Наши хрупкие надежды

Даже есть плюс в том, что лампочка сдохла. Я люблю свечки, и на полке у меня их куча. Они придают мне атмосферу девятнадцатого века, которую я обожаю, а запах лаванды меня успокаивает.

Я переодеваюсь, меняю прокладку, пью обезболивающее и ложусь, чтобы отдохнуть: ближе к вечеру пойду в магазин за продуктами и лампочкой. Ведь кто-то должен эту квартиру привести в нормальный облик.

***

Я проспала почти весь день, проснулась только ближе к девяти и пошла в магазин, пока брат до сих пор дрых на диване.

На улице стоит холодный октябрь, тучи надвигаются на небо; сейчас такое время, когда на светофорах мигает только желтый. Когда я выхожу из магазина, ветер взъерошивает мои темно-рыжие волосы и они закрывают мое лицо. Я решила пройтись и оставила машину на парковке, все равно магазин недалеко.

Поправив волосы и взяв тяжелый пакет на руки, я решаю ответить на смешной смс Фиби, как вдруг слышу:

– Вам помочь?

Это тот сосед, о котором говорила Фиби. На дорогах горят фонари – единственное, что помогает мне полностью увидеть его, стоящего напротив водительской двери.

Я оборачиваюсь, чтобы уверить себя, что мне показалось, что он сказал это кому-то другому, но единственный человек рядом – это я.

– Вы просто одна с тяжелым пакетом, и уже поздно… Меня так просто воспитали, но вы можете отказаться.

Знаете, сейчас такой мир, что после таких слов не особо хочется принять помощь. Вдруг он маньяк, убийца и расчленит меня прямо в своей машине.

– Я приму вашу помощь, – произношу я и только потом осознаю, что сказала.

– Но откуда мне знать, что я буду в безопасности? – решаю добавить я.

Адам поднимает губы в улыбке, как будто мой вопрос его рассмешил, но я на самом деле серьезно.

– Не беспокойтесь. Обещаю довести вас в целости и сохранности.

Он открывает дверь сзади, но я, чтобы показать свою смелость, открываю дверь и сажусь на переднее сиденье.

– Вы тоже тут покупали продукты? – спрашиваю, когда замечаю сзади пакеты.

Адам заводит двигатель и кивает.

– Я всегда здесь покупаю. Единственный нормальный магазин.

Я ухмыляюсь, и Адам спрашивает:

– Где вы живете?

И тут я понимаю, что он не знает, что мы соседи и живем в одном здании.

– 501 Ринг Стрит.

– О, я тоже там. Нам по пути.

Это всего лишь улица, интересно будет увидеть его лицо, когда мы войдем в одно здание, и я открою квартиру напротив.

***

Адам приятно удивляется, когда я сообщаю, что живу в одном здании с ним. Я подхожу к своей двери, и он снова удивляется.

– Ты живешь напротив?

Когда мы успели перейти на ты?

– Все верно.

Он открывает рот, дабы что-то сказать, хмурит брови и в итоге произносит, протягивая руку:

– Я Адам.

– Я знаю.

Кажется, я не перестаю удивлять его. Его брови снова поднимаются, и он ошарашенно смотрит на меня.

– Тут все друг друга знают, так что…, – пытаюсь объяснить я.

– Давно я не общался с людьми и не смотрел вокруг себя, видимо.

Я поднимаю уголки рта, и Адам спрашивает:

– Так значит, ты знала, кто я и где живу?

Я киваю.

– Тут все жильцы милые и приятные, и сразу узнают о новых жильцах.

Воцаряется тишина, я решаюсь развернуться к своей двери. Когда я вставляю ключ, позади меня раздается голос:

– А как зовут тебя?

– Мишель, – улыбаюсь я и теряюсь за дверью.

Резко щурюсь, когда лампочка загорается в моих руках. Аромат лаванды до сих пор веет в комнате, что заставляет меня улыбнуться. Слезаю со стула и собираюсь собрать музыкальные ноты на завтрашний урок.

К сожалению, в моей квартире настолько не безопасно, что я боюсь притащить сюда свою скрипку, и лучшее место для нее – это музыкальный класс в нашей академии. Если бы она сейчас была под рукой, я бы с удовольствием сыграла, так как это единственное, что может меня расслабить по-настоящему.

Не успела я сесть в постель, как увидела Патрика в дверном проеме комнаты в халате после душа. Его крашеные блондинистые волосы спадают на лоб, оставляя на полу капли воды. Хоть его тело и закрыто халатом, я все равно замечаю, как он жестко похудел. Над его правой грудью набит якорь, но от цвета осталось буквально ничего.

– У нас есть что-нибудь поесть? – хриплым голосом спрашивает он.

– Да, я приготовила макароны с грибным соусом. Можешь себе налить, – сразу говорю, раскрывая тетрадь.

– А ты не можешь?

От услышанного, я поднимаю голову от нот, секунду смотрю на стеллаж с книгами и свечками, а затем поворачиваюсь к брату.