Exuvium

– Где десятый? Раз ты главным заделался, то должен знать и отвечать мне, когда я у тебя спрашиваю, – продолжал давить Харрис на мужчину, который едва мог побороться с желанием опустить глаза и пробубнить тихо вполне очевидный ответ. Он не знал.

– Он опаздывает. Скоро должен приковылять, – не удержалась Шелби и ответила за Лиама, надеясь ему помочь.

Этот своевольный шаг не остался без внимания старшего. Куратор в одно мгновение навис над девушкой, словно коршун над слабым, трясущимся кроликом, а та смогла только посмотреть на мужчину сквозь ресницы, не поднимая голову. Этот жест больше походил на попытку беззубого зверя напугать прохожего своим оскалом – абсолютно бессмысленно и глупо. Тем не менее зрительный контакт, пусть и такой неуверенный, Эртон пыталась выдержать, как могла.

– А я спрашивал ещё кого-то? – задал Харрис вполне очевидный вопрос, нахмурившись.

– Нет.

Нервный смешок сорвался с губ раньше, чем Шелби осознала это. От страха, поднявшегося в ней на уровне подсознания из-за командного голоса, всё тело онемело, а язвительные слова застыли в горле, на уровне голосовых связок. Растерянной девушке, понявшей свою ошибку, оставалось только замереть и ждать, когда очередной пугающий звон раздастся прямо над ухом и  заставит её задрожать ещё сильнее.

Ей и остальным ребятам повезло: они удачно избежали своей участи, потому что к трясущейся шеренге подошёл опоздавший. Дайки бесцеремонно, как и ожидалось от него, влез между Шелби и Лиамом, отталкивая последнего к краю. Он сначала не обратил внимания на куратора, точнее просто прикинулся дурачком. Мало кто из одногруппников понял, что он сделал это специально, чтобы всех повеселить и немного разрядить обстановку. Зато Харрис быстро уловил этот момент и поспешил уберечь свою репутацию, висевшую на волоске. Стать посмешищем в первый учебный день он не хотел, поэтому сместил своё внимание на хитрого наглеца.

– А вот и опоздавший. Твоё имя, Дайки, кажется? Думаю, я не ошибся.

На улице повисло долгое молчание, прерываемое только шумом ветра и чьими-то едва слышными смешками. Некоторые ребята опешили, услышав интересное слово, созвучное с двусмысленным сленгом. Кто-то всё же догадался, что куратор озвучил реальное имя, а не просто насмешливое прозвище, но старался не подавать виду.

– Да. Можно без чайных церемоний, сэнсэй? – съязвил парень, ухмыляясь. Он признал издёвку с максимальным спокойствием продолжал смотреть на Харриса, будто раскрытие имени никак его не задело.

– Конечно. Сто подтягиваний в конце учебного дня. Только попробуй их не сделать, – с довольным видом произнёс куратор и хотел было продолжить, но его перебили.

– Это отчасти моя вина, поэтому можно как-то разделить наказание? – выпалила Шелби, подгоняемая муками совести.

Ведь Дайки действительно опоздал из-за неё. Он мог просто выйти из душевой и оставить дверь открытой, но до последнего ждал, когда девушка переоденется. Хотя пару комментариев он мог тогда держать при себе. Эртон оправдывала свои необдуманные действия обычным чувством благодарности за чуткость и понимание. Она искренне хотела хоть как-то помочь одногруппнику, пострадавшему из-за неё.

Харрис снова окинул Шелби рассерженным взглядом, затем ухмыльнулся и наигранно добродушно ответил ей:

– Конечно. Как благородно с твоей стороны. Вот это товарищество, – говорил он саркастично, закатывая глаза и цокая. В одно мгновение его тон изменился, стал более сухим и грубым как бетон. Куратор вернулся на прежнее место, повернулся к ученикам и продолжил. – Именно благодаря таким качествам ты будешь первая в списке на отчисление, дорогуша. Здесь идёт отбор, поэтому нужно обращать внимание только на себя. Если так хочется кому-то помочь, можно дать ему пинка под зад, чтобы он шёл в два раза быстрее. Ну, или валить отсюда в школу благородных девиц.

Возмущению Шелби не было предела: хотелось подбежать к Харрису и крепко ударить его в челюсть. Желательно так, чтобы он прикусил язык или потерял два зуба. А лучше всё и сразу. Но девушка смогла только ответить ему с той же неприязнью в голосе:

– Я думала, здесь за справедливость и сплочённость все глотки друг другу перегрызть готовы, а вы начинаете сеять хаос в группе. Такая у вас тактика обучения? И кого вы из нас хотите сделать? – невольно вступила девушка в перепалку с куратором. Молчать она не могла, ведь эта тема невольно задевала её.

– А зачем вам привязываться друг к другу, если большая часть из вас вылетит отсюда на психологической подготовке? Не буду говорить про постоянные переживания за товарища на операциях – эти банальные фразы вы слышали в романтических драмах. Вместо этого лучше спрошу у тебя. Что будешь делать, если твоего напарника убьют у тебя на глазах? Попросишь выстрелить в твою голову, чтобы было справедливо?

Шелби замолчала, поджала губы, затем парировала:

– Это совсем разные вещи. Я тоже провинилась, поэтому хочу, чтобы наказание разделили.

– Так обычно и начинаются эти паршивые истории. Она выручила его, а он поклялся себе, что также поможет ей. В итоге закрыл её собой от пуль.

– По-моему, это вы просто пересмотрели фильмы про полицейских, куратор, – пробормотала Шелби, хмыкая и складывая руки у груди.

– Хорошо, раз ты так сильно хочешь себе лишние проблемы, могу устроить. Должны будете сделать по пятьдесят подтягиваний. Оба. Я лично проконтролирую, – сказал мужчина, затем вернулся к инструктажу. – Как вы уже поняли, салаги, я ваш куратор и инструктор по стрельбе и физической подготовке – Кристофер Харрис. Каждое утро вы будете собираться здесь и бегать, пока мне не надоест стоять и смотреть на вас. Расписание занятий висит в главном корпусе. Ваша группа пятая по счёту. Помимо физической подготовки, в которую входят спарринги, пробежки и тренировки в зале, вы будете изучать право, криминалистику и первую помощь, а также самооборону. Этим с вами будут заниматься другие инструкторы. Вы знали, что не на курорт приехали, поэтому лица попроще сделали и побежали по периметру. Бегом!

Раздался свисток и добровольцы метнулись в сторону стены, возле которой как раз была начерчена дорожка. Она проходила по краю переднего двора, замыкаясь в квадрат с округлыми углами. Шелби гораздо сильнее любила пробежки на выносливость, чем на скорость, поэтому искренне радовалась такому щедрому подарку судьбы. Некоторым парням было всё равно на это условие: они неслись вперёд, не думая о последствиях, соревнуясь между собой. Среди них был и Дайки. Он не хотел уступать Лиаму, бежал с ним наравне, пытаясь обогнать, но боль в груди игнорировать не мог. Плотно сжав зубы, он шипел и иногда притрагивался к уязвимому месту, но затем одёргивал руку и продолжал бежать.

Шелби же быстро сместилась в самый конец шеренги, позволяя слабому, но не менее выносливому Берти догнать её. Они бежали вдвоём, наблюдая за остальными и иногда перекидывались фразами через прерывистые, шумные вдохи и выдохи. Тренировка длилась действительно долго, и в какой-то момент упрямый потенциальный лидер стал сдавать позиции. Дайки сильно побледнел, открыто держался за больной бок, затем замедлился.

– Он сейчас упадёт, смотри, – не сдержался и крикнул Берти, пугаясь, затем показал пальцем в сторону одногруппника.

Эртон, не переставая бежать, наблюдала за парнем, который удержался на ногах, не повалился на холодный, шершавый бетон. Он только согнулся и стал сильно кашлять, затем быстро вытер ладонь о чёрные штаны и собрался догнать остальных. Харрис вовремя остановил его, заметив на побледневших губах и ладонях пятна запёкшейся крови.

– Ты вчера был на осмотре? Говори честно, – сказал он, затем мельком оглядел насторожившихся ребят и крикнул им. – Тренировка не завершена. Продолжаем. Закончите, когда я вернусь, а пока меня не будет только попробуйте остановиться. Я это узнаю и заставлю вас отжиматься. Смотрим себе под ноги, пока лицом в бетон не уткнулись!

Ученики продолжали бежать, но при этом провожали завистливыми взглядами одногруппника, которому удалось уйти с сегодняшней разминки. Хотя харкаться кровью никому из них не хотелось, поэтому, попыхтев, они продолжили кросс. С непривычки у всех немели ноги, а горло драло так, словно в него всё это время запихивали осколки.

Шелби чертыхнулась, чувствуя, как начала кружиться голова, но ноги продолжали двигаться без её ведома – она их не чувствовала. Правый бок заныл, а во рту появился неприятный запах железа, и девушка сама невольно погладила заболевший участок.