Лучший друг

Лучший друг
Мэри Кенли

Забытые друзья наблюдают за вами из окон старых домов. Их глаза неподвижны, но это лишь иллюзия невмешательства. Они хотят узнать вас поближе, хотят, чтобы оболочка треснула и из неё полилась гниль… Каждая трещина станет новым началом. Берегитесь лучших друзей.

Часть 1

Иногда я устаю от этого созерцания и собственного бессилия. Окружающий мир кажется таким серым и безликим, что можно лишь желать добавить в него побольше ярких красок. Беда в том, что их при себе нет.

Я маюсь от скуки, маюсь от беспричинности собственного существования. Так… Одиноко.

Лишь память пробуждает во мне былые чувства. Я всегда вспоминаю оживлённость этого дома, радостные крики играющих детей, топот их маленьких ножек и пыльное тепло августа. В доме становилось так жарко, что хотелось поскорей выбраться из этой душной коробки.

Мухи сонно ударялись об оконное стекло. Старая служанка разливала по гранёным стаканам прохладный лимонад и капли влаги стекали вниз, на стол. Солнечные лучи играли в волосах разгорячённых играми детей…

Но то было раньше. Сейчас в этом доме так пусто, и… Иногда я думаю: как всё могло сложиться, если бы бабушка не умерла?

***

– Пять дней до оглашения завещания? Что за нахрен… – пробормотала Рейчел, поджав тонкие губы.

Её сестра, Энни, боязливо передёрнула плечами. Ей почти послышался фантомный оклик грозной бабушки Аделаиды:

«– Рейчел Эмилия Хаксли! Как ты выражаешься?!»

Бабушка умерла не так давно, но ей всё равно не верилось, что старушки больше нет в этом доме. Гигантский особняк дышал стариной и чопорностью, он был воплощением бабушки Аделаиды – непримиримой упрямицы.

При жизни она выписала их родителей из завещания. На самом деле, Рейчел она тоже хотела выписать, но… Почему-то передумала.

Сказать по правде: Энни вздохнула с облегчением. Ей не хотелось в одиночку наследовать этот страшный дом, который пугал одним своим видом, пробуждая неприятные детские воспоминания. О подвале, об этих куклах и…

– Чёрт… Обязательно здесь ночевать? – Рейчел нервозно запустила пальцы в короткие светлые волосы. От неё пахло сигаретами и, кажется, валерьянкой.

– До города ехать далеко и… Лучше присмотреть за домом, чтобы его не обокрали, – Энни была вынуждена так сказать, хотя вполне разделяла нежелание сестры оставаться здесь. Просто таково негласное правило: среди двоих именно она играла роль голоса разума.

–Отлично. Блин. Чудесно… Интересно, бабушка успела распродать свою дьявольскую коллекцию?

Сёстры переглянулась и Энни заметила:

– Ну, разве кто-то мешает нам проверить?

Они обе хорошо помнили дорогу. Скрипучая лестница на второй этаж, пройти мимо четырёх гостевых комнат, розовой гостиной и вот там, за гигантской дверью, скрывалась коллекция миссис Аделаиды Хаксли.

Им пришлось поднапрячься, открывая эту дверь. Когда они были детьми, сделать это было ещё труднее… Однако, Рейчел и Энни всё равно грезили этой комнатой.

Ведь они были маленькими девочками, им, конечно, нравились игрушки, а бабушка коллекционировала раритетных кукол.

Рейчел закашлялась.

– Ну и вонища… Здесь, что, лет сто не проветривали?

– Бабушка болела, думаю… Она не могла о них заботиться, как прежде, – предположила Энни.

Куклы и впрямь были на месте. Принцессы и доярки, в ярких платьях танцовщиц и свадебных, словно готовые идти к алтарю. У кукол были блестящие, красивые глаза, необыкновенные причёски, дорогая одежда и даже настоящие украшения.

Каждая кукла находилась в персональной витрине – стеклянной коробке, который больше напоминал Энни гробик.

– Ого. Все на месте, – безрадостно пробормотала Рейчел, – ещё пять дней и я нахрен продам эту дьявольскую коллекцию.

– Что? – Энни с трудом оторвалась от созерцания, – Рей, мы не можем! Это ведь… Любимые бабушкины куклы.

– И причина её помешательства. Серьёзно, начиная с этих кукол Аделаида совсем с катушек слетела, – фыркнула Рейчел.

– Она… Она не была сумасшедшей, просто… – начала было Энни, но её прервали.

– Ох, брось! Она тряслась над этими куклами. Помнишь, как она ударила тебя по руке, когда ты просто хотела дотронуться до витрины? А уж та кукла, которая… – внезапно, Рейчел замолчала и наморщила лоб, – хм… Как думаешь, она ещё там?

Энни не сразу поняла, но сестра быстро вышла из комнаты с коллекцией и вернулась в розовую гостиную. Там, на каминной полке, рядом с часами, стоял такой же аккуратный стеклянный «гробик» с куклой.

Рейчел уставилась на неё недвижимым взглядом, а Энни выдохнула:

– А, я и забыла про неё! Эта кукла… Твой подарок от бабушки.

Пальцы Рейчел сжались в кулаки:

– Ага, подарок… Карга словно подачку мне кинула. Она подарила мне эту куклу, но не разрешила играть с ней и вытаскивать из стекла. Чёртова ведьма… Когда я попыталась ослушаться её, она заперла меня в подвале с тараканами!

Конечно, Рейчел прекрасно помнила тот день. Она ведь правда обрадовалась, когда бабушка вдруг показала ей эту куклу и даже выложила её из коллекции…

«– Это твоя кукла, Рейчел. Тебе стоит с ней подружиться. Однако, дружить вы будете на расстоянии. Тебе не разрешается вытаскивать её из колбы»

– Ну… Ты же знаешь, она относилась к куклам по-особенному, – осторожно пробормотала Энни. Она не хотела в этом признаваться, но, тогда она жутко завидовала Рейчел. Конечно, до той поры, пока не выяснилось, что кукла принадлежит ей лишь номинально, – эй, что ты делаешь?!

Рейчел сделала решительный шаг вперёд и уцепилась за дверцу персонального стеклянного гробика куклы. Она открыла её и достала тот подарок, который дразнил её долгое время, а после победоносно встряхнула куклу в воздухе.

На самом деле, это далеко не лучший экземпляр из коллекции Аделаиды. У этой фарфоровой малышки каштановые, вьющиеся волосы и пустые серые глаза. На голове маленькая чёрная шляпка, а одета она (кажется) в костюм для верховой езды. Да уж, а ведь когда-то эта кукла казалась Рей самым желанным трофеем.

– Рей, ты… – Энни испытала почти религиозный благоговейный ужас от этого вида. С детства они настолько привыкли видеть красивых кукол бабушки взаперти, что сама мысль о их беспрепятственном освобождении доставляла Энн дискомфорт.

– Прекрати пучить глаза. Старуха мертва и никто нас теперь не накажет. Мы взрослые, Энни, давно уже взрослые! Я просто положу эту клячу на кресло. Она ведь моя «подруга», – Рейчел саркастично хмыкнула и небрежно бросила куклу на подушку.

Бесцветный взгляд её уткнулся в потолок. После этого Рей ушла, а Энни, запнувшись, всё же приблизилась и аккуратно усадила куклу, поправив её мягкие кудряшки. Да, так будет правильнее.

***

Ночью в этом доме так темно и страшно. Кажется, будто тени за окном оживут в любой момент… Я ворочаюсь и не могу уснуть. Да и стоит ли спать в таком состоянии?

Ноги касаются пола. Я иду вперёд, беспорядочно шарю руками по стенам, нахожу в них трещины и представляю: как оно выглядит при свете дня?

В этом старом доме никогда не бывает тихо. Если прислушаться и замереть – почувствуешь, как тебя заполняет чернота, как ты захлебываешься в ней, будто уходишь камнем на глубину, где нет даже рыб, и только голодные глаза всё смотрят и смотрят…