. Убедилась, что строго придерживается скоростных ограничений. Остановилась на следующем знаке «Стоп». Рано (но не слишком) включила поворот, добралась до улицы Марии и идеально параллельно припарковалась перед ее домом.